Глория Эванс - Рыжая бестия

Крис сделал опечаленное лицо, и Делина тут же это заметила.

— Не расстраивайся, любовь моя, — проворковала она, целуя его в лоб, — ты обязательно прилетишь ко мне на следующий уикэнд… А по поводу денег на билет туда и обратно можешь не беспокоиться.

— Я подумал не об этом, — сдержанно ответил Крис. — Во сколько тебе надо вставать?

— В восемь.

— Почему так рано? Отсюда до аэропорта двадцать минут на такси.

— Да, но ты забываешь, что мне еще надо привести себя в порядок. Я не могу появиться в офисе в таком виде, что, увидев меня, сослуживцы тут же начнут понимающе усмехаться и спрашивать: ночь фантастического секса, да?

— Ох уж мне эти пуритане, — вздохнул Крис, вспомнив, как он сам и его коллеги любят подшучивать друг над другом по аналогичному поводу. — Ну что ж, давай поспим, хотя это безумно глупо — проводить во сне самую прекрасную ночь своей жизни!

— А кто тебе сказал, что ничего более прекрасного в твоей жизни уже не будет? — сонно пробормотала Делина, поворачиваясь спиной к нему. — Поверь, это совсем не так, потому что…

Не дождавшись окончания фразы, Крис снова вздохнул и выключил ночник.

Чуть ли не целый час он пролежал с открытыми глазами, вновь и вновь вспоминая события минувшего дня и пытаясь утихомирить разыгравшееся воображение. Сон пришел незаметно и оказался на удивление крепким.

Крис проснулся от звука осторожно закрываемой двери. Какое-то время он вспоминал, где находится, а потом быстро открыл глаза и резко сел в постели.

Делины в номере не было!

— О черт! — расстроившись, выругался он. — Надо же было так долго дрыхнуть!

Если бы он проснулся вместе с Делиной, то вполне мог бы рассчитывать на совместный душ и завтрак, а теперь придется все это проделывать в одиночестве. Что за невезение!

Крис взглянул на часы: половина восьмого утра. До регистрации первого рейса на Вашингтон оставалось больше часа, а посему в поспешном исчезновