Маргарет Мюр - Кошечка и ягуар

Беспредел в Майами не поощрялся, и Дону Кортесе удавалось поддерживать прекрасные отношения с представителями закона не только потому, что он их кормил. А во многом — благодаря достаточно деликатному для мафии, можно даже сказать цивилизованному стилю работы «семьи». Если бы только не Дик! Идя сюда, на встречу с Тори, Дон Кортесе был полон страсти и думал: ох, загубит мою карьеру эта маленькая ведьмочка. Вот Дик порадуется! Его старший сын давно метил на место «главы семьи» и не скрывал этого.

Но сегодня это чисто умытое юное существо в мешковатой одежде — и зачем современные девушки так себя уродуют? — вызывало в нем всего лишь что-то вроде отцовского чувства. Поймав себя на этом, Дон Кортесе помрачнел. Он страстно мечтал о дочери, но и законная жена, и другие его женщины рожали мальчишек. И старший из них, Дик, явно был наказанием за все отцовские прегрешения...

Взглянув на художницу, мафиози неожиданно улыбнулся. Тори старательно работала, перенося на холст черты его мрачной физиономии. От усердия она даже немного высунула кончик розового языка и походила на котенка, который пытается своей маленькой лапкой выгрести из норки хитрую мышь.

— Вот и прекрасно! — обрадовалась Тори, поймав его улыбку. — Вам так гораздо лучше, Дон. Должно быть, улыбка точнее передает вашу истинную сущность, чем мрачная озабоченность.

— Плохо ты меня знаешь, девочка, — вздохнул старый мафиози.

— А может быть, это вы плохо себя знаете, — задумчиво предположила Тори, сохранив на холсте тень случайной улыбки.

Она знала, что Дон Кортесе — глава мафии, страшной бандитской организации. Знала, что он не может быть хорошим человеком. И все же совершенно не боялась. Чем более явственно проступали на холсте черты этого человека, тем сильнее охватывало Тори чувство, что она с ним знакома. Или была знакома когда-то давно.

— Эй, девочка, не пора ли сделать перерыв? — окликнул ее утомленный Кортесе. — У меня уже спина затекла.

Он поднялся с кресла и подошел к Тори, чтобы взглянуть на рисунок. Но девушка поспешно набросила на холст кусок чистой ткани.

— Нет, пожалуйста... Я никогда не показываю портрет, пока он не закончен. Потерпите, я работаю очень быстро.

— А ты не спеши, — усмехаясь, разрешил он. — Мне гораздо приятнее любоваться твоим личиком, чем своей старой физиономией. Она мне и в зеркале надоела.

И он, снова взволнованный близостью этого юного тела, обнял Тори за плечи и провел рукой по ее бархатистой щеке. Тори тоскливо замерла, увидев, что в его взгляде зажглось желание, а жесткие губы неотвратимо приближаются к ее губам. Но вдруг разгоряченное лицо мужчины побледнело, и Дон Кортесе отшатнулся от Тори, пристально глядя куда-то в область ее виска, как ей показалось.

— Что с вами, Дон? Вам плохо? — робко спросила она, нарушая затянувшееся молчание.

— Что это за кольцо у тебя в ухе? — хрипло спросил ее странный знакомый. — Откуда оно у тебя?

— От прабабушки. Она была цыганкой, этим кольцом ее обручили с возлюбленным. Но он был убит в брачную ночь...

Тори машинально рассказывала историю кольца, ощущая в то же время, что она входит в необычное состояние, которое Старик называл «измененным сознанием». Комната потеряла четкие очертания, сквозь них проступали видения шатров, людей в пестрых одеждах, лежащих и сидящих у костров, девушек, несущихся в вихре танца. Потом перед ее взглядом возникли чьи-то черные, прожигающие ее насквозь глаза, она вздрогнула и очнулась.

Очевидно, видение длилось не дольше нескольких секунд, так как она по-прежнему стояла напротив Дона Кортесе. А он смотрел сквозь нее странным взглядом, как будто тоже видел что-то там, за пределами этой реальности. Тори отметила, что его лицо, только что моложавое и гладкое, вдруг внезапно постарело и осунулось. Он потер лоб, словно приходя в себя, и взглянул на девушку.

— Твое кольцо запаяно, — тихо сказал он. — Ты тоже обручена?

— Да. — Тори незачем было это скрывать. — Я встретила человека, у которого в ухе было такое же кольцо. И мы полюбили друг друга.

— Он рассказывал тебе, откуда у него это кольцо? — насторожился Дон Кортесе.

— Да, это необычная история. Когда он был совсем маленьким, его украли цыгане. Не знаю, откуда в Вирджинии взялись цыгане, но это факт. — Тори с удивлением заметила, что при этих словах Дон Кортесе вздрогнул. Она замолчала, вопросительно глядя на него, но он знаком попросил ее продолжать. — Ну вот, эти люди не сделали ему ничего плохого. Они только вставили ему эту сережку в ухо и отпустили. Он помнит старого цыгана, который сказал, что кольцо поможет ему найти свое счастье.

Кортесе усмехнулся.

— Вот почему ты не побоялась отправиться в логово старого бандита. Как-то догадалась, что эти кольца хранят вас. Так?

Тори кивнула.

Дон Кортесе окинул ее взглядом с головы до ног, как тогда, в ресторане. Но сейчас в этом взгляде было лишь сожаление, будто он прощался с этим прелестным телом, которым ему не дано было обладать.

Раздался деликатный стук в дверь: хозяина и его гостью (или пленницу?) приглашали на ланч.

— Мне переодеться? — спросила Тори. Она уже не боялась быть красивой.

— Не стоит, — усмехнулся хозяин. — Я, как видишь, тоже не при параде.

Галантно пропуская Тори вперед, Дон Кортесе еще раз взглянул на единственную сережку в ее ушке и пробормотал странную фразу:

— Что ж, старик будет рад.

Они прошли по длинному, застланному ковром коридору, и слуга, услужливо забежав вперед, открыл перед ними высокую дверь. Тори, войдя, увидела за накрытым к ланчу столом человека, который показался ей смутно знакомым. Это был молодой брюнет с мрачноватым выражением лица. Белый костюм, синяя рубашка... Он встал, чтобы приветствовать Тори и посмотрел на нее знакомыми зелеными глазами, так похожими на глаза Алана.

— Филип! — почти догадалась Тори, поскольку видела его только один раз, мельком и будучи в весьма рассеянном расположении духа.

— Тори? — так же неуверенно отозвался брат Алана.

— Это ваш аванс, моя дорогая художница, — усмехнулся Дон Кортесе. — Как и было обещано.

— Аванс? — переспросил Филип. — Что это вы несете, Дон?

— Объясни ему, девочка, — усмехнулся мафиози, усаживаясь за стол и аккуратно заправляя за ворот салфетку. — Я слишком проголодался, чтобы тратить время на разговоры.

— Дело в том, Филип, — неуверенно начала Тори, — что мы все: Алан, Анджела, я — очень беспокоились. Вы так внезапно пропали...

— А Анджела к тому же в положении! — насмешливо добавил Кортесе.

— Анджела — в положении? — недоуменно переспросил Филип.

— Ну да. — Тори сделала ему страшную гримасу, которая, впрочем, кажется, не ускользнула от внимания мафиози. — Вот я и попросила Дона нам помочь разыскать вас. А в благодарность за услугу я обещала написать его портрет. Уже начала.