Ким Лоренс - Поспешное замужество

— Пошел проведать Никки, — объяснила Джорджи.

— Он просто живчик, этот ваш маленький проказник. — Пол взглянул на младенца, спящего в переносной колыбельке, которая стояла между Джорджи и Мирри. — Не удивлюсь, если и наш будет таким же сорванцом.

— А может, еще и похуже, — улыбнулась Мирри. — Оставь, Пол, — добавила она, когда ее муж начал убирать со стола пустые стаканы. — Он не всегда такой домашний, — обратилась она к Джорджи. — Думаю, он просто красуется перед тобой.

— Мне это нравится, — обиженно возразил супруг.

— А когда вы возвращаетесь в Грецию?

— Во вторник. Я очень нервничаю, — призналась Джорджи, вздохнув.

— Не волнуйся. Все будет хорошо. Сразу видно, что у вас с Анголосом крепкие отношения.

— Правда? — спросила Джорджи с надеждой в голосе. — Если честно, я не очень люблю Олимпию.

Мирри рассмеялась.

— О да, я знакома с Олимпией. Железная леди. Но и ты теперь не наивная девочка. Ты стала старше, умнее, и у тебя теперь есть Никки. Ты мать ее внука. А это очень много значит. Думаю, вы поладите.

— Не знаю, — призналась Джорджи. Она встала и подошла к колыбельке. — Все малыши такие милые в этом возрасте, правда?

— Да, и хотя рождение ребенка связано с болью, это стоит того, — согласилась Мирри, с любовью посмотрев на свою девочку. — Но мои роды прошли легко. А как у тебя?

— Я рожала долго, — ответила Джорджи, вспоминая этот день. Она звала Анголоса, но он так и не появился. Зато пришел доктор, которого вызвала старшая медсестра, обеспокоенная показаниями приборов.

— Поплачешь позже, девочка, а сейчас нужно, чтобы ребеночек появился на свет, — говорила ей медсестра.

— Мне сказали, что такое бывает с первым ребенком.

Мирри улыбнулась.

— Мне кажется, ты бы хотела иметь много детей, правда? — спросила она мягко.

Появившийся Анголос застыл на месте.

— Анголос не хочет пока заводить еще одного ребенка, — ответила Джорджи. — Мы оба так решили, — добавила она поспешно, чтобы Анголоса не обвинили в такой позиции.

— Для меня загадка, что женщины способны на это снова, — вставил Пол, качая головой. — Я бы точно не смог.

— Не смог бы чего, дорогой? — нежно спросила Мирри. — Серьезно, — добавила она, — не знаю, что бы я делала, если бы его не было рядом при родах. Ну, ты понимаешь, о чем я говорю,

— Мирри! — шепотом одернул ее Пол.

— Ой! Я не… — начала оправдываться женщина, заметив, что Анголос стоит неподалеку. У него был такой вид, будто ему вонзили нож в спину. — Я совсем не это имела в виду, — пробормотала она.

— Думаю, сейчас самое время открыть еще бутылочку вина, — сказал Пол, хлопнув в ладоши, чтобы разрядить атмосферу.

Анголос посмотрел на друга.

— Я не буду, спасибо, Пол, — ответил он тихо. — Но от кофе я бы не отказался. Пожалуй, сам и сварю.

— Ты же говорил, что не умеешь варить кофе? — возразил Пол, и они вместе направились в дом.

Мирри встала раньше всех, вскоре проснулась и Джорджи. Мужчины еще спали, ночью они долго о чем-то разговаривали. Джорджи гадала, о чем могут беседовать двое мужчин так долго.

Когда Анголос пришел в их комнату ночью, Джорджи не спала. Она слышала, как Анголос проверил, спит ли Никки. Потом он почти бесшумно разделся.

— Я тебя разбудил? — спросил он, залезая под одеяло.

— Откуда ты знаешь, что я не сплю? — пробормотала Джорджи.

