Мари Феррарелла - Любовь — опасная игра

— Я должен был догадаться, — обратился к ней Ланс.

Она подождала, пока он закроет дверцу, и переспросила:

— Догадаться о чем?

— Что на тебе не просто платье, а костюм сказочной феи. Я прав?

Мелани увидела, как заблестели его глаза.

— Что-то ты сегодня слишком игриво настроен.

Ланс понял, что если действительно хочет узнать интересующую его информацию, то надо спрашивать напрямую, а не тянуть кота за хвост. Пользоваться моментом, пока Бесс нет рядом.

— Знаешь, я одного не могу понять: когда ты успела поменять ценник с трех тысяч на пятьсот?

— А-а... это, так бы и говорил... — Она уже и на самом деле забыла о содеянном. — Разве ты не веришь в магию?

Задай она ему этот вопрос пару недель назад, он с жаром бы принялся утверждать, что всему на свете есть логическое объяснение. Но сейчас Ланс сомневался даже в очевидных вещах.

— Кажется, начинаю.

Какое-то мгновение он смотрел на нее, затем отвернулся. Черт, он все время ждет от нее какого-нибудь знака, может быть, потому, что начинает верить, будто между ними случится что-то необычное, чего никогда не было в его жизни. Мир Мелани сверкает разными красками, и он, как младенец, тянется к яркому свету. Кто хоть раз в жизни видел блеск солнца, грелся под его лучами, тот никогда не сможет его забыть.

От подобных мыслей Лансу иногда становилось не по себе, но и не думать о Мелани он уже не мог.

— И это меня беспокоит, — добавил он.

Мелани сжалилась и объяснила:

— Все просто. Ловкость рук, и никакого мошенничества. Другой ценник был у меня в руках. Я нарисовала его, когда увидела, что Бесс по-настоящему заинтересовалась статуэткой. Мне показалось, что ей она вряд ли по карману. — Мелани взглянула на Ланса. — Помнишь, как я подарила тебе далматинца?

Наконец-то пролился свет на еще одно темное дело.

— Ага, мне он понравился, а на следующий день я обнаружил его в своем кармане, хотя он мне совсем не был нужен.

Мелани про себя отметила, что хоть он и остался очень колючим, но голос его теперь звучал уже не так уверенно и надменно.

— Но ты уж очень хотела от него избавиться. Ты все время чего-то хочешь... Вот и меня не можешь оставить в покое...

Мелани внимательно посмотрела ему в глаза и сказала:

— На самом деле ты так не думаешь.

Он тоже смотрел на нее. Так хорошо и спокойно ему давно уже не было.

— Нет, но попытка — не пытка.

Ланс изучал ее профиль, любуясь нежной кожей, упрямым, чуть вздернутым носиком. Самое утонченное лицо, какое ему приходилось встречать, которое гладили его пальцы, размышлял он.

Ланс до боли сжал руки.

— А как ты поступаешь, когда надобность в людях отпадает? Преследуешь их до тех пор, пока они не начнут просить о пощаде?

— Ну, зачем же. Мне обычно хватает улыбки. — Повернувшись к нему, она встретилась с ним взглядом. — Знаешь, как люди говорят?

— Нет, и не хочу знать. Но почему-то я уверен, что мне все равно придется это услышать.

Да, налицо явный прогресс. Неделю назад он бы сам ужаснулся своим словам.

— Верно. Чем больше сил и энергии ты тратишь на то, чтобы заполучить что-то, тем слаще приз. — Немного помолчав, она добавила: — Тебе не удастся меня так просто оттолкнуть. Я все про тебя знаю, Ланс Рид.

— Да я и не пытаюсь.

— Тогда ты пытаешься обмануть сам себя, но это у тебя тоже не слишком хорошо получается.

Господи, кажется, она действительно его раскусила. За грозным видом скрывается очень нежное сердце.

— Снова психоанализ?

Мелани одарила его улыбкой.

— Даже и не пытаюсь.

— Ах, вот, значит, как, — пробормотал Ланс, усаживаясь в машину.

Мелани выпрямилась, и тут ее внимание привлекло непонятное темное облачко — как раз в той стороне, где стоял дом Бесс.

Облачко было слишком маленьким, чтобы быть грозовой тучей. Она посмотрела на Ланса, но тот не обращал на него никакого внимания и вообще смотрел в другую сторону.

— Ланс?

Он почувствовал в ее голосе тревогу. Ну, что на этот раз?

— Да?

— Посмотри, видишь вон то облако на небе?

Она постаралась отодвинуться, чтобы не загораживать ему обзор.

— Кажется, дым?

Ланс изо всех сил стал всматриваться в вечернее небо.

— Где?

— Вон там, за деревьями.

— Черт побери!

Мелани оказалась права. Это самый настоящий дым.

Думаешь, это недалеко от ее дома?

Быстрее. Только бы не опоздать, — таков был его ответ.

Дурное предчувствие сдавило сердце и почт переросло в уверенность. Неужели еще одна трагедия? Нет, только не Бесс. Он не может потерять и ее.

Сердце Мелани на секунду замерло, когда она изо всех сил нажала на газ. Спидометр подпрыгнул и мгновенно зашкалил. Со скоростью света Мелани лихо обгоняла одну машину за другой.

Ланса вжало в сиденье, и он уже думал не столько о Бесс, сколько о том, где Мелани научилась так лихо водить машину. Ну ладно, это он после выяснит, а сейчас нужно молиться, чтобы все обошлось без жертв и Бесс оказалась вне досягаемости огня.

Но по закону подлости все вышло намного хуже, чем он надеялся.

Ланс это понял, когда Мелани свернула на дорогу, ведущую в квартал тетушки. Хотя соседние деревья полностью закрывали обзор, сомнений почти не осталось. Горел дом Бесс.

Огонь еще не разросся, но инспектор знал, как быстро может измениться ситуация. Господи, как же это произошло?

Это был единственный вопрос, который он успел себе задать. Больше времени на размышления не оставалось. Пришла пора действовать.

— Черт, ведь говорил же ей прочистить камин! Поезжай к соседям и вызови пожарных, если они еще этого не сделали! — крикнул Ланс, на ходу выпрыгивая из машины.

Мелани в волнении закричала ему вслед:

— Что ты собираешься делать?

— Искать Бесс.

Задняя дверь дома уже начинала тлеть. Внутри было настоящее пекло. Ланс на ходу застегнул куртку, пытаясь уберечь глаза и нос от дыма.

Он на ощупь продвигался по дому, то и дело, натыкаясь на знакомые предметы.

Мелани развернула машину, чтобы мчаться за помощью, но тут увидела с другой стороны улицы серебристый «БМВ». Не узнать его было просто невозможно.

— О Боже!

Тут она увидела какого-то человека, бегущего к ней, и закричала:

— Вызовите пожарных!

А сама развернулась и бросилась в горящий дом. Ни секунды не раздумывая и не сомневаясь, что поступает правильно.

Ланс всегда испытывал чувство уважения к огню. Огонь не любит игр, где маленькие ставки. Это он понял два года назад, когда чувство уважения внезапно трансформировалось в страх. Тогда он не смог спасти женщину — огонь был настолько сильным, что с ним уже нельзя было бороться. Если бы он попытался, то погиб бы сам, и, слава Богу, что инстинкт самосохранения все-таки взял верх.