Дина Аллен - Кольцо Афродиты

Уйти вплавь от быстроходного спасательного катера-катамарана, оснащенного двумя мощными подвесными моторами по триста лошадиных сил каждый? Невозможная вещь, но попытаться стоит, решил он.

Шанс у него был. Свет полной луны не помогал, скорее, мешал находящимся на катамаране трем морякам заметить пловца на темной, мерно вздымающейся поверхности океана. А если кто-то из них вдруг и заметил бы его, то наверняка принял за призрак. Стали б они гнаться за призраком? Вряд ли. Здравомыслие бы возобладало.

Он набрал полную грудь воздуха, упрямо закусил верхнюю губу. И вода закипела под ударами сильных рук атлетически сложенного совершенно нагого юноши.

В стиле баттерфляй ему не было равных. Как, впрочем, вообще в способности чувствовать себя в океанской стихии как дома. Кроме него лишь несколько человек могли так же быстро плавать и надолго погружаться, внезапно скрываясь в случае необходимости под спасительной толщей воды. Эти люди – сородичи молодого атлета, представители племени морских скитальцев. Проплыть в открытом океане пару сотен миль для них сущий пустяк!

Все, чего хотел пловец, так это помешать окончательному разрушению своей родины. Хотя родины у него, если разобраться, и так давно нет, она исчезла с лица Земли. С лика великого Тихого океана.

Он быстро плыл, не переставая думать о катамаране, с которого мог быть замечен. Надо было во что бы то ни стало выиграть хотя бы фут, ярд, дюйм – сейчас или никогда! Выскочить из предательски расставленных сетей, предназначенных для торпед и для диверсантов-аквалангистов. Какого дьявола его занесло в этот опасный район?

Внезапно жесткий капроновый фал попал ему под самое горло, оцарапал кожу. В сознании как молния вспыхнула мысль о капкане. Что же теперь, смерть? Как бы не так, упрямо подумал пловец, он еще поборется и обязательно окажется победителем. Ах, как бы сейчас ему пригодился нож! Но, увы, замечательный швейцарский нож был им безвозвратно утерян, покоясь на океанском дне.

Черные как антрацит глаза отражали свет звезд и луны. Пловец замер, покачиваясь на волнах и сберегая силы. Петля на шее затягивалась все туже и туже…

Катамаран подошел ближе и остановился, узкий луч аккумуляторного фонаря шарил по черной воде. В полной тишине люди, находившиеся на его борту, всматривались в воду, и вот на мгновение взгляды юноши и военных моряков встретились.

Ненависть с одной стороны и изумление с другой – иных эмоций не было. Если неминуемая смерть, так уж лучше на песчаном дне, подумалось ему…

С трудом сорвав с шеи жесткую капроновую петлю, пловец беззвучно, с широко открытыми глазами провалился в холодную черную бездну… Из оскаленного рта не вырвалось ни единого пузыря воздуха.

Прошло некоторое времени, несколько долгих минут, пока люди на катере-катамаране пришли в себя и включили двигатели. Оставляя за кормой два фосфоресцирующих белоснежных буруна, катамаран понесся к виднеющемуся вдали тральщику ВМФ США.

Полная луна равнодушным светом заливала то ли место трагедии, то ли место встречи представителей человечества с одной из морских загадок. В самом деле, загадочного на нашей планете еще очень много, тем более в глубинах океана!

На тральщике их уже ждали, с правого борта сбросили закрепленный наверху и раскрутившийся при падении веревочный трап-лесенку, по которому моряки поднялись на палубу, затем туда же с помощью лебедки был поднят и катамаран.

Далее последовал доклад старшего из прибывших капитану о странном ночном происшествии. И вахтенный штурман занес в судовой журнал несколько коротких строк о наблюдении неизвестного объекта в непосредственной близости от района морских учений американского флота.

Вот только капитан приказал не указывать, что «объект» напоминал хорошо сложенного молодого человека, похожего на античного бога. Следовало забыть об этом, и все.

До ближайшего берега было порядка восьмисот миль. Судов, терпящих бедствие, как морских, так и воздушных, в районе учения не наблюдалось. Откуда было этому пловцу взяться?

Вахтенный штурман почесал затылок, надвинув фуражку на глаза, и захлопнул журнал. М-да, наверное, капитан прав, подумал он. Ведь адмирал, командовавший учениями, отличался крутым нравом и не жаловал подчиненных, рапортующих о всякой чепухе.

Научно-исследовательское судно с незамысловатым именем «Исследователь» – водоизмещение две с половиной тысячи тонн, порт приписки Галифакс, год постройки 1962-й – со скоростью четырнадцать узлов тащилось, пересекая Тихий океан, навстречу славе, почету, а может быть, и бесславию. Барометр падал, начинался шторм, кораблик постоянно зарывался носом в океанскую волну.

Пути в науке неисповедимы. Она, как известно, более похожа на девушку, только подошедшую к началу взрослой жизни, чем на женщину, умудренную жизненным опытом, и потому часто отдает предпочтение совершенно непредсказуемым вариантам.

Счастье открытия близко, но оно достается лишь тем, кто слепо доверяется тайне, кто верит в мечту. Вы скажете, опыт уберегает от опасностей и ошибок? Ни от чего он не уберегает, только тянет ко дну, как камень, привязанный к ногам пловца…

Любая женщина вам подтвердит, как трудно, а порой и невозможно стать возлюбленной мужчины, если нет ни навыка обольщения, ни тем более желания этот навык обрести.

А как было бы замечательно почувствовать себя Евой и соединиться с тем, о ком можно было бы думать, что он единственный и желанный!

Стройная блондинка лет восемнадцати с распущенными по плечам волосами, одетая в элегантное вечернее платье из голубого шелка, покинула шумное общество возбужденных вином людей, чтобы на пару минут заглянуть в помещение ихтиологической лаборатории.

Оно находилось неподалеку от кают-компании, было достаточно просторным, имело большие квадратные окна, а не маленькие круглые иллюминаторы, и из него постоянно доносился надсадный звук вентиляторов. Только так можно было спастись от постоянно присутствовавшего здесь тошнотворного запаха рыбы.

Этот незатейливый, но назойливый аромат главенствовал на «Исследователе», от него некуда было спрятаться, с ним можно было только мириться, но никак не воевать. Боже, как все-таки ужасен этот запах! – подумала блондинка.

В лаборатории в этот час было тихо, на потолке горели синие лампы дежурного освещения, окрашивающие все в странный фантасмагорический цвет.

Девушка бросила взгляд на прибор, стоящий на широком рабочем столе в окружении колб, реторт и пробирок, вставленных в специальные штативы, позволяющие им при качке оставаться на столе. В углу у входа дремал на полу судовой пес – пудель по кличке Чарли. Выражение блаженства на морде собаки свидетельствовало о том, что кок на борту судна – добрый и щедрый и что он любит животных. Заслышав сквозь сон человеческие шаги, пес вздрогнул и, не открывая глаз, засучил лапами. Наверняка ему снились сухопутные собаки, с которыми он дружил, и кошки, которых он гонял.