Трэйси Петерсон - Любит, не любит…

Она напряглась. Слово любовники поразило ее: услышать такое из уст Эдвина! Пусть даже с отрицательной оценкой.

— Не волнуйся. Я сделаю все возможное, чтобы не разочаровать тебя. Только есть одна проблема: ты мне ни в чем не доверяешь, и в такой ситуации трудно сохранять даже внешнюю доброжелательность.

— А ты?

— Во всяком случае, я никогда не считала тебя бесчестным. — Она смерила его вызывающим взглядом.

— Только не надо переходить на личности!

— Что?!

— Я просто хочу разобраться, куда делись деньги Николаса.

— Знаешь, лично для себя он их не зарабатывал, у него были немалые средства, которые тоже широкой рекой утекали на гастрольную деятельность учеников, на всевозможные вечеринки, устраиваемые ради этих же талантливых ребят. А сколько страховок он оплачивал, сколько денег давал в беспроцентный кредит, который редко когда к нему вообще возвращался… Все иные доходы, в том числе от всевозможных благотворительных фондов, существуют только на счетах колледжа.

— Чед говорит, надо крышу менять. И есть еще кое-что, что выходит за рамки его возможностей.

— Расходы увеличиваются, доходы падают. Ты, должно быть, заметил это, просматривая финансовые отчеты.

Он не ответил. Только продолжал мусолить свою банку и недоверчиво поглядывать на Аманду.

— Приводи своего аудитора. Пусть все проверит.

— Хорошо.

Эдвин, похоже, был не в настроении продолжать разговор. Она допила сок и поднялась.

— Спасибо. Я, пожалуй, пойду.

— Чем планируешь заниматься?

Аманда взглянула на часы.

— Прогуляюсь перед обедом. — После рабочего дня ей не повредит прочистить мозги и снять напряжение, накопившееся за долгие часы сидения за бумагами. — А что?

— Может, мне составить тебе компанию?

— Зачем еще?

— Ну, чтобы продемонстрировать остальным, что наши отношения в полном порядке и мы заодно, помнишь? Мальчики обрадуются и успокоятся, увидев, что мы появляемся вместе.

— А… Тогда хорошо, — сдалась Аманда. Если уж нужно было начать игру, то почему бы не сейчас. — Только мне надо переодеться и сменить туфли.

— Встретимся у дверей дома.

Там их сложно будет не заметить. Аманда кивнула и направилась к выходу.

Обтягивающие джинсы — еще не приглашение в постель, лихорадочно твердил себе Эдвин, когда Аманда приближалась к нему. Но то, как она была женственна даже в них, невозможно было не заметить. Он сумел быстро справиться с собой и засунул руки в карманы, чтобы скрыть напряжение и волнение.

Миссис Максфилд выглядела абсолютно уверенной в себе: гордо поднятая голова, сияющие глаза, взгляд прямой, открытый, твердая походка…

Скотинка, пасшаяся неподалеку, вдруг перестала жевать травку, провожая взглядом Аманду и Эдвина. Некоторые из коров подошли поближе к ограде и теперь тянули морды, некоторые — наоборот, отвалили подальше, игнорируя новую ситуацию.

Прохладный ветер дул прямо в лицо, развевая волосы Аманды во все стороны. Она время от времени встряхивала кудрями, отправляя их назад, или заправляла волосы за уши.

Эдвин посмотрел на нее.

— Ты отрезала волосы.

— Я становлюсь старше, они становятся короче. — Женщина улыбнулась. — Так гораздо легче за ними ухаживать.

Красота ее еще не потускнела, подумал Феннесси. А жаль. Так ему было бы легче справляться с собой. За последние годы он познал много красивых женщин, но они ему надоели, а теперь даже как-то померкли на ее фоне. Не то чтобы Аманда была писаной красавицей, но очарования ей было не занимать. И собственное влечение к ней раздражало Эдвина.

— И я думаю, надо еще короче подстричься, — продолжала Аманда.

Эдвин еле сдержался, чтобы не сказать, что это испортит ее.

Он сжал в кулаки руки, засунутые, чтобы не выдать волнения, в карманы. И медленно шел, гулко ступая по каменной дороге, по краям которой из травы вылезали красивые, очень приятно пахнущие цветы.

Молодые люди поднялись на холм, с которого открывался великолепный вид на маленькие красные крыши соседних фермерских домов и речушку, бегущую мимо ивовых зарослей, и богатые зелеными кудрями аллеи по ее берегам. Эдвин заметил, что Аманда запыхалась.

— Надо было сказать, я бы поубавил шаг, — виновато произнес он.

— Все в порядке. — Она не смотрела на него. Ее взгляд был прикован к потрясающей картине вечереющего мира.

Неподалеку от дороги из травы выглядывали два больших круглых камня. Эдвин взял Аманду за руку:

— Присядем.

Опасаясь, что его спутница начнет сопротивляться, он приготовился было уговаривать ее. Но маленькая нежная рука расслабилась в его ладони и стала податливой. Женщина мягко опустилась на камень рядом с Эдвином. Он выбрал тот, что пониже.

— Я уже и забыл, как здесь красиво.

Экзотические деревья окрасились в осенние цвета, но некоторые небольшие кустики все еще оставались зелеными.

— А как там, у тебя? — спросила Аманда. И после недолгой паузы уточнила: — Я имею в виду, на твоем старом месте жительства, в Канаде. Там ведь не так много деревьев, да?

Эдвин описал город, и ей понравилась картина, которую нарисовало ее воображение по его рассказам. Так они и просидели: она задавала вопросы, он отвечал, рассказывая, каких людей встречал, в каких известных местах бывал.

— Тебе будет этого не хватать.

— Да, по некоторым людям и местам я скучаю.

— А у тебя там есть подружка?

Помня о том, что это Аманда Максфилд, он взглянул на нее, пытаясь понять, зачем она это спросила. Молодая женщина сидела, отвернувшись, разглядывая что-то на соседней скале.

— Нет, — сказал Эдвин и поднялся. Как-то автоматически он протянул руку и коснулся ее плеча. Но она этого будто не почувствовала, а поднялась и поспешно направилась назад.

Эдвин пошел за ней.

— Почему ты так торопишься? — спросил он. — Хочешь опять запыхаться?

— Нельзя опаздывать на обед — это подаст плохой пример.

Феннесси удивленно взглянул на нее. Неужели Аманду действительно беспокоил Кресроуд и его обитатели? Конечно, пока что она не упускала момента всячески подчеркнуть это. Мальчики любили ее, и она относилась к ним с нежной привязанностью.

Сейчас она была гораздо старше, чем тогда, когда впервые появилась в колледже в качестве жены Николаса, представ перед воспитанниками — почти что своими сверстниками…

Аманда смотрела вниз, на дорогу, стараясь не обращать внимания на крепкие мужские ноги, вышагивающие впереди. Некоторое время они шли молча.

И что на нее только нашло? Какая разница, есть у него кто-то или нет, ей-то зачем было это знать? Аманда горько пожалела о том, что задала подобный вопрос, но слово — не воробей. А его ответ привел ее в негодование и заставил смутиться.