Бренда Хайетт - Коварная уловка

– Да, вопрос. Скажите, можно ли и мне называть вас Черри? Это позволит держать себя с вами не так скованно. Я вас боюсь, я прямо трепещу.

Фредерика с трудом удержалась от улыбки.

– Как вам будет угодно, милорд, – сказала она бесстрастным тоном. – Рассчитываю на разговор с вами сегодня вечером.

– Прекрасно! Дам вам знать, как только обрету красноречие. Привет, мое солнышко! Салют, Черри!

Он игриво помахал рукой и, выйдя из детской, не торопясь направился к лестнице. Фредерика обратила внимание, что хромота его теперь значительно заметнее, чем вчера.

Умаялся, голубчик! – усмехнулась она в душе. Просто невозможный человек, подумала через секунду. Прямо смутьян какой-то! Только была готова высказать в лицо все, что о нем думает, и вот пожалуйста! – зла как не бывало. Ничего удивительного нет в том, что женский пол от него без ума. Казалось бы, что особенного сказал, а она уже забыла, с какой целью проникла к нему в дом. Нет, все-таки лорд Сибрук обладает необыкновенным даром очаровывать. Наверняка думает, что его нареченная падет к ногам, как подкошенная. А как же иначе? Такой опыт, такая сила воздействия… Так что, дорогая мисс Фредерика Честертон, нужно не мешкая доводить до конца, что задумала, а то… Вот именно!

–А не научить ли тебя, как правильно пришивать пуговицы? – предложила она Кристабель, решив выбросить мысли о нем из головы по крайней мере до вечера.

Гейвин повернулся на другой бок и заворчал, когда яркий солнечный свет хлынул в лицо через раздернутые шторы.

– Простите великодушно, милорд, что спать не даю! Сами приказали разбудить в четыре, – сказал Мецгер, его камердинер.

За многие годы службы у своего господина Мецгеру доводилось быть и денщиком, и дворецким, и лакеем, и не однажды грумом. Теперь же, когда за ним закрепили должность камердинера, он воспринял назначение на этот пост со всей серьезностью, на какую только был способен, – во всяком случае, выполняя свои обязанности, относился к одежде и привычкам лорда Сибрука более пристрастно, чем сам граф.

– Это что же, уже четыре? Ничего себе! Кажется, будто только что прикоснулся к подушке. Ладно, Мецгер, будем считать, что я выспался. Не крутись перед глазами, не засну! – бросил Гейвин, раздражаясь. Камердинер хмыкнул. – Разыщи-ка мисс Черристоун и передай, что я жду ее в библиотеке через полчаса, а потом возвращайся. Поможешь завязать галстук – точно знаю, что сам не сумею.

Когда Мецгер ушел выполнять приказание, Гейвин вскочил и, подойдя к зеркалу, подверг свою физиономию суровой критике. Нда!.. Ночные бдения, а если точнее – утренние, ничье лицо не красят, а его собственное, можно сказать, вообще лишили всякого намека на привлекательность. Своему будущему зятю, сэру Томасу Честертону, он предложил организовать смотрины в самом конце осеннего сезона, питая надежду, что к этому времени свыкнется с мыслью о предстоящей женитьбе. Но если принять во внимание азарт, с каким предавался холостяцким шалостям минувшей ночью, он – далеко не жених, а уж муж и вовсе никакой.

Помолвка вначале показалась отличной идеей, прямо-таки настоящим подарком судьбы, размышлял он. Женитьба на богатой наследнице обещала ему постепенное разрешение финансовых трудностей, а маленькой Кристабель – нечто вроде матери. Разом решались все проблемы. И что теперь? А то, что с каждым уходящим днем он сожалеет все больше и больше о скоропалительном решении. Гейвин еще разок взглянул на свое отражение в зеркале и поморщился. Если бы мисс Честертон увидела его прямо сейчас, без сомнения, немедленно объявила бы о расторжении помолвки. И сразу бы никаких сожалений! А уж мисс Черристоун, то есть Черри – поправился он с улыбкой, – оценит его внешний вид по достоинству. Он потянулся за бритвой.

Полчаса спустя лорд Сибрук, гладко выбритый, причесанный волосок к волоску, весь, что называется, с иголочки, входил в библиотеку – самый что ни на есть лорд из лордов. Странно, подумал он, одна лишь мысль о том, что новая няня не одобрит его внешний вид, возымела столь сильное действие, тогда как мысль о мисс Честертон вызвала совершенно противоположное желание. А что, собственно, странного? Черри – интересная молодая особа, поразительно умна. Правда, несколько сурова по отношению к нему, но зато необыкновенно добра к Кристабель. Он, конечно же, отдает должное ее манерам, не может не считаться с ее мнением, но предстоящая встреча, обещающая столкновение характеров, все же привлекает более всего.

– Кристабель, детка, я тоже огорчена, – сказала Фредерика ласковым голосом уже десятый раз. – Когда собирали вещи, должно быть, куда-то положили твою Молли, а потом забыли захватить. Обещаю спросить лорда Сибрука, где она, когда увижу его, но это будет чуть позже.

Покачивая безутешную девчушку на коленях, она старалась ее успокоить.

Кристабель, к ее удивлению, проявила решительный характер и упорство. Сразу после обеда, когда Фредерика стала укладывать ее спать, та наотрез отказалась ложиться в кроватку без своей Молли-Долли. Терпеливые расспросы помогли выяснить, что с тех пор, как Кристабель переехала в дом лорда Сибрука, куклу она не видела, но вот неожиданно вспомнила про нее и теперь горевала.

– Дядя Гейвин знает, он знаком с Молли-Долли, – всхлипывала Кристабель. – Он всегда разговаривал с ней, когда приезжал к нам пить чай.

– Конечно, знает! Я просто уверена в этом, – согласилась Фредерика.

Кристабель второй раз назвала лорда Сибрука дядей Гейвином, но Фредерика предпочла не выяснять, в чем тут дело. Вероятнее всего, решила она, сам граф и, возможно, мать ребенка преднамеренно утаивали от девчушки правду о том, кто ее отец.

– Если нам ничто не помешает, Молли будет здесь через два дня, – сказала Фредерика.

В это самое время раздался стук в дверь, и, приоткрыв ее, мужчина средних лет, которого Фредерика прежде не видела, заглянул в детскую.

– Мисс Черристоун?

– Что вам угодно? – спросила Фредерика, сообразив, что это, вероятнее всего, камердинер лорда Сибрука, о котором упомянула миссис Эбботт.

– Его светлость просит вас спуститься в библиотеку в удобное для вас время.

Весь его вид выражал глубокое почтение, однако шустрый взгляд карих глаз не упустил, по ее мнению, ни одной детали. Пока он говорил, успел рассмотреть все: ее саму, ребенка, детскую, где царил теперь нормальный беспорядок. Книжки и игрушки, выйдя из-под безжалостного контроля миссис Эбботт, находились в самых неожиданных местах, что, на взгляд Фредерики, и делало комнату действительно детской.

– Благодарю вас. С минуты на минуту Люси принесет полдник для мисс Кристабель. Я спущусь вниз, как только она появится.