Рита Рейнвилл - Вдвоем все же лучше

— Кто — вам понятно, — рассмеялся Джад, и от этого смеха у нее по спине побежали мурашки. — Вот зачем я звоню, этого вы и в самом деле не знаете.

— Не знаю. И играть в отгадки не собираюсь.

Ее жесткий ответ, похоже, развеселил его. В трубке послышался еще один довольный смешок.

— Значит, вам повезло, босс. Я тоже не расположен к играм. Никогда их особенно не любил. — С каждым словом голос делался все серьезнее. — Я звоню уточнить, сколько времени вам понадобится, чтобы собрать для меня группу.

— А вы всерьез собираетесь здесь работать? — спросила она после паузы.

— Да. Разве мое предложение показалось вам несерьезным?

— Нет, конечно. Но так как мы не уточнили подробности…

— Мне казалось, что уточнения — ваша забота.

— Вы правы. Я займусь этим делом прямо сейчас. Это все?

— Нет. Еще ужин.

— Ужин? — переспросила она, словно речь шла о сложной математической формуле.

— Да! Да! Да! — просуфлировала Агата, подчеркивая слова и мимикой, и жестами. — Да! Соглашайся!

— Да, ужин, — подтвердил Джад с мягкой настойчивостью. — В среду вечером.

— Но я не думаю…

— Я заеду за вами в половине седьмого. А в полночь привезу вас обратно домой.

— В полночь?

— О, полуночный ужин! — округлила глаза Агата. — Что ж, этот парень не промах. Какой размах!

— Джад, большое спасибо, но я не сумею поехать. У нас тут запарка. Я не могу сейчас думать о платье, о…

— Драконша поблизости?

— Кто???

— Дракон, о котором вы мне говорили. Управделами Аманда.

— Агата.

— Вот-вот, дайте ей на секундочку трубку.

— Зачем? — ошеломленно выдохнула Кэти.

— Затем, что мне требуется моральная поддержка. И мне кажется, она как раз тот человек, что сумеет помочь.

— Послушайте, — принялась умолять Кэти, — я перегружена и без…

— Будьте добры, позовите ее к телефону!

В который раз ругая свою бесхарактерность, Кэти положила трубку на стол и повернулась к Агате, явно позабывшей о своих газетах и внимательно ловящей каждое слово.

— Он хочет поговорить с тобой, — буркнула она раздраженно и досадливо прикусила губу, увидев, как драконша с живостью четырнадцатилетней девочки вскочила со стула и бросилась к аппарату.

Последующие минуты только усугубили ее раздражение.

Бодро произнеся «Агата Клемсон слушает», ее помощница принялась сосредоточенно внимать, кивая, делая пометки на листке блокнота и время от времени вставляя короткие реплики: «Да… Очень занята… На грани стресса… И куда?.. О, это звучит шикарно… С длинной юбкой?.. Хорошо… Самое нарядное… О'кей. Я постараюсь».

— Он хочет еще раз поговорить с тобой. — Она протянула трубку Кэти.

— Не знаю, что вы там задумали, — резко начала Кэти.

— Погодите. И выслушайте. Я понял, что у вас страшная напряженка и каждая минута на счету. Но если вы отключитесь на вечер, вам станет только лучше. Поверьте!

Поверить? С чего она станет верить голодному самцу, готовящему себе персональное пиршество?

— Агата пообещала необходимую помощь, — мягко продолжал он. — Вам нужно будет только вовремя уйти из конторы и одеться. Все будет организовано. Я заеду за вами и обо всем позабочусь. Вам будет хорошо, я обещаю.

Не в силах отвлечься от груд бумаг на столах или забыть хоть на секунду о неумолимо поджимающих сроках, Кэти едва слышала, что именно он говорит. Но независимо от ее воли сознание зафиксировало его настойчивость. Да, он настойчив, и от этого не отмахнуться. Если она откажется от его предложения в этот раз, он позвонит еще, и потом снова еще и еще. Конца не будет этим звонкам, выбивающим из рабочего ритма.

И потом, что бы там ни замысливалось, ей не придется строить планы. Он сказал «все будет организовано». Эти слова, безусловно, ласкают слух и соблазняют ответить «хорошо, я согласна». А что до подготовки пресс-конференции, то Агата права. Да, она, Кэти, на грани стресса, и это не только красивое выражение, это еще и горькая правда.

И хотя она, может быть, и способна принять сейчас самостоятельное решение, ей этого не хочется. Не хочется спорить с Джадом, не хочется искать вежливые формы отказа. Сказать «нет, и точка» она никогда не умела, а если так, то не проще ли согласиться посвятить ему один вечер, тем более что привести себя в порядок и одеться — это, похоже, и в самом деле единственное, что требуется от нее в предлагаемых обстоятельствах. А с этим она уж как-нибудь справится.

— Ну что ж… — начала она нерешительно.

— Отлично, тогда до среды.

— Но куда мы?..

— Агата вам все расскажет и обо всем позаботится. До среды. Возвращайтесь к своим неотложным делам.

— Легко сказать «возвращайтесь», — со смешанным чувством прислушиваясь к несущимся из трубки гудкам, растерянно проговорила Кэти и вопросительно подняла глаза на Агату.

— Он понимает, что такое стресс и что такое поджимающие сроки, — тоном строгой учительницы ответила та. — Спросил, могу ли я помочь тебе со сборами, и я пообещала. И не делай из мухи слона. Все это тебя ни к чему не обязывает. А проветриться очень полезно.

— Но можно хотя бы узнать, куда именно мы отправляемся? — вскипая от легкомысленного тона Агаты, спросила Кэти.

— В одно очень шикарное место, где вы поужинаете и, если ты будешь в настроении, потанцуете, — энергично роясь в газетах и думая уже о чем-то другом, скороговоркой пояснила Агата. — Ага! Вот он куда запропастился, — заключила она, вытаскивая из-под вороха бумаг скоросшиватель.

— Наверно, правильнее было позвонить ему и отказаться. Кевин вот-вот приедет, а план его деловых встреч так до конца и не утрясен.

— Хватит, возьми себя в руки, — прервала ее Агата. — Ты уже никуда не позвонила. Через час Джад будет здесь, и к этому времени тебе нужно быть абсолютно готовой.

Пройдя прямо в ванную, она до отказа открыла краны и сквозь шум льющейся воды прокричала:

— Первый пункт нашей программы — ванна. Тебе отводится на нее ровно пятнадцать минут.

Не возражая, Кэти послушно переступила порог ванной.

Агата щедрой рукой сыпанула в воду ароматическую соль, и первые пузырьки, уже резво поднимаясь со дна, лопались на поверхности. Агата вышла, плотно закрыв за собой дверь, и Кэти, неторопливо стянув с себя всю одежду, бросила ее в корзину для белья и медленно ступила в воду.

Вытянуться спокойно в ванне — подобной роскоши она не знала уже несколько недель. Надо хотя бы теперь насладиться ею сполна. Лежа с закрытыми глазами, полностью расслабившись, она подумала, как, в сущности, необходимо время от времени немножко баловать себя, как помогают маленькие удовольствия и радости вновь ощутить себя женщиной.

А она так давно не вспоминала об этом! Слишком давно. Может быть, даже преступно давно.