Кэндес Скулер - Опасная любовь

— Это ты во всем виновата, Натали, — прошептала она, чувствуя, как горячий бутон распускается в низу ее живота, как жар охватывает грудь и бедра, вызывая мелкую дрожь.

Если бы не дурацкое замечание сестры о том, что ей необходим любовник, Энди не стояла бы теперь перед каминной доской, касаясь кончиками пальцев прохладного мрамора и воображая бережные прикосновения рук человека, который работал сегодня над этим мрамором.

Когда же в последний раз к ней прикасался мужчина? Восемь лет назад! Это был деловой партнер ее бывшего мужа. Он старался тогда проявить понимание и заботу, а Энди отчаянно пыталась доказать самой себе, что она способна вызвать у мужчины желание, но главное — отомстить предателю мужу. Человек, который поспешил бы сообщить Кевину об этой новости, подходил для такой цели как нельзя лучше. Но та давняя ночь оставила у Энди чувство неудовлетворенности, и не только физической. С ней переспали от нечего делать, не питая никаких чувств. Месть не удалась: Энди постоянно помнила о том, что ее мучитель в эту минуту спит в объятиях молодой жены.

С тех пор Энди воздерживалась от подобных приключений. «Ты заслужила награду»…

— Можно подумать, это зависит только от меня, — буркнула Энди себе под нос.

Вот, например, Джим Николоси не бросил в ее сторону ни единого лишнего взгляда — должно быть, потому, что рядом с ним целый день крутилась пикантная, сексуальная и донельзя доступная Тиффани Уилкс. Рядом с двадцатитрехлетней Тиффани Энди выглядела как мальчишка. Такой красавец, как Джим, вряд ли интересуется мальчишками. И потом, Энди старше его, у нее трое детей, и она еще в здравом рассудке. Только сумасшедшая способна позволить себе завести роман с подчиненным.

Да к тому же она вовсе и не стремилась завести роман — на это у нее нет ни времени, ни желания! С романами давно покончено, и покончено навсегда!

Отвернувшись от каминной доски, Энди натолкнулась на живую стену из мышц. Испуганно вскрикнув, она вскинула руки, приготовившись защищаться.

— Эй, полегче, леди босс! — спохватился Джим и удержал ее за плечо, иначе Энди ударилась бы о камин.

— Полегче?! — Энди возмущенно стряхнула с плеча его руку. — С чего это вам вздумалось подкрадываться ко мне?

— Простите, я не хотел…

— Утром сестра перепугала меня чуть ли не до смерти, несколько минут назад Дот подкралась так неожиданно, что еще немного — и я разбила бы голову о раковину, и вот теперь вы!

— Простите, — вновь пробормотал Джим.

Энди стиснула зубы, недовольная собой: к чему этот взвинченный тон? Зачем она схватилась за футболку Джима, словно перепуганный ребенок?

Черт бы побрал Натали и Дот! По их милости Энди оказалась в дурацком положении! Разжав пальцы, она разгладила мятую ткань и сдержанно извинилась, не поднимая глаз.

— Это я во всем виноват, — Джим дружески похлопал ее по руке. — Мне следовало окликнуть вас. В следующий раз я так и сделаю.

— Я засмотрелась на дело ваших рук, — объяснила она, наконец найдя в себе силы поднять глаза и тут же забыв об оскорбительной надписи на стене.

При ближайшем рассмотрении глаза Джима Николоси оказались не совсем карими — в них плясали янтарные и золотистые искорки, они переливались на солнце, словно старый бренди в уотерфордском хрустале. Взгляда этих глаз было бы достаточно, чтобы свести с ума любую женщину. Энди ощутила приступ слабости.

— Надеюсь, вам нравится?

Энди непонимающе приподняла бровь, очарованная глазами Джима, прикосновением его рук и собственными безумными фантазиями.

— Я про каминную доску, — пояснил Джим. — По-моему, я справился со своей задачей. А вы как думаете?

— А, так вы про камин! С ним все в порядке, просто…

Его губы были полными, но не слишком, красиво очерченными, чувственными, созданными для длительных медленных поцелуев и ласкового шепота в темноте. Джим слегка улыбнулся.

Энди смотрела на него, словно впервые видела мужчину. Ее глаза стали огромными, как блюдца, бездонными и невинными, как у ребенка. Мягкие розовые губы слегка приоткрылись, на бледных щеках вспыхнул неяркий румянец. Джим видел, как учащенно бьется жилка в неглубокой впадинке возле ее шеи.

Внезапно он решил, что порция секса им обоим сейчас не помешает, и наклонил голову, соблазненный зачарованным выражением лица этой женщины и ее так и не высказанным приглашением. На какую-то долю секунды Энди покорилась ему — она приподняла голову, веки ее затрепетали. Она явственно ощущала его желание, увертюру к первому поцелую, и ей хотелось испытать такое же желание самой.

Но, прежде чем их губы соприкоснулись, Энди опомнилась, ахнула и попятилась.

— Что вы делаете?! — возмущенно выпалила она.

— Кажется, собираюсь поцеловать вас, — он пожал плечами. — Или я ошибся?

Энди поспешно отступила подальше, чтобы преодолеть искушение.

— Я не об этом, — сбивчиво проговорила она, пытаясь избавиться от сложной смеси чувств — влечения, очарования, желания, страха. — Я хотела спросить, что вы делаете здесь?

— Я здесь работаю — разве вы забыли? — отозвался он. — С сегодняшнего утра.

— Но уже поздно. Все ушли, — Энди взглянула на часы, — около часа назад.

— Но вы же остались, — резонно заметил он.

— Я — глава бригады. Мне положено задерживаться.

— А я — новичок, которого приняли на работу с испытательным сроком. Моя задержка тоже объяснима.

— Не люблю подхалимов, — отрезала Энди и перепугалась прежде, чем брови Джима сошлись на переносице. — Простите, я оскорбила вас, но это вышло случайно. Не думаю, что вы… — Она поднесла руку ко лбу, на минуту закрыла глаза и глубоко вздохнула. — Извините, — произнесла она с грустной улыбкой. — Я просто вымоталась.

— А еще вы чем-то встревожены.

— Да… то есть нет. — Она еще раз вздохнула. — Пожалуй, немного, — наконец призналась она.

— В чем дело? — Джим не знал, дождется ли правды.

Энди уклонилась от честного ответа.

— Дело в том, что я позавтракала обезжиренной булочкой и пообедала крутым яйцом, а время ужина давно миновало. Когда я голодна, я всегда становлюсь вспыльчивой — можете спросить у моих детей, — добавила она, надеясь, что последняя информация заставит Джима отказаться от повторных попыток поцеловать ее. Известие о детях способно образумить любого мужчину.

— У вас есть дети?

— Трое! — Энди показала три пальца. — Старшему уже восемнадцать.

— Восемнадцать? — Джим прекрасно знал, что у Энди есть дети: его посвятили в важнейшие факты ее биографии. — Неужели?

— Этой осенью он начинает учебу в Лос-Анджелесском университете.

— Должно быть, вы родили его еще в детстве.

— Я родила его в двадцать лет!

— Двадцать… — повторил он, явно производя в уме математические вычисления. — Нет, вы не выглядите на тридцать восемь лет. Судя по виду, вам еще далеко до совершеннолетия.