Грейс Кэвидж - Власть памяти

Чтобы прервать возникшую паузу, Саймон и Эмми заговорили о ее здоровье, заметили, что она выглядит сейчас намного лучше. Преодолев возникшую угнетенность, она приняла участие в ничего не значащей болтовне, смеялась над шутками Саймона, касавшимися больничного быта. Она видела, что он изо всех сил старается развеселить ее. Это подействовало, и весьма успешно. Хохот в палате привлек даже старшую сестру, которая заявила, что они ведут себя слишком шумно, а это вредно для пациентки. И только тогда, когда Саймон и Эмми ушли, Эрни заметила, что Эмми забыла свою сумочку.

Она положила сумочку на столик и сразу ощутила, какая наступила гнетущая тишина. Она почувствовала, что ее приподнятое настроение мгновенно улетучилось. О Боже! Когда же она, наконец, покинет эту палату и сможет вернуться домой? Узнает ли она свою любимую студию?

В голове опять застучали противные молоточки. Она ближе придвинулась к окну и долго следила за движением на улице, за огоньками вспыхивающих фонарей. В дверь постучали. Это вернулся за сумкой Саймон. Она знала, что они сегодня собираются в театр, и была удивлена, когда он появился в палате. Теперь на нем был нарядный костюм, накрахмаленная рубашка с красивым галстуком. Оказалось, что в сумке находились театральные билеты.

Он пожал ей руку на прощанье и пошутил:

— Между прочим, хотелось бы знать, почему такая красивая девушка сидит в одиночестве, да еще почти в полной темноте?

От подобного вопроса она смутилась, но нашла в себе силы рассмеяться и высвободить свою руку из его ладони.

— О, Саймон, что это ты? Я просто сижу и думаю…

Внезапно он посерьезнел.

— Мне показалось, что сегодня ты была намного спокойней, не задавала своих обычных вопросов. Ты напомнила мне тот день, когда впервые появилась в своем коттедже-студии.

— Ну и как это было? — быстро спросила она. Саймон наморщил лоб, припоминая.

— Ты была очень тоненькая и бледная, с огромными зелеными глазами. Над шутками смеялась еле-еле… Эмми была убеждена, что ты пережила какую-то трагедию.

— А я рассказывала что-нибудь об этом?

Он покачал головой.

— Нет.

— А вы не пытались меня расспрашивать? — нетерпеливо спросила она.

— Конечно нет. Влезать в чужую душу — не наше дело. Верно, дорогая? — сказал он ласково. — Что было, то прошло. И не следует прошлое трогать. Ты должна думать о будущем…

Эрни легонько фыркнула и принялась приглаживать волосы.

— Какой смысл думать о будущем, когда я не могу вспомнить даже недавнего прошлого.

— Слушай, нечего об этом говорить! — Он пристально посмотрел ей в лицо. — Ты настоящая красавица, Эрни. В твоей жизни обязательно появится достойный мужчина. Сейчас он уже где-то здесь, близко. Он ждет, чтобы восхититься этой прелестной головкой, этой красотой, которая осчастливит его на всю жизнь…

— Саймон, в настоящий момент я не способна кого-то и как-то осчастливливать!

— Ну, хотя бы наполовину? — пошутил он. У нее невольно растянулись губы в улыбке. — Вот так-то лучше! — подмигнул Саймон и взялся за ее запястье, легонько целуя в лоб. — Просто помни, что я сказал. Смотри в будущее с оптимизмом…

Их привлек какой-то звук у двери. Они сразу же повернулись и увидели в дверном проеме темную фигуру, облокотившуюся о косяк.

— Грэм! — Сердце Эрни чуть не выскочило наружу, когда она встретилась с его холодными глазами. Она сделала усилие, чтобы улыбнуться в тот момент, когда Саймон продолжал говорить ей что-то на ухо.

— Вот видишь, — шептал он. — Похоже на то, что тот парень, о котором я говорил, уже здесь!

Улыбка у нее сразу же погасла, когда Грэм вошел в палату. Выражение его лица ясно свидетельствовало о дурном настроении.

— Прошу прекратить ваши нежности! — Глаза Грэма негодующе оглядели Саймона и остановились на его руках, которые лежали на плечах Эрни. В животе у нее что-то сжалось, когда она заметила, с каким видом он смотрит на Саймона. Что он думает в этот момент?..

Она провела языком по пересохшим губам и сразу же постаралась освободиться от рук Саймона. Она почувствовала, как запульсировало у нее в голове. Внезапно ей стало жарко, все тело покрылось испариной.

— Привет, Грэм. Я думала, что ты в Нью-Йорке…

— Естественно!

Его короткое замечание не сулило ничего хорошего, но Эрни постаралась смягчить обстановку.

Ее голос сразу же стал тонким, когда Саймон кашлянул и направился к Грэму, протягивая ему руку. Она не расслышала, какими словами они обменялись. Глаза Грэма продолжали смотреть на нее. Они были настолько прищурены, что в них нельзя было прочесть ничего. Желваки на скулах вздулись. Во всем его облике было что-то такое…

Саймон тоже взглянул на Эрни. Брови у него были высоко подняты в молчаливом вопросе. Она сделала над собой усилие, чтобы сохранить самообладание. Саймон явно опаздывал в театр, но продолжал оставаться в палате, не собираясь оставлять ее один на один с этим агрессивным незнакомцем.

— Все в порядке, Саймон. — В ней стало нарастать раздражение. Оно было вызвано поведением Грэма, который открыто демонстрировал свою неприязнь к ее знакомому.

— Эрни, дорогая… — несколько растерянно проговорил Саймон.

— До свидания, Саймон. — Она сложила губы в улыбку и пожала ему руку. — Желаю насладиться музыкой, и передай Эмми, что я ее люблю. — Последние слова были произнесены специально для того, чтобы успокоить Грэма.

Саймон наклонился и, не обращая внимания на звериный оскал Грэма, поцеловал ее в щеку.

— До свидания, милочка. Вскорости я навещу тебя.

— Сомневаюсь, — прошипел Грэм, но Саймон отнесся к этому замечанию с юмором. Он подмигнул Эрни, понимающе приподнял бровь и скрылся за дверью.

Губы Эрни опять изобразили улыбку. Взглянув на мрачную физиономию Грэма, она не удержалась и хихикнула, но сразу же отвернулась к окну, глубоко засунув руки в карманы халата. Она вся клокотала от негодования.

Она услышала щелчок закрываемой двери, после которого в палате установилась напряженная тишина. Спустя минуту-две раздался жесткий голос Грэма:

— Надеюсь, ты объяснишь мне, что тут происходило?

Эрни в недоумении пожала плечами.

— А что тут объяснять? Саймон и Эмми приехали навестить меня, а потом Эмми забыла свою сумку. Саймон за ней вернулся…

— То, что я увидел, заставляет предполагать, что у него была иная причина вернуться.

Тон Грэма еще больше разозлил Эрни. Она в гневе стиснула зубы и резко повернулась к нему. Он стоял на том же месте, скрестив руки на груди. Сквозь темно-синее расстегнутое пальто проглядывал пиджак из темной ткани. В этом наряде он выглядел большим, сильным и очень самоуверенным. Но Эрни без трепета встретила его взгляд, хотя вся она непроизвольно вздрагивала.