Линда Андерсен - Одинокое сердце

– Может быть, лучше позвонить в полицию? Помнишь, сиротка Клара из фильма про оборотней всегда при таких обстоятельствах звонила в полицию.

– Ни в коем случае! Ты что, не смотрела четвертую серию «Живодеров из Принстона»? Серийные убийцы не боятся полиции, их хлебом не корми, дай только укокошить дюжину-другую копов. Твоего доктора не испугает полиция, он скорее всего уже в соседнем штате заметает следы!

– А как же машина? Вон она, стоит у ворот.

– Он угнал ее, потому и бросил здесь. Была бы своя, укатил бы на ней.

За спинами стариков раздались шаги.

Анна-Тереза чуть было не потеряла сознание, когда до нее кто-то дотронулся! Но прежде чем она оглянулась, звонкий женский голос отчетливо произнес:

– Доброе утро!

Рядом стояла Маргарет и с недоумением смотрела на стариков-соседей.

– Не совсем оно уж и доброе, Маргарет, – мрачно проговорил новоявленный детектив Реджинальд.

– А что случилось? Господи, Анна-Тереза, почему в ваших руках нож?

– Милая девочка, ты только не волнуйся… – пробормотала расстроенная соседка.

– В жизни может случиться все, поэтому… – пространно начал объяснять господин Маккормик. – Но ты не пугайся, может быть, самое страшное уже позади. Осторожнее!

Маргарет дернула на себя ручку, дверь открылась, и девушка пулей влетела на второй этаж, стуча каблучками по деревянным ступеням.

– Миллисент! – раздался пронзительный женский крик. – Миллисент!

Бенджамин досматривал второй или третий сон, да кто их когда считает, эти сны. Ноги его, закинутые на соседнее кресло, затекли, тем не менее, он наслаждался отдыхом. Никто не орал во сне, не плакал, не жаловался на прорезывающиеся зубы. И все-таки краем сознания Бенджамин слышал – где-то кто-то громко кричит. Голос явно не принадлежал племяннице…

Миллисент тоже сладко спала. Свернувшись под одеялом калачиком, она пребывала в мире ночных иллюзий, ей вновь снился Бенджамин. Как будто они сидели в китайском ресторане, куда ее часто приглашала Маргарет, и ужинали. Звучала восточная мелодия, лицо любимого было освещено оранжевым светом уютной лампы, стоящей на краю красиво сервированного стола, а сам он ловко орудовал палочками, съедая все и требуя добавки.

– Я голоден! – кричал он. – Еще хочу, еще! Ты слышишь, Миллисент!?

– Миллисент!! Ты слышишь меня?! Девушка открыла глаза и увидела в распахнутых настежь дверях спальни свою сестру.

– Что случилось?

– Это я тебя должна спросить, что случилось? Почему старики соседи топчутся у твоей двери? И намекают мне на самое худшее? Что с тобой тут стряслось, отвечай?

– Откуда я знаю?

Тут Маргарет увидела Аннабель, изо всех трущую ручонками заспанные глаза.

– Что это?!

– Не что, а кто, – мягко поправила сестру Миллисент. – Маргарет, познакомься, это малышка Аннабель.

– Откуда этот чудовищный ребенок? Уж не подбросил ли его тебе Бенджамин?

– Почему подбросил, я добровольно его приютила и…

– Миллисент! – с этим возгласом Маргарет упала в кресло. – Ты делаешь ошибку. Зачем тебе чужие проблемы? Посмотри на себя – ты молода, интересна собой, ты найдешь человека достойного. Неужели ты думаешь, что это чужой ребенок для Бенджамина? Это его собственное дитя! Конечно, посмотри, как они похожи друг на друга! Ужас! Какой ужас!

– Я тебе сейчас все объясню, – начала было Миллисент. – Видишь ли, у малышки режутся зубы, и Бенджамин привез Аннабель ко мне, чтобы я ее успокоила. Ему не к кому было обратиться, неужели непонятно?

– Дай мне воды! – почти зло потребовала рассерженная Маргарет. – Мне всегда все понятно, пора бы это запомнить!

Миллисент направилась было в кухню, но остановилась. Неужели Бенджамин еще спит? Боже мой, настоящая комедия положений! Надо его срочно разбудить, пусть расхлебывает кашу, которую заварил.

– Хочу сделать глоток воды, ты слышишь меня? – мимо Миллисент к двери в кухню пронеслась вскочившая с кресла Маргарет. – Хочу успокоиться! Вечно с тобой одни неприятности! И почему вся эта история с Бенджамином стряслась в роковой для тебя день?

Сейчас ты успокоишься, подумала Миллисент. Или наоборот, даже заикаться станешь! Ну что же, кашу придется расхлебывать всем вместе. Интересно, а что делали соседи у моей двери? Пришли меня будить? Сегодня же день распродаж и аукционов. А еще сегодня у меня памятная дата, день несостоявшейся свадьбы. Вот и Маргарет подчеркнула – роковой для тебя день. Все вылетело из головы. А почему в кухне такая подозрительная тишина? Что там могло случиться?

Миллисент вошла в кухню и увидела Маргарет, которая замахала руками.

– Тише, Миллисент! Твой гость еще спит… Маргарет жадно пила воду, в кресле безмятежным сном спал Бенджамин.

– Почему ты сразу не сказала, что провела ночь со Бенджамином? – страстно зашептала она, оторвавшись от стакана с водой.

– Не проводила я с ним никакой ночи! – шепотом в ответ возразила Миллисент.

– Замечательный мужчина! – продолжала шептать и глотать через слово воду Маргарет. – Посмотри, посмотри, завидный экземпляр! Сразу видно – хорошее здоровье, крепкие нервы. И дочь у него такая же очаровательная. Ты позвонила ему по моему совету? Милая Миллисент, ты все же очень славная! А что ты ему сказала?

– Маргарет, я ему не звонила!

– Миллисент, сестричка, какая ты умница! Не буду вам мешать, я приехала поработать в ателье. Сегодня, не забывай, у тебя день траура, ха-ха!

Пробуждение для мистера Лонгсдейла было не самым приятным событием этого утра. Он явно не выспался и спросонья никак не мог сообразить, где находится.

Выбравшись из кресла и размяв ноги, Бенджамин огляделся и сообразил, что спал в кухне Миллисент. Никого вокруг не было. В доме стояла тишина. Он выглянул в окно и с недоумением посмотрел на стоящих у ворот стариков о чем-то шепчущихся между собой.

За спиной раздался ласковый, необыкновенно нежный голос:

– Доброе утро, Бенджамин! Как спалось?

– О! Сколько лет! Привет, Маргарет. Рад тебя видеть, но мне надо одеться…

– Тебе очень идет этот халат, очень! Кто-нибудь раньше говорил, что у тебя красивые ноги?

– Как-то раз на пляже… Мужчина, видимо, с отличной от моей сексуальной ориентацией, – буркнул рассерженно Бенджамин.

– Теперь это скажу я. Между прочим, у меня и у Миллисент похожие вкусы…

– Замечательно! Только разреши мне все же надеть штаны.

Бенджамин оделся и обратил внимание на то, что его костюм стараниями Миллисент приведен в полный порядок: пятен на коленях от травы и земли уже не было. Когда только она успела все это сделать?

Маргарет подошла вплотную к Бенджамину и тихо спросила:

– Признайся, дорогой, у вас с Миллисент всерьез и надолго?

И, положив руки на грудь мужчине, нежным голоском добавила: