Гейл Кэй - Нарушенное обещание

У Кэма вообще было много хорошего. Он искренне любил этот небольшой городок. Он отдавал всего себя горожанам, и особенно детям. Он тренировал бейсбольную команду, учил ребят рыбачить, беспокоился об их образовании в школе. Но когда дело доходило до его личной жизни, семьи, собственных детей… Он, казалось, ничего этого не хотел.

Взглянув на Кэма в последний раз и глубоко вздохнув, Холли уткнулась в журнал, но не видела ни одной буквы на странице. Ее глаза были полны слез.

— Ты говорила с этим человеком, — сказала бабушка на обратном пути домой, который казался Холли бесконечно долгим.

Она ожидала подобного разговора, потому что на протяжении вот уже нескольких миль чувствовала на себе пристальный взгляд бабушки.

— Мы… мы поговорили. Разговором я бы это не назвала. Так… Перебросились парой слов…

— Я так не думаю.

— Бабушка, пожалуйста… Со мной все в порядке.

— По твоему виду не скажешь.

Теперь она не отстанет, подумала Холли. Но бабушка, как ни странно, притихла и молчала всю оставшуюся дорогу, за что Холли была ей очень благодарна.

Вечером Холли мыла посуду после ужина, а бабушка отдыхала в своем любимом кресле-качалке.

— Ты хорошая внучка, Холли, — сказала Перл, когда девушка убрала в шкаф последнюю вымытую тарелку и повесила на крючок вышитое посудное полотенце.

Холли с теплотой посмотрела на бабушку. Всю свою жизнь она любила это живое милое лицо. Эти худые руки обнимали Холли, когда она была еще совсем ребенком. В этих теплых объятиях Холли чувствовала себя в безопасности. Бабушка совершенно не была похожа на нарушителя спокойствия.

— Я всего лишь вымыла несколько тарелок.

Взгляд бабушки застыл на лице Холли.

— Я говорю не о тарелках. Я говорю обо всем, что ты для меня сделала, Холли. Иногда я ворчу, злюсь, чем-то недовольна, но я тебе очень благодарна за все.

— О, бабушка! — Холли подошла и обняла ее. — Я делаю это, потому что люблю тебя.

— Я знаю, моя милая, — ответила бабушка, обнимая внучку, потом отстранилась от Холли и еще раз пристально посмотрела на нее. — Это из-за меня в городе такой тарарам!

Холли слегка улыбнулась.

— Всего лишь некоторое беспокойство, бабушка. Я беспокоюсь за свою любимою бабулю, которая мне очень дорога.

Но этот ответ, кажется, не удовлетворил бабушку. Она продолжала смотреть на Холли.

— А Кэм Осборн? — спросила она. — Это ведь я стала причиной твоей печали. Это из-за меня твои отношения с ним разладились. И не говори, что я ни в чем не виновата. Я видела тебя с ним сегодня. Я не слышала, о чем вы говорили, но я и не должна была этого слышать. Я видела, как вы смотрели друг на друга. Ваши взгляды были красноречивее любых слов.

Холли опустила руки, лежавшие у бабушки на плечах. И она думала, что может скрыть свои чувства от этой умудренной жизнью женщины? Бабушка видела абсолютно все. Но на этот раз она сунула свой нос куда не следует.

— Бабушка, я уже говорила тебе: в том, что у меня произошло с Кэмом, виновата только я сама. Эта проблема к тебе не имеет никакого отношения.

— Все равно, это из-за меня все пошло наперекосяк.

Кэм услышал тарахтенье старенькой «керосинки» Перл задолго до того, как она, торопясь, вошла в дверь его офиса. Интересно, подумал он, что понадобилось этой старой грымзе? Отложив в сторону бумаги, Кэм предложил Перл сесть.

Она отказалась.

— Я ненадолго, шериф. Я пришла сказать, что не держу на вас зла. Я понимаю, что вы всего-навсего исполняли долг, соблюдали закон. И это заслуживает уважения, насколько я понимаю. В конце концов, вы здесь шериф.

Кэм в некотором удивлении откинулся на спинку кресла. Он мог ожидать от нее любых угроз, но никак не предложения о перемирии.

— Спасибо, Перл.

— Извините меня и за все те обидные слова, которые я сказала в ваш адрес. Вы хороший человек, Кэм Осборн. Умеете ладить со здешними ребятами. Это все видят.

— Спасибо, Перл. Слышать это из ваших уст особенно приятно.

Кэм говорил это совершенно откровенно. Ему всегда нравилась эта старушка. Да, ее дело будут слушать в суде, и Холли придется сильно поволноваться. В этом не было сомнения. Но Перл не хотела причинять никому зла.

— Я не знаю, что произошло между вами и моей Холли. Девочка отказывается говорить на эту тему. Но она решительно настроена уехать отсюда и забрать меня с собой, как только мое дело будет улажено. И если она этого по-настоящему хочет, я не буду ей препятствовать. Я поеду с ней. Моя Холли очень хороший человек.

Кэм не мог ничего сказать в ответ. Ему показалось, что сердце его рухнуло куда-то вниз. Он не мог ни дышать, ни говорить.

Холли собралась уезжать, а Перл прекратила сопротивляться и согласилась поехать с ней. Значит, Холли здесь больше ничего не держит.

Кэм никогда в жизни не чувствовал себя таким несчастным, таким подавленным.

Когда Кэм пришел в себя, Перл была уже на пороге. Она пробормотала ему что-то на прощание, но он не понял что.

Сейчас он ясно понимал лишь одно: жизнь его рушится и он сам тому виной.

Правильно говорят: «Что имеем, не храним, потерявши, плачем».

Почему человек, только потеряв что-то, понимает, что потерял самое дорогое, самое желанное?

Кэм потерял Холли. Потерял по-настоящему.

Очень скоро она уедет отсюда. Бабушка уедет вместе с ней. Холли здесь больше ничто не держало. Причин вернуться в Гринз-Холлоу тоже не было. Без Холли этот небольшой городок потеряет свою привлекательность.

С еще большей грустью Кэм думал о своей жизни, которая с отъездом Холли станет бесцветной, безрадостной и однообразной.

А все потому, что он сам оказался упрямым идиотом. Он судил всю эту историю со своей колокольни, думая только о себе и совершенно не думая о Холли, о ее переживаниях и волнении.

Кэм чувствовал, что ему необходимо поговорить с Холли, извиниться, пока не поздно.

Он не слишком надеялся, что сможет убедить ее остаться в этом городке. С самого начала она дала ему ясно понять, что вернется в Форт-Уорт, к своей работе в школе, где созданы все условия для работы учителя и занятий учеников. И все же Кэм надеялся уговорить Холли остаться работать в здешней школе, чтобы и у местных ребят появилась возможность учиться.

Кэм надеялся также уговорить Холли выйти за него замуж. Но не думал, что она согласится.

Вечером Кэм, приведя себя в порядок, раз сорок повторил перед зеркалом свое извинение, потом надел брюки, красивую рубашку и отправился к Холли.

Небольшой дом Перл, стоявший рядом с лесом, в темноте казался ярким маяком. Казалось, в этом доме тебя обогреют и защитят. Неужели Перл действительно согласилась переехать в Форт-Уорт? Неужели она сможет расстаться с местом, где прожила семьдесят девять лет?