Мэй Сартон Мэй Сартон - Вторая половина пары

— Я намерен разыскать ее, и никакой бал мне не помеха. Будь проклят Купидон.

И с этими словами он прошествовал в комнату для слуг. Увидев его, пораженные конюх и грум оторвались от игры в кости.

— Кто-нибудь из вас знает, где находится «Золоченая Перчатка»?

Грум уставился на перчатку, которую Макс держал в руках.

— Потеряли перчатку, сэр?

— Да. Впрочем, нет. Лавка. Любимая перчаточная лавка моей мачехи.

Понимание засветилось на лице грума.

— В нескольких кварталах отсюда, сэр.

Прекрасно. Он кинул им гинею и вскарабкался в экипаж без лошадей.

— Запрягайте и побыстрее, — приказал он, — и приготовьте все остальные экипажи.

Конюх и грум обменялись взглядами. Сумасшедший наследник Шелбурнов опять собирался испортить очередной бал в честь Валентинова дня.

— Поторопитесь, — загремел он. — Все экипажи должны следовать за мной.

Каро не удастся опередить его. Грумы и кучера в недоумении уставились на него, сидя в незапряженных экипажах. Судя по всему, он опять потерял голову, что соответствовало слухам, гуляющим по дому.

Ну и пусть сплетничают. Макс действительно был как безумный. От желания найти Виолетту он плохо понимал, что делает сейчас. А если он не найдет ее?

— Слышали? — повторил он. — Запрягайте лошадей! Все экипажи должны следовать за мной в «Золоченую Перчатку». И никаких пассажиров, даже если это будут моя лезущая не в свои дела мачеха или мисс Кордел!

Виолетта вновь сидела за столом в рабочей комнате лавки «Золоченая Перчатка» и дрожащими руками пыталась вдеть нитку в иголку.

«Золоченая Перчатка» была популярной лавкой у аристократов, как среди женщин, так и мужчин, и Виолетта благословляла те предутренние часы, когда она бежала из Франции вместе со старым перчаточником Гаспаром, который случайно оказался рядом с ней в одной лодке. Он был по-отцовски внимателен, все время утешал ее и, по счастью, был давно знаком с Симоном. Именно Гаспар привел ее к нему и настоял, чтобы Симон нанял Виолетту.

И вскоре после того, как по Лондону разнесся слух, что теперь в лавке работает мастер-перчаточник из Франции, колокольчик на двери звонил все чаще и чаще. На перчатки, выполненные во французском стиле и с французским мастерством, всегда был спрос, а получить их сейчас было трудно из-за революции, охватившей всю Францию. И теперь в магазине при лавке, как в улье, стоял шум от работающих и покупателей.

В отрочестве Виолетте всегда удавалось искусно управляться с иголкой и кисточками. Преподаватели всегда хвалили ее за видение и передачу световой гаммы. И девушка, естественно, взялась за вышивку, поражая Фэнни удивительными сочетаниями красок своих рисунков. Фэнни, в свою очередь, старалась учить ее, как сгибать и сшивать швы на перчатках, но это была довольно нудная работа. Вообще для достижения мастерства в производстве перчаток надо было долго учиться, и все, что освоила Виолетта за несколько месяцев — вшивание большого пальца в приготовленный для него разрез, — считалось первым шагом в изготовлении перчаток. Гаспар, тоже работающий в лавке, всегда заботливый и гордый ее успехами, часто наблюдал за ней во время работы. Он относился к ней, как к своей внучке, которой у него никогда не было.

Фэнни присела рядом.

— Виолетта, ты готова к уроку?

— Уроку?

От неожиданности она уронила перчатку, которую расшивала, поскольку ее мысли занимал Макс. Фэнни поместила два кусочка тщательно вырезанной кожи перед собой. Очертания перчатки. Четыре плоских пальца и отверстие, куда следовало вшить большой палец.

Конечно. Большие пальцы. Еще один урок. Задание, требующее ловкости, причем большей, чем та, которую ей пришлось проявить, убегая сегодня от Макса. Она практиковалась на дешевой коже, и это на время помогло ей забыть историю, происшедшую в доме Шелбурнов.

Гаспар закончил кроить несколько пар женских перчаток и подошел взглянуть, как его маленькая ученица, как он дразня называл ее, справляется с большим пальцем.

— О, моя дорогая. Стежки вполне приличные. — Он тактично разгладил несколько морщинок на швах. — Но твое призвание — вышивка. Многие покупатели восхищаются твоей работой. Уверен, что скоро ты станешь в «Золоченой Перчатке» более знаменитой, чем я.

Славный старик. Он так переживает за нее. Но теперь, решила она, ей очень важно оставаться в неизвестности, подальше от всех спрятаться. Никуда не ходить, даже в церковь. И она, изогнув кусочек кожи, стала упорно протыкать его иглой.

Перчатка выскользнула из рук, и Виолетта наклонилась, чтобы поднять ее и слизнуть каплю крови, появившуюся на пальце.

— С тобой все в порядке, моя девочка? — в голосе Гаспара слышалась забота.

— Игла соскользнула, — пояснила она. Гаспар внимательно посмотрел на Виолетту, словно ее ответ не удовлетворил его.

— Что произошло в доме лорда Шелбурна сегодня? — спросил старик, возвращаясь к своему столу для кройки. Она молчала. Гаспар был стар и мудр. — Что случилось? — повторил он.

— Леди предпочитает иметь дело с Гаспаром.

— И это все? — улыбнулся подошедший Симон. — Глупая женщина, да к тому же еще и невоспитанна.

— Наверное, я подвела всех вас.

— Ни в коем случае, — заверил ее хозяин лавки.

Виолетта промолчала, отложила в сторону сморщенный большой палец и сделала вид, что целиком ушла в работу.

— Ты испугана, малышка, — сказал Гаспар. — И намного больше, чем в тот раз, когда я впервые встретил тебя, ночью в проливе.

— Просто я нервничаю из-за Армана.

— Ты встретила кого-то, кто заставил тебя нервничать — кого-то из Франции?

— Да, — уступила она. — Кое-кого из Франции.

— Самого хозяина?

— Его сына. Думаю, наследника лорда Шелбурна.

Все в ней до сих пор трепетало от его прикосновений. Сердце сейчас билось даже сильней.

Виолетта внимательно посмотрела в лицо своего покровителя.

— Гаспар, пожалуйста, если кто-либо будет искать меня, скажи, что никогда не видел меня.

Она повернулась к Симону и повторила свою просьбу.

— Ты хочешь, чтобы Гаспар и я лгали? Что этот человек сделал тебе?

Полный поднос бисеринок рассыпался на пол.

— О, Виолетта, — стала выговаривать ей Фэнни, опускаясь на колени, чтобы помочь собрать крошечные бисеринки. — Ты ведешь себя, как девчонка, которую в первый раз поцеловали.

И покрасневшая Виолетта молча стала поднимать серебристые бусинки. Неужели они думают, что первый поцелуй такая простая вещь?

Макс прошептал ей:

— Не говорите ничего, это только притворство. Поцелуйте меня тоже, Иоланда. Поцелуйте меня, вы же «девка».

Его слова звучали как команда.

Иоланда ничего не знала о поцелуях, за исключением того, что однажды натолкнулась на грума и кухарку, которые обнимались под яблоней.