Эйлин Колдер - Любишь меня?..

Сью закружилась по комнате.

— Ну как?

— Дорогая, ты выглядишь потрясающе, — взволнованно сказала Линда. — Ты ведь будешь осторожна, правда?

— Конечно, я буду осторожна! Тебя послушать, так я будто отправляюсь в стан врага!

— Куда он тебя пригласил?

Сью постаралась, чтобы ответ прозвучал не слишком восторженно, но у нее ничего не вышло.

— В «Максим».

Линда взвизгнула.

— Вот это да! Как же тебе повезло! Я всегда мечтала побывать в «Максиме», но ужин там обойдется в зарплату за целый год! А мой жених говорит, что будь он даже страшно богат, то все равно не стал бы выбрасывать такие деньги на ужин — из принципа. Когда Ричард заедет за тобой?

Сью посмотрела на наручные часики.

— Боже мой! — вскрикнула она. — Я уже опаздываю!

Линда тут же со знанием дела жестом остановила подругу.

— Пусть подождет. Такому, как он, это полезно!

И Сью заставила себя задержаться в номере еще пять минут, которые тянулись, словно пять часов. Затем спустилась в вестибюль. Дика она заметила сразу же и не смогла оторвать взгляд от его стройной фигуры.

Макхэтти сидел в кожаном кресле, заложив руки за голову и вытянув ноги. Он сразу же увидел Сью, встал и направился к ней с грацией красивого, но опасного хищника. Несколько дам проводили его глазами.

Сью трудно было прочесть чувства Дика по лицу. Вот он чуть нахмурился, словно его что-то озадачило. Однако, когда девушка вопросительно посмотрела на него, Дик вежливо, приветливо улыбнулся.

— Вы выглядите... очень экзотично, — неторопливо проговорил он.

— Д-да? — Сью внутренне содрогнулась. Почему он так странно отозвался о ее наряде? И такого ли эффекта она добивалась, собираясь на свидание?

Дик медленно провел пальцем по ее рукаву, и одно это прикосновение заставило Сью задрожать, как брошенную под дождем собаку.

— Это сшили в Гонконге, — севшим голосом объяснила она скорее для того, чтобы прервать неловкое молчание, чем всерьез полагая, что Дика интересуют тряпки.

Он поднял брови:

— Вот как?

Сью почувствовала спазм в горле. Он что, собирается весь вечер ставить ее в неловкое положение своими замечаниями? И, что еще важнее, позволит ли она ему делать это?

— Почему вы пригласили меня на ужин, Дик? — требовательно спросила девушка.

— Давайте поговорим об этом в такси, хорошо? — взяв ее под руку, он направился к выходу. А Сью спиной чувствовала устремленные на нее женские взгляды, каждый из которых был словно пропитанная ядом стрела.

Когда они вышли на улицу, Дик, должно быть, понял, что спутница волнуется, так как он наклонился и тихо спросил:

— Что с вами? В чем дело?

Девушка постаралась отделаться шуткой, но заметила, что ее голос все-таки звучит неестественно.

— Все эти элегантные, холеные дамы там, в холле... Они, похоже, не могли понять, зачем вам такая особа, как я!

Дик задумчиво посмотрел на спутницу. Тут, словно из-под земли, появилось такси, и он помог Сью сесть в машину.

— Элегантные? — хмуро переспросил Дик и покачал головой. — Я ни в коей мере не нахожу элегантными скелетоподобные тела в просвечивающих платьях. Зато ваш шелковый костюм... — Его глаза медленно скользнули по шелковому наряду Сью, который скрадывал ее пышные формы. — Это скорее намекает, чем демонстрирует, и больше завораживает, чем ослепляет, — промурлыкал он. — Ваш стиль одежды мне нравится гораздо больше, чем платья, за ношение которых следует штрафовать за оскорбление общественной нравственности!

— О, — негромко отозвалась Сью. Пусть это глупо, но его похвала была ей очень приятна.

Девушка сильно удивилась, когда ее спутник наклонился к водителю и заговорил с ним по-французски.

— Вы свободно говорите по-французски!

Он чуть улыбнулся.

— Что в этом удивительного?

— Удивительно, потому что большинство англичан презирает иностранные языки и...

— Но я — не англичанин. Я из Шотландии.

— Понятно. — Так вот откуда глубина и музыкальность его голоса. И невероятные густые иссиня-черные волосы, укрощенные трудами дорогого парикмахера. Сью доставляло такое удовольствие смотреть на этого человека, что она забыла о приличиях.

— Теперь вы пытаетесь найти типичные признаки моей национальности? — мягко поддразнил Дик. — Раз я из Шотландии, то непременно должен носить клетчатую юбку и играть на волынке! Так?

— Нет! Я не искала никаких признаков! — запротестовала было Сью, но заметила искорку смеха в его глазах и пожала плечами. — Я просто пыталась быть вежливой!

— Вежливость — это хорошо, — не унимался Дик. — Но немного скучно, ведь так, Сью?

— Не понимаю, как мы сможем провести более или менее приятный вечер, если все мои попытки завязать разговор вы обрываете какой-нибудь глубокомысленной сентенцией! — развела руками Сью.

— Вам вовсе не обязательно со мной разговаривать.

— Вот как? — Сью была уязвлена. — А что же тогда мы будем делать? Только воздержитесь от того предложения, что просится вам на язык!

— Да что вы, и в мыслях не имел, — рассмеялся Дик.

— И слава Богу.

Он улыбнулся.

— Мне гораздо больше нравится, Сью, когда вы смотрите на меня, чем когда стараетесь не смотреть. Давайте отложим все разговоры до ужина. А пока можете продолжать с восторгом меня разглядывать.

Сью демонстративно уставилась в окно. Ну и самомнение! Разглядывать его?! Да еще с восторгом?! А что, она разглядывала? О, если бы у нее хватило сил потребовать, чтобы он немедленно отвез ее обратно в гостиницу! Можно провести вечер с Линдой... Но та скорее всего с остальными членами экипажа отправилась бродить по Монмартру. Значит, пришлось бы ужинать в одиночестве. А ей хотелось вовсе не этого. Она хотела быть здесь. С Диком. В том-то все и дело. Сью все яснее понимала, что ей не важно, какие еще заявления сделает Дик. Или как съязвит. Потому что она хотела его со всей страстью женщины, впервые узнавшей, что такое желание. И, поскольку такого с ней еще не случалось, ее страсть разгоралась с невероятной силой.

Девушка отдалась этим новым и пугающим чувствам и удивилась, что ее тянет делать то, что раньше она считала уделом людей эмоционально неустойчивых, — дрожать, плакать, протянуть руку и коснуться предмета своей страсти...

Может, это и есть любовь? Сью чуть качнула головой — нет, ты же никогда не влюблялась в незнакомых мужчин, сказала она убежденно себе.

— Перестаньте дуться, — попросил Дик.

— Я и не дуюсь. Я любуюсь городом.

Ресторан «Максим» был виден издали — на еще не покрывшемся листвой дереве перед входом были закреплены тысячи белых лампочек. У дверей топталась целая очередь желающих получить столик.

— Мы приехали! — с восторгом воскликнула она, машинально схватив Дика за руку. — Только посмотрите на эти огоньки, как красиво!