Раньше она не могла заснуть, если Анголоса не было рядом. И хотя она провела множество долгих ночей в своей одинокой постели, эта привычка вернулась вместе с Анголосом.

— Я не знал. Иди ко мне. — Он притянул ее к себе.

Джорджи почувствовала его теплое дыхание на своей шее.

— На тебе нет пижамы, — выдохнул он.

— Мне жарко.

— Я заметил, — прошептал Анголос, проводя кончиками пальцев по ее спине.

Она сразу же повернулась к нему. Теперь они лежали лицом к лицу, прижимаясь друг к другу.

Неожиданно Анголос пробормотал что-то на греческом и отстранился от нее. Через секунду раздался щелчок.

Джорджи зажмурилась, когда свет лампы разлился по комнате.

— Что случилось?

— Ты выглядишь просто потрясающе, когда вот так дуешься.

Анголос лежал на боку, опершись на локоть, и смотрел на Джорджи. В приглушенном свете кожа его была похожа на шелк.

У Джорджи перехватило дыхание, она едва сдержала восхищенный вздох.

— Нам нужно поговорить, — нарушил тишину Анголос.

— Сейчас?

— У тебя были трудные роды? — спросил он вместо ответа.

Джорджи не ожидала, что Анголос заговорит об этом.

— Что это на тебя нашло?

Анголос пропустил ее вопрос мимо ушей.

— Кто был с тобой в тот день? Бабушка? Или кто-то из друзей? — Он с волнением ждал ответа; мысль, что Джорджи оказалась одна в такой момент, была для него невыносима.

Джорджи покачала головой.

— Бабушка? Она лишь сказала мне: «Соберись и пройди через это». Нет, я была тогда одна.

Анголос закрыл глаза. Джорджи завернулась в одеяло и встала.

— Правда, палата была битком набита персоналом, — попыталась она улыбнуться. — Почему ты заговорил об этом?

— Не пытайся обратить все в шутку.

— Я не... Я просто пытаюсь...

— Быть сильной? Это очень по-британски.

Она улыбнулась,

— Если ты действительно хочешь знать, я очень долго и трудно рожала. Никки был большим малышом, и я...

— Ты была слаба и измучена.

Джорджи кивнула.

— Да. Схватки были очень болезненными. Мне казалось, что роды длятся целую вечность. Я очень устала. Я старалась, но медсестра заволновалась, когда сердечко Никки стало биться медленнее. Она вызвала доктора.

— Доктор, — негодующе воскликнул Анголос, — должен был находиться рядом с тобой все время! — Он посмотрел на выражение ее лица и постарался успокоиться. — Прости, что перебил, продолжай.

— Мне больше нечего сказать.

— Ты просто не хочешь говорить. Я всегда чувствую, когда ты хочешь что-то от меня скрыть, Джорджетт.

— Ничего я не скрываю, все закончилось хорошо.

— Просто доктор сказал, что потребуется хирургическое вмешательство, если дело не сдвинется с места в ближайшие полчаса.

Джорджи вспомнила, как схватила его за руку и закричала: «Я сама рожу своего малыша!» Воспоминание вызвало у нее улыбку.

— Но этого не потребовалось.

Анголос некоторое время молча смотрел на нее.

— Это ужасно — остаться одной в такой момент.

— Я совершенно выбилась из сил, — согласилась она. — Но у многих роды проходят еще сложнее.

— Ты была совсем одна. Маленькая напуганная девочка. — Анголос откинулся на подушки. — Ты, наверное, ненавидела меня в тот день.

— Если я скажу «да», ты почувствуешь себя счастливей? Не понимаю, зачем снова ворошить прошлое, все это случилось так давно.

— Ну конечно, ты ненавидела меня! По-другому и быть не могло! Я выставил тебя на улицу, бросил тебя беременную. Оставил одну в тот момент, когда ты больше всего нуждалась в моей поддержке! Если бы я был умнее, я бы... — Анголос вздрогнул, когда Джорджи неожиданно положила руку ему на плечо.