Джинни Раскорлей - Солнечная женщина

— Чем, дорогая?

— Это секрет, милый. Но ты же знаешь, я никогда не говорю просто так.

Карл кивнул. Да, она никогда ничего просто так не говорила и не делала. В последнее время он начал замечать, что Эва как будто оттесняет его от дел фирмы, и ему становится неловко, когда партнеры из «Сан» просят его о чем-то, а он вынужден прежде консультироваться с женой. Она будто нарочно толкает его в другую сферу — поближе к власти, к общественной деятельности. То в муниципалитет, то в какой-то совет. А Карл скорее занялся бы исследовательской работой, чем любой другой. Но он отошел от науки, пустившись в бизнес. Эва считала, что он может процветать еще многие годы, если правильно всем распорядиться.

Даяна и мистер Мак узнали друг друга тотчас. Еще бы, увидав этого незабываемого толстяка, Даяна кинулась к нему на шею.

— О, миссис Даяна Поллард! Вот бы моя жена увидела нас с вами сейчас! — И он заграбастал ее в свои толстые потные объятия. — Как вы здесь очутились?

Даяна рассказала ему все как есть. Мак ее выслушал и уставился на нее в недоумении.

— Вот это да! Я только вчера говорил со стариком, у которого мы покупаем оливковое масло для солдат. Наклевывается хорошая сделка. — Он подмигнул и не стал объяснять. — И пока я у него был, то узнал, что его дочь похитили.

Даяну ему послал сам Бог. Потому что если они вместе провернут это дельце, то его кусок будет большой. Старик точно отдаст масло за полцены.

— Эх, Даяна, здесь нет таких креветок, как во Флориде.

— Мак, как только я вижу гигантских креветок, вспоминаю тебя. Ты сам, как та креветка, — втрое больше других.

— Ну, втрое больше тебя, куколка, быть нетрудно. — Он окинул взглядом ее миниатюрную фигурку. — Но ничего, ты и так прелестна.

Она улыбнулась ему в ответ.

— Ну так как мы поступим, Мак?

— Когда они должны передавать ее мужу в обмен?

— Завтра в три пятнадцать. Они договорились, что ее повезут на глиссере.

— Я возьму вертолет. И мы их накроем.

— Да, но как, чтобы они не убили ее?

— Ты думаешь, до этого дело может дойти?

— Ты понимаешь, Мак, какие-то странные похитители. Они не хотят денег, а хотят камни, бумаги.

— Камни? Ну так, наверное, не гравий, а что-то ценное?

— В том-то и дело, что они искусственные и годятся только на дешевые поделки или на картины. Но это для избранных. У меня такое ощущение, что они хотят отвадить художника от его искусства.

— Так, может, они думают, что камни настоящие?

— Они что, совсем сумасшедшие? Кто же из драгоценных камней может сделать столько картин, сколько Халамбус?

— Хм. — Мак задумался. — Мало ли идиотов на свете? Особенно в Европе. — Он не любил европейцев. Он их презирал. Ничего не понимают в жизни.

Халамбус не находил себе места, а потом на него напала такая апатия, что он сидел в кресле под пальмой, закрыв глаза и ни о чем не думая.

— Хал, Халам, Халамбус, — тихо позвал его кто-то. Он подумал, что это голос самого Бога, который решил окликнуть его милым голосом, чтобы успокоить и полечить раны души. Как он относился к Богу? Сложно было ответить однозначно. Сейчас, когда ему приходится часто выезжать в разные страны, он узнал, сколько религиозных учений и направлений существует в мире. Порой ему хотелось обратиться к настоящему Богу с просьбой показаться хотя бы на минутку. Есть буддисты, индуисты, католики, приверженцы епископальной церкви, пресвитерианцы и множество других вероисповеданий. Одни из них, например католики, утверждают, что истинным Богом является Иисус Христос; другие, к примеру мусульмане, полагают и верят, что нет иного Бога, кроме Аллаха. Индуисты придерживаются иного мнения, они считают, что Бог не один, что богов много, но среди них есть самый главный Бог.

Рассказы о садах Эдема ему тоже представлялись сомнительными. Получается, что сперва Бог создал Адама и Еву, у которых родились два сына. Затем один из братьев убил другого, а сам спустился на Землю, где женился на смертной женщине. Откуда тогда, простите, появилась женщина, если вначале было четыре человека, а потом один из них убит? Осталось трое, но тогда откуда жена Каина?

Честно говоря, в Книге Бытия есть доля правды. История представлена там в виде рассказов, поэтому требует тщательного осмысления, чтобы ее применить к реальной действительности. Во всяком случае, его интересовал вопрос о «власть предержащих». И иногда ему казалось, что верить нужно именно в Бога, как в эту власть. А эту власть сторонники разных религиозных направлений называют разными именами. Религии были созданы, думал Халамбус, для того, чтобы указать человеку основные направления развития. Но получилось так, что разные религиозные группы исказили сущность веры, и религиозные постулаты использовались многие века для угнетения народов…

— Хал, Халамбус, — голос неотступно звал его. Он открыл глаза. Никого. Только листья пальмы шелестят под ветром.

— Халамбус! — Голос окреп. Он обернулся. Под пальмой стояла Бонни. Он закрыл глаза.

Может ли вполне взрослый, опытный мужчина, поверить, что силой собственного воображения способен материализовать образ той, которую так страстно желает видеть? И разве не была права Патриция Мун тогда, в выставочном зале Орландо? Бог ты мой, а не эту ли сцену подсмотрела случайно Бонни и сбежала? Ну, конечно! Ведь тогда Патриция неожиданно очень тесно прижалась к нему, едва не задушив своей рысьей шубкой.

— Бонни, — прошептал он. — Моя любимая из-за океана.

Она кинулась к нему. Халамбус посадил ее к себе на колени. Он уже знал, что никогда не отпустит ее от себя далеко.

— Моя солнечная женщина! Если бы ты знала…

Карл Копейнаур получил странное сообщение: «Эве Копейнаур. Срочно жду поставки топазов и черного сапфира. Клиенты ждут» . И подпись. Китайская фамилия, которую он никогда не слышал.

— Эва, — крикнул Карл, полагая, что она у себя в кабинете. — Эва.

Ее не было. Карл пожал плечами. Разве у них были договоры по поставке камней в Сан-Франциско? Кому, для чего?

Он ходил по своему кабинету, снова читая текст. Противоречивые мысли одна хуже другой возникали в его голове. Но что же его так тревожило? Утро, жены нет.

Он нажал кнопку. Вошла секретарша.

— Ильза, где мадам?

— Она улетела сегодня утром. Я, право, не знаю куда. Она не сообщила.

— Улетела? Но…

— Да-да, мадам взяла ваш самолет. — Ильза улыбнулась. — Он очень нравится мадам…

— Я думаю! Но куда она могла на нем улететь?

— Вероятно, чтобы пересесть на другой самолет. — Ильза смотрела на него не мигая. Было похоже, что она о чем-то хочет рассказать, но без вопроса не станет.

— Ильза, могу ли я спросить…

— Можете, — не дав ему закончить, сказала Ильза.