Алекс Вуд - Истинный джентльмен

Как полагается, дворецкий поначалу не желал откровенничать со мной. Тайны хозяев – превыше всего, а я в его глазах еще не стал членом семьи. К тому же это внезапное бегство Вероники наверняка показалось ему подозрительным. Что ты сделал ей такого, раз она решилась тебя покинуть? – читал я ясно в его глазах. Но я настаивал.

– Мне необходимо ее увидеть. Каждый день промедления может быть роковым.

Это стало последним доводом, и крепость вассальной верности рухнула. Вероника в родовом поместье своего отца где-то в Девоншире… Я бросился на вокзал и сумел купить билеты только на завтрашний поезд. Что ж, всего лишь еще одна бессонная ночь метаний и размышлений…

«Жимолость» я нашел на удивление быстро. Поместье лорда Маунтроя было хорошо известно местным жителям. Меня проводил бойкий мальчишка на велосипеде и получил в награду несколько пенсов… «Жимолость» чем-то отдаленно напоминала поместье моего отца, только выглядела не в пример ухоженней. Большой краснокирпичный дом, увитый плющом, прямоугольные окна в добротных деревянных рамах, старинная черепица на крыше… От него веяло прошлым, когда жизнь текла размеренно и неторопливо, а люди не сходили с ума в гонке за достижениями прогресса.

Странно, что Вероника предпочла спрятаться именно здесь. Я был уверен, что она до мозга костей дитя города и жить не может без его постоянной суеты. В этой глуши ей даже вечерние туалеты не понадобятся, не говоря уже о драгоценностях и прочих атрибутах жизни состоятельной английской аристократки.

Я нерешительно позвонил в дверь. Если Вероника не захочет разговаривать со мной, я буду ночевать под ее окнами как средневековый трубадур до тех пор, пока она не смилостивится…

Но Вероники дома не оказалось. Дверь мне открыла полная круглолицая дама, которая, как я сразу понял, не имела ни малейшего понятия, кто я такой и что произошло между мной и юной мисс Маунтрой.

– О, мисс Вероника отправилась погулять со своим отцом, – сообщила она мне с забавным акцентом.

Она впустила меня в дом и провела в большую комнату с голубой мебелью. Там царил идеальный порядок, но чувствовалось, что этой комнатой редко пользуются. Мрачноватая обстановка как нельзя лучше соответствовала моему настроению, вот только уверенности в себе она мне не прибавляла. Маунтрой наверняка уже в курсе, чем объясняется загадочное поведение его дочери на свадьбе, и вряд ли мне обрадуется. Что ж, тем лучше. Я должен отвечать за все свои поступки…

Я не услышал, как они вошли в комнату, и вопрос Маунтроя застал меня врасплох. Я обернулся. Лорд стоял у двери, а за его спиной маячила… Нет, лучше пока не думать о ней, а сосредоточиться на разгневанном отце.

– Я приехал поговорить с Вероникой, – сказал я и поразился собственному спокойствию.

Правда, Маунтрой совсем не походил на разгневанного отца. Он быстро подошел ко мне и протянул руку.

– Рад видеть вас, Майкл, – четко произнес он и улыбнулся. – Сразу хочу извиниться перед вами за ее поведение. Я не сделал этого вчера…

Маунтрой небрежно качнул головой в сторону Вероники.

– В этом нет необходимости, сэр. – Я недоумевал про себя. С какой стати мне оказывают радушный прием? Неужели Вероника до сих пор ни о чем не рассказала отцу?

Я посмотрел на нее. Вероника все еще стояла у двери, прислонившись головой к косяку. Она выглядела настолько уставшей и несчастной, что у меня защемило сердце. Подлец я после всего, что сделал с ней… Тут Вероника молча подняла палец и приложила его к губам. Понятно, ее отец еще ничего не знает.

– Думаю, что Вероника сама извинится перед вами, – сурово проговорил мистер Маунтрой и покосился на дочь. – Подойди сюда и все объясни Майклу… Я надеюсь, что это недоразумение…

Это было уже слишком.

– Простите, сэр, но я хотел бы поговорить с Вероникой наедине, – твердо сказал я. – Если она не возражает.

В глазах Вероники мелькнула растерянность. Конечно, она не посмеет отказаться в присутствии отца. Раз она ничего ему не сказала, он считает ее бегство причудой избалованной девчонки и сочувствует мне…

Вероника и сама понимала это.

– Естественно, она не возражает, – ледяным тоном произнес мистер Маунтрой и вышел из комнаты.

Я подождал, пока за ним закроется дверь, прежде чем начать.

– Вероника…

Но она не дала мне договорить.

– Зачем ты приехал? Вернуть подарки или попросить у меня благословения?

Я невольно улыбнулся. Несмотря на бледное личико и измученный вид, это была та самая Вероника, задиристая и язвительная.

– Я приехал попросить прощения.

– Зачем? – Она неестественно высоко подняла брови.

Казалось, самообладание возвращается к ней с каждой секундой нашего разговора. Меня же оно, наоборот, покидало. Тягаться с женщиной в сарказме невозможно. Тем более с любимой женщиной…

– Почему ты ничего не рассказала отцу? – ответил я вопросом на вопрос.

Лицо Вероники вспыхнуло.

– Потому что я не хотела, чтобы он чувствовал себя униженным! – отрезала она.

Теперь пришел мой черед краснеть. А я еще считал ее легкомысленной! Девочка права. Маунтрой умер бы со стыда, знай он, что его дочери предпочли другую женщину…

– Прости, я не подумал об этом, – вздохнул я.

Я не сомневался, что мне будет трудно говорить с Вероникой. Но только сейчас я понял, что это не просто трудно, а практически невозможно. Вероника не поверит ни единому моему слову. Она слишком оскорблена и слишком часто верила мне в прошлом. Она нашла в себе силы убежать со свадьбы, она сможет и без меня прожить…

– Конечно, ты об этом не подумал! – насмешливо воскликнула она. – К сожалению, я хорошо знаю, чем были заняты твои мысли. Или, вернее, кем!

Ее внезапная злость обрадовала меня. Раз она злится, значит, я все еще небезразличен ей.

– Господи, никак не могу поверить в то, что я была такой дурой! – продолжала она. – Если бы я не полезла к тебе со своими идиотскими признаниями, ты бы никогда не обратил на меня внимания. А я еще радовалась, что помогла тебе преодолеть свою застенчивость, думала, что ты меня стесняешься…

Я молчал. Здесь мне нечего было возразить.

– И потом… я ведь отлично видела, что ты не похож на влюбленного жениха… Как будто я не знаю, как выглядят по-настоящему влюбленные мужчины! Но я убеждала себя, что ты просто не такой, как все, и что воспитание не позволяет тебе открыто проявлять свои чувства… Ты даже целовал меня без желания… Скажи, ты представлял себе Селин на моем месте, когда мы занимались любовью? Или же тебе не нужно было представлять? О господи…

Вероника вдруг закрыла лицо руками и зарыдала. Я много раз видел, как плачут женщины, я помнил слезы в хрустальных глазах Селин, но никогда мне не было так больно… Я шагнул к Веронике и попытался обнять ее. Она отпрыгнула от меня, как только я дотронулся до ее плеча…