Алисон Джерис - Я сведу тебя с ума

Глаза Ральфа округлялись с каждым мгновением.

— Это еще что такое? — пробормотал он, очумело взирая на то, что она купила для Патрика и Эндрю.

— Сама не пойму… — призналась Беатрис. — Что-то вроде космического оружия, пожалуй. Но взгляните на эти сигнальные огни, и потом, они издают великолепный шум. Послушайте!

Эффект и впрямь превзошел все ожидания. Несколько покупателей, оказавшихся поблизости, в ужасе заткнули уши.

— Трикси, ни один человек в здравом уме не вынесет такого… да еще на семейное Рождество. Мы будем не в состоянии услышать друг друга.

— Не стоит беспокоиться, я уверена, что они сломают это через пару дней.

Ральф капитулировал.

— И все-таки лучше, если бы эта адская конструкция сломалась по дороге.

Они с трудом дотащили покупки до машины.

— Вы хотите походить одна и купить что-нибудь для себя? — спросил он, запирая дверь джипа.

Беатрис, которая мучилась вопросом, как бы ей изловчиться и подобрать что-нибудь для Ральфа, ухватилась за этот шанс.

— Да, надо поискать подарки для своей семьи, — сказала она. — И мне нужно опустить открытки.

Беатрис помахала открытками, которые все же умудрилась написать накануне вечером. Это было еще одно доказательство, что она была очень занята, чтобы попусту терять время, вздыхая о Ральфе.

Они договорились встретиться через пару часов. Что же ему подарить? Привычная находчивость изменила Беатрис. Многие вещи, на которые падал ее взгляд, казались слишком интимными. Книги? Но в Кроуфорде уникальная библиотека. В конце концов, она остановила свой выбор на виски. Точно такую же бутылку она держала в руках в ту самую ночь.

Уже почти совсем стемнело, когда они подъехали к супермаркету на окраине города. Беатрис чувствовала себя несколько странно, покупая продукты вместе с Ральфом. Для окружающих они, должно быть, выглядели как обычная семейная пара, спорящая по любому поводу, начиная с того, какую зубную пасту лучше купить. Недаром продавщица в отделе деликатесов, услышав ворчание Беатрис, вызванное очередной претензией со стороны Ральфа, понимающе кивнула ей.

— Мужья все такие. Вечно во все вмешиваются. Не обращайте внимания.

Беатрис грустно улыбнулась. Если бы они были женаты, все было бы совсем… совсем иначе, но…

— Трикси, проснитесь!

Ральф шутливо тормошил ее за плечи. Очнувшись, Беатрис последовала за своим «хозяином», у которого и в мыслях не было жениться на ней.

Казалось, потребуется целая вечность, чтобы пройти через кассу с двумя тележками, наполненными доверху, но благодаря Беатрис они не застряли надолго. К тому времени как они погрузились в машину, она была уже совершенно без сил и откинулась на сиденье со вздохом облегчения.

— Ни за что в жизни больше никаких покупок!

— Но постарайтесь найти и светлую сторону, — возразил Ральф, поворачивая ключ зажигания. — По крайней мере, мы теперь не умрем с голоду, если Кроуфорд завалит снегом.

С лихой небрежностью, ненароком прикасаясь к ее спине и плечу, Ральф начал выруливать на дорогу. Как будто время вернулось вспять… Перед Беатрис воочию предстали самые волнующие эпизоды их первой встречи. Но тогда Ральф был чужим, теперь же стал таким близким, что невозможно представить, что скоро они навсегда расстанутся.

Он совершенно не изменился, решила Беатрис, любуясь, как «хозяин» виртуозно маневрирует на скорости среди оживленного потока машин. Но если бы Ральф только знал, как сильно изменилась его строптивая «гувернантка»!

Скоро ей придется вернуться в Лондон… Ее жизнь там казалась фильмом, который Беатрис когда-то посмотрела, но повторения не желает. Реальностью был Кроуфорд, холодный ветер, дети… и Ральф. Как она сможет оставить все это?

Однако конец мелодрамы близок. Сара собирается приехать в начале января, и тогда необходимость ее присутствия отпадет сама собой. Ральф отвезет ее на станцию, без вздоха сожаления посадит в поезд, и она никогда больше не увидит его.

Беатрис не хотела задумываться, почему эта перспектива так мучительна для нее, и постаралась отогнать грустные мысли. Она очень устала, страшно голодна, этого вполне достаточно. В городе, торопясь, они перехватили лишь по сандвичу во время ленча.

— Просто умираю с голоду! — объявила Беатрис. — Может быть, попробуем, что за бисквиты мы купили?

— Не думаю, что после такого изнурительного дня этого будет достаточно, — усмехнулся Ральф.

Она захныкала.

— Это лучше, чем ничего!

— Правда, но сегодня, я думаю, мы в состоянии осуществить ваши оригинальные фантазии.

Что?! Беатрис подскочила на сиденье. У нее промелькнуло немыслимое предположение, что сейчас Ральф спокойно остановит машину, расстегнет ее блузку, отклонит сиденье…

— Точно не помню, но вроде бы речь шла о вине, сыре и ванильном пудинге…

Слова Ральфа подействовали будто ушат холодной воды. Беатрис взяла себя в руки, все еще не понимая, шутит он или говорит серьезно.

— Ах, та фантазия, — вздохнула Беатрис.

— А вы решили, что я имел в виду что-то другое? — спросил он, лукаво улыбаясь. — У вас были и другие фантазии во время нашей злополучной поездки?

Беатрис закусила губу, она вовсе не собиралась уточнять подобные детали. Лучше вообще проигнорировать его комментарий.

— Только не говорите мне, что вы взмахнете волшебной палочкой и передо мной появится ванильный пудинг, — сказала она, надеясь, что Ральф не заметил предательской дрожи в ее голосе.

— Нет проблем! — заверил он, словно читая ее мысли. — Милях в тридцати есть хороший отель. Предлагаю остановиться и перекусить. Я тоже проголодался и заслуживаю награды за это утомительное хождение по магазинам. Оттуда позвоню Марии, предупредить, что мы задерживаемся.

Было так темно, что, взглянув на часы, Беатрис поразилась, что еще только начало седьмого. Слишком рано для ужина, подумала она. И действительно, кроме еще одной разгулявшейся парочки никого не было в просторном зале ресторана. Беатрис продрогла и была рада возможности отлучиться в дамскую комнату и привести себя в порядок. Хорошо, что она не надела джинсы, как сначала собиралась. Здесь слишком шикарная обстановка. Сняв свитер, Беатрис осталась в простой, но достаточно элегантной блузке и вельветовой красной юбке. Одета вполне сносно, прикинула она, расчесывая волосы. А как отреагирует Ральф? Беатрис придвинулась к зеркалу, намереваясь подкрасить губы, но передумала и убрала помаду. Еще возомнит, что она старается для него.

По сравнению с громоздким обеденным столом в замке, маленький изящный столик для двоих настраивал на недопустимый интим, и она чувствовала неловкость от того, что Ральф сидит, почти касаясь ее ног. Такое странное ощущение, как будто она повисла над пропастью и на какую-то долю секунды оставалась неподвижной перед головокружительным падением в неизвестность, Удерживаемая только притягательным мерцанием его серых глаз. Беатрис попыталась сказать хоть что-нибудь, лишь бы разрушить эти колдовские чары, но не могла сложить губы так, чтобы произнести хоть слово.