Бетти Монт - Тропинка к счастью

Майкл остановился на пороге класса. Линды не было. Одна из ее учениц стояла у окна и поливала цветы. Может, Линда вышла куда-то? Придется подождать, правда, у него не так много свободного времени. Если он не вернется на работу примерно через полчаса, брат ему даст жизни.

— Эй, привет! — услышал он вдруг.

Оглянувшись, он увидел четырех девочек. Они, видно, хотели пройти в класс, да он загородил проход. Удивительно, что они помнят его.

— Здравствуйте! — сказал он. — Я ищу миссис Форд.

— Мы догадались, — сказала одна из них. — Но ее здесь нет.

— А где она?

— Она больна и поехала домой. Миссис Форд последнее время часто себя плохо чувствует.

— Больна? Я утром разговаривал с ней.

— Ну, значит, она не хотела вам говорить.

— Как тебя зовут? — спросил Майкл бойкую ученицу.

— Луиза, — ответила та и оглядела его с ног до головы. Взгляд был неприятный, словно она что-то знала про него.

— Ну хорошо, Луиза, может, ты и права. Тогда я пойду, но если вы увидите миссис Форд до того, как это сделаю я, передайте ей, что заходил Майкл Хэнкс.

— Послушайте, — обратилась к нему настырная Луиза, — а кем вы приходитесь миссис Форд?

Вопрос был произнесен очень ехидным тоном. Майкл только улыбнулся.

— Я — ее парень. Ты довольна?

Сев в машину, Майкл завел мотор и выехал на дорогу. Что же случилось с Линдой? Почему она так с ним разговаривала утром? Это на нее не похоже, так что, может быть, она и в самом деле больна? Нужно поехать к ней, и как можно быстрее.

Майкл направился в «Мэйфэйр». В холле пусто — миссис Спейси смотрит телевизор, и ей явно не до проверки визитеров. Майкл взлетел по ступенькам наверх. Взлетел — это мягко сказано. На самом деле он в своей рабочей обуви произвел такой шум на деревянной лестнице, что о его появлении догадался весь дом.

Поднявшись на последний пролет, он вдруг подумал, что для Линды тяжеловато должно быть каждый день преодолевать эту лестницу. Для этого надо быть в хорошей форме. А хорошая форма — это отличное здоровье. Он вспомнил, как все было между ними, и у него сжалось сердце. Господи, как ему не хватает Линды! Даже после долгой разлуки он ощущал, что очень привязан к ней. И пусть Пэтрик говорит что угодно, сейчас ему необходимо повидать Линду и узнать, что с ней такое.

Майкл постучал в дверь. Подождал ответа. Тишина. Он постучал снова. Ни шагов, ни музыки, ни голосов.

Он забарабанил сильнее. Из соседней двери выглянула женщина.

— Миссис Форд нет дома, — сказала она. — Она ушла несколько минут назад.

— Спасибо.

Майкл медленно спустился вниз. Остановился у двери в комнату миссис Спейси, раздумывая, что же ему делать дальше. Вдруг дверь распахнулась, и почтенная дама предстала перед ним. Она, видно, занималась своей прической, так как вся ее голова была в валиках волос после снятых бигуди.

— Вы помните меня, миссис Спейси? Я знакомый Линды Форд. Мне сказали в школе, что она заболела.

— Да, она приехала домой совсем разбитая — видно, плохо себя чувствует. Но ей позвонили из больницы, где лежит ее больная подруга…

— Она поехала в больницу?

— По всей видимости — да.

— Вы не знаете, в какую?

— Она не сказала, но я думаю, в Ганновер. Линда просто угробит себя, если будет так носиться везде и всюду. Работает на износ в школе весь день, приезжает домой — и нет чтобы отдохнуть, сразу же мчится в больницу. А вы знаете, как выматывают посещения больных? Ничего нет хуже, когда у вас в больнице лежит кто-нибудь из близких, я это очень хорошо знаю. Не раз приходилось навещать то одних, то других. Я пыталась это объяснить Линде. Говорю, вам надо следить за здоровьем сейчас, чтобы в моем возрасте…

— Спасибо, миссис Спейси, — прервал ее Майкл.

Он направился к машине. Какая еще больная подруга? Скорее всего, Эмилия. Конечно, кто же еще? Она поехала навестить Эмилию. Ах, черт, у него совсем нет времени, чтобы ехать в больницу.

Линда сидела на стуле у кровати Эмили. Она пришла сюда по просьбе подруги, но к этому времени Эмили уснула. У нее высокая температура, и ей дали лекарство. Время от времени Эмилия приоткрывала глаза и звала Линду, а увидев ее, опять проваливалась в забытье, словно боясь, что та уйдет. Линде предлагали переместиться в кресло у окна, чтобы было удобней сидеть, но она отказалась, потому что Эмили, лежа, не видела бы ее и ей приходилось бы каждый раз вставать и подходить к кровати, иначе больная пыталась садиться. Линда переживала за подругу и молила Бога, чтобы той стало легче.

Линда не рассказала Эмили о своей беременности, она вообще никому не говорила об этом. Даже как-то обидно: у нее такая новость — и не с кем поделиться…

— Линда! — снова позвала Эмили.

— Я здесь. Что ты хочешь, дорогая?

— Пить.

Линда взяла со столика поильник и дала Эмили немного попить.

— Который час? — спросила та.

— Ну… где-то около пяти.

— Утра или вечера?

— Вечера.

— Хорошо, что ты здесь.

— Да, конечно.

— У меня абсцесс в легком, ты знаешь?

— Да, мне сказали.

— Лучше абсцесс, чем метастазы, правда? Кажется, завтра собираются что-то предпринять. Что-то кардинальное…

Она опять задремала. Линда подошла к окну — уже стемнело. Она здесь давно и очень устала, но не может уйти, пока ее кто-нибудь не сменит. К Эмили посменно приходили знакомые женщины из ее прихода. Только они и Линда дежурили у постели больной.

Линда прислушалась к знакомым звукам больницы. Вот покатили раздаточный стол на колесиках. Уже ужин. Вот громкие голоса медсестер на посту… где-то включили вентиляцию, телевизор в соседней палате…

Что сейчас делает Майкл? Его телефонный звонок застал ее врасплох. Услышав любимый голос, она совсем растерялась. Линда решила, что звонят из больницы, а тут Майкл. Как рада она была услышать его! Сколько же они не виделись? Страшно посчитать, но встречаться с ним теперь она никак не может — этого ей не вынести. По телефону легче притвориться, что все в порядке. Он же не видит, что она едва сдерживает слезы…

— Линда, я хочу тебе что-то сказать, — услышала она слабый голос Эмили.

Как бы ей хотелось все рассказать подруге, облегчить душу.

— Что? Я слушаю тебя.

Но та снова закрыла глаза.

Линда ждала, опасаясь неизбежного вопроса о Джеке. Эмили, естественно, хотела бы его видеть, но того невозможно было найти.

— Линда…

— Я здесь, здесь!

— Ты знаешь, я рада, что у меня нет ребенка. Я рада тому, что… ну ты понимаешь…

— Нет, не понимаю, дорогая.

— Ты должна понять, у тебя тоже нет детей. — Она закашлялась. — Да, я забыла… ты же мечтала иметь их… — Долгая пауза. — Я тоже когда-то хотела, помнишь? Я тебе говорила…

— Помню.

— А теперь…

Эмили замолчала, и Линда была рада, что у подруги закрыты глаза и она не видит выражения ее лица.