Кети Ранн - Цвет диких роз

Вспомнил, как они загоняли помперовских свиней. Мэриголд верхом на свиноматке, намертво вцепившаяся в нее. Этого зрелища он никогда не забудет.

— Пенни за твои мысли.

Джон поднял глаза и увидел прищуренные добрые глаза официантки.

— Что?

— Ты улыбался так, словно на ухо тебе нашептывал ангел.

— Улыбался? — переспросил Джон, чувствуя себя круглым дураком.

— Угу. — Ширли смотрела на него, приподняв брови и подбоченясь.

Он покраснел, а она широко улыбнулась.

Совсем растерявшись, Джон заказал первое из блюд, указанных на доске, благодарный Ширли за то, что она ушла и не стала развивать тему. Он повертел в руках кепку, разглядывая эмблему трактора, и сразу вспомнил, как Мэриголд вела трактор. Проклятие! Он когда-нибудь избавится от мыслей о ней?

Джон поерзал на табурете и оглядел кафе в надежде, что его мысли примут другое направление. Взгляд задержался на молодой паре, любезничавшей в кабинке в дальнем конце зала. Юноша, которому было не больше восемнадцати, обнимал за плечи девушку. Оба так молоды, так явно влюблены! У них с Фрэнсис было то же самое, они так же никого не замечали. И были счастливы. Какое-то время.

Она пройдет, эта юношеская любовь, У них с Фрэнсис прошла. Так же как пройдет и его странная поглощенность Мэриголд. Обычный результат долгого пребывания без женского общества. Результат одиночества. Джон отвернулся от тискающихся юнцов.

— Добрый вечер, — раздался за его спиной низкий голос.

Джон вздрогнул, словно его ткнули прутом для клеймения скота, повернулся и увидел констебля Стрэнга. Черт побери, этот полицейский все время застает его врасплох. Тут же вернулись воспоминания о Мэриголд. Кивнув в знак приветствия, Джон постарался отогнать надоедливые мысли.

День, когда он с ней познакомился. Танец. Драка с ковбоем. Топ с глубоким вырезом, шелковистая кожа ее обнаженных плеч.

Он сумеет противостоять этим сбивающим с толку воспоминаниям, он выкинет их из головы, Когда Фрэнсис его бросила, он так и поступил, нынешний случай ничем не отличается от того.

И все же отличается… хочет он себе признаться или нет.

— Э… что-то случилось? — поинтересовался Стрэнг.

Сообразив, что хмуро таращится на него, Джон покачал головой и отвернулся.

— Мисс Мэриголд уехала?

Джону захотелось вышибить из полицейского дух.

— Да, — буркнул он.

— Она еще приедет?

— Нет!

— И вы с ней не встречаетесь? — с надеждой в голосе спросил Джордж.

Джон злобно посмотрел на собеседника, который покраснел и отвел глаза. У Джона хватило совести устыдиться: он не имеет права бросаться на Джорджа только потому, что тот упомянул ее имя. Он не виноват, что она бросила Джона. Как не был виноват и в том, что Джон влюбился…

Чашка звякнула о блюдце, кофе выплеснулся на стойку, и Джон смотрел на растекавшуюся темную жидкость, не сознавая присутствия Джорджа, который приподнял локти, чтобы не испачкаться. Он чувствовал на себе его вопросительный взгляд, понимал, что должен что-то произнести, извиниться, пошутить, но замер, парализованный своими мыслями.

Он не любит Мэриголд! Он не может ее любить. Это невозможно, невероятно и абсолютно не подлежит сомнению.

Джон ощутил нелепое желание заплакать. Резко встав, он пробормотал какие-то извинения, бросил на стойку деньги, вышел на улицу, сел в грузовик, машинально повернул ключ зажигания и поехал домой.

«Ты любишь Мэриголд».

Слова пришли ниоткуда, и Джон повернул голову, чтобы убедиться, что рядом никого нет. Он почти ожидал увидеть бабушку, встретиться с ее проницательными серыми глазами.

— Хорошо, — выкрикнул Джон, сжимая руль. — Я признаю это. Но мне страшно. — Он подумал, не сходит ли с ума, разговаривая сам с собой. — Мне до смерти страшно, я не знаю, что с этим делать. Без Мэриголд я так несчастен. Но она, как и Фрэнсис, променяла меня на город.

Произнеся эти слова, Джон понял, что это ложь. Мэриголд — добрая, преданная, любящая девушка, она не похожа на Фрэнсис. Несмотря на ее одежду, несмотря на ее происхождение, Мэриголд каким-то образом приспособилась к жизни на ферме. Призналась, что в деревне ей нравится. Но дал ли он ей повод остаться? Ведь он ни разу не сказал, что хочет этого, даже не мог такого подумать.

Джон остановил грузовик на подъездной дорожке и остался за рулем, не желая идти в пустой, тихий дом. Темнело, прохладный сентябрьский воздух забирался в кабину. Заметив, как побелели костяшки пальцев, сжимавших баранку, он заставил себя расслабиться. Хочет ли он жить в одиночестве только потому, что слишком горд, чтобы поехать к Мэриголд?

«А если она меня отвергнет?»

Он вдруг понял, что это не имеет значения. Он должен рискнуть, даже ценой боли узнать, любит ли она его, как он любит ее, а все остальное пустяки. Он должен выяснить, хочет ли она стать его женой, переехать на ферму и сделать ее их общим домом. Построить будущее. Вместе.

Он должен увидеть ее. Немедленно. Джон развернулся и поехал в Калгари.

Часовая поездка, пролетела быстро. Он включил радио, пытаясь отвлечься от своих мыслей и страхов, и, только когда миновал указатель с названием «Калгари», понял, что даже не знает, где Мэриголд живет. Надо заехать к бабушке и выяснить.

Оказавшись перед квартирой, где жили бабуля и Рената, он собрался с духом и постучал. Дверь распахнулась… на пороге стояла Мэриголд.

В голове Джона не осталось ни одной разумной мысли.

На ней было что-то блестяще-оранжевое, плотно облегающее фигуру. Мэриголд занималась спортом, или это последняя мода? В следующее мгновение он подивился своим глупым мыслям.

Прошла целая вечность, пока он стоял, упиваясь ее видом — ласковые голубые глаза, кожа цвета меда, шелковистые волосы, похожие на спелый ячмень. Его взгляд переместился на быстро вздымавшуюся под блестящей тканью грудь Мэриголд, затем на нежный изгиб ее талии, женственные бедра, красивые стройные ноги. Джону с трудом верилось, что она действительно стоит перед ним — во плоти. Трудно было постичь это, после того как он не видел ее много дней, недель… целую жизнь.

— Д-джон?

Он кивнул, ощущая холодок дурного предчувствия.

— Привет, — хрипло произнес он.

— Привет. — Долгое молчание, — Бабушки нет.

— Я приехал не к ней. — Ответ прозвучал грубовато. — Я приехал увидеть тебя.

— О! — Мэриголд заморгала, вцепилась пальцами в дверь. Что он здесь делает и почему? Как он узнал, где она?

— Я… я рад видеть тебя. — Голос у него дрогнул.

— Я тоже рада тебя видеть.

Она не могла отвести от него глаз. Джон казался таким большим и сильным, она боялась, что просто рухнет, если отпустит дверь.

— Я могу войти?

— Ой! — Мэриголд отступила на шаг. — Конечно.

Он вошел.