Селина Дрейк - Мстительный любовник

— Могу, — коротко согласилась Дорис. — Дейвид стал импотентом еще до нашего брака. Это было следствием его болезни.

— И ты об этом знала? Знала еще до?.. — тихо спросил Брюс.

— Конечно, Дейвид был откровенен со мной.

— Вот ведь старая эгоистичная сволочь!

Он произнес эти слова так, что голова Дорис вздернулась от возмущения.

— Какое вы имеете право… — начала она.

Он явно не слышал ничего, что она говорила, потому что был погружен в свои мысли.

— Зачем ты пошла на это? Зачем?

— Я его любила. Он был так добр ко мне, научил меня многому хорошему. Чувство благодарности к нему перевесило все остальное:

— Доктор рассказал мне, сколько тебе досталось. Это была непосильная ноша. Выходит, все ваши деньги ушли на лечение, не так ли?

Возможно, хоть теперь, понадеялась Дорис, до него дойдет, как он был не прав, считая ее любительницей легкой наживы, искательницей приключений, попросту шлюхой. Ей пришло в голову, как мерзко по сути своей слово «переспать». А ведь Брюс заявлял не раз, что она хочет «переспать» с ним, чтобы завладеть его чековой книжкой.

Между тем его самоирония затухала, а ярость набирала силу. Он, считавший себя крупным знатоком психологии, оказался одурачен маленькой девственницей.

— Ну какого черта ты мне не сказала обо всем раньше! — воскликнул он в сердцах.

— Не видела в этом какого-либо смысла! — парировала она. — Все равно вы не поверили бы ни одному моему слову. Вы же меня приговорили и распяли с первого момента нашей встречи.

— Будь ты проклята… ведь это ты заставила меня так думать о тебе!

— Мне просто не хотелось огорчать вас. По-моему, предполагать гадости обо мне доставляло вам какую-то извращенную радость. А может, вас возбуждают только потаскухи? С порядочными вам скучно, и вы теряете форму.

Дорис сыпала обвинения и домыслы как из рога изобилия. Он долго порывался вставить хоть одну фразу и, наконец, ему это удалось.

— И в качестве страшной мести собственного изготовления ты решила всучить мне свою невинность и теперь станешь болтать за чашкой кофе с подружками об еще одном старом дураке.

Ей не верилось, что Брюс способен мыслить так примитивно. Куда пропал его тонкий интеллект?

— Право похвастаться в компании очередной победой я оставляю за вами. Мне такое поведение несвойственно.

Голос Дорис был крайне холоден. Сейчас ей очень хотелось, чтобы как можно скорее Брюс ушел. Она не доверяла себе в его присутствии и в то же время не хотела бы вновь попасть под его влияние, поэтому предпринимала отчаянные попытки вывести его из равновесия.

— Я буду молчать и еще по одной причине. Мне было бы стыдно кому-нибудь признаться, что я разделила постель с вами.

И тут же подумала: хороша постель — пыльный коврик на полу!

Брюс никак внешне не реагировал на выпады Дорис. Но глаза его замерли на ее обнажившемся плече, когда она инстинктивным движением отбросила назад копну волос.

Наконец, словно выходя из спячки, Брюс медленно произнес:

— Думаю, мне лучше уйти.

— Отлично, — согласилась Дорис, ощущая, как он буквально отдирает свой взгляд от ее голого плеча.

Он никогда не простит меня, думала она, за то, что, по его понятиям, я оскорбила его, оставив в дураках. Что бы она ни чувствовала по отношению к Брюсу, их, увы, не связывало ничего, кроме того, что произошло на коврике. Да и он много раз говорил ей фактически то же — ему нужно было ее тело… и все!

Несчастная, отвергнутая женщина смотрела ему вслед, когда он выходил из комнаты.

Дорис старалась уверить себя, что не ждет возвращения Брюса. Она вспоминала разные истории, происходившие с ее подругами. Тогда она сурово распекала их за слабость, за то, что, будучи брошенными своими возлюбленными, они были готовы простить им все, лишь бы те вернулись. Это было время, когда она считала, что образцовыми следует считать отношения, связывающие ее с Дейвидом. Увы, жизненный опыт сделал ее более терпимой и более мудрой.

На теле Дорис еще были различимы следы любовной схватки с Брюсом, и ей приходила мысль, что пройдет время, они исчезнут, но то, где и как все это случилось, навсегда останется в памяти.

Была половина третьего ночи, когда резко зазвонил телефон. Дорис по-прежнему сидела на краю кровати, подперев подбородок кулачками. Он?! И забыв данное себе обещание не суетиться, она схватила трубку, едва отзвучал первый звонок.

— Да, — произнесла она прерывистым шепотом, умирая от желания услышать знакомый голос.

— Миссис Ленокс, это вы?

Вздох облегчения раздался на другом конце провода, когда Дорис подтвердила, что это она.

— Слава богу! Это миссис Норман из Блэквуда. Мне страшно неудобно беспокоить вас в такую пору, но у нас несчастье.

Чувство разочарования, которое Дорис пережила, услышав женский голос вместо того, который ждала, сменилось тревогой. Наверное, что-то случилось с Брюсом. Губы ее задеревенели, и слова с трудом проходили сквозь них. Перед глазами вставали картины одна страшней другой.

— Нет, дорогая, с мистером Кейпшоу, будем надеяться, все в порядке. Его нет дома. Беда с мальчиком, с нашим Полом!

Миссис Норман рассказала, что сначала у Пола страшно заболел живот. Она вызвала доктора, и пока тот ехал, Пола рвало.

— Но почему… — начала было Дорис, намереваясь спросить, почему экономка ищет Брюса именно у нее да еще в такое время, но та, поняв все, стала объяснять прежде, чем вопрос был задан.

— Я подумала, что, может быть, его отец у вас… случайно…

— Нет, я не имею понятия, где он.

Дорис подняла руку к пылающим щекам, размышляя, кому еще, кроме миссис Норман, может прийти идея искать у нее Брюса среди ночи.

— Я просто не знаю, что мне делать, — продолжала тоскливо экономка. — Доктор вызвал «скорую», он думает, что это аппендицит. Но Пол плачет и зовет отца или… вас.

Дорис взволнованно вздохнула. Сердце ее было с бедным маленьким мальчиком, который так хотел видеть отца. Она и сама желала бы знать, где он. Затем она решительно сказала в трубку, что скоро будет.

— Я знала дорогая, что вы нас не бросите в беде!

Миссис Норман обстоятельно объяснила, куда ехать.

Буквально через несколько минут Дорис уже была в дороге. В это время суток машин практически не было, и она неслась, превышая дозволенную скорость. Она уговаривала себя, что все будет хорошо, Пол поправится, и с Брюсом не произошло ничего страшного, и он скоро объявится. Дорис пыталась уверить себя, что ей абсолютно все равно, где и с кем проводит время Брюс Кейпшоу.

Через четверть часа она уже вошла в приемный покой. С Дейвидом она побывала в таком бесчисленном количестве больниц, что у нее осталось стойкое отвращение к их виду и запаху лекарств. После непродолжительных поисков она нашла палату, куда поместили Пола. Лицо мальчика было таким же белым, как больничная пижама, в которую его переодели. Полная экономка потеснилась, чтобы Дорис могла поближе подсесть к Полу. На его искаженном от боли лице появилась вымученная улыбка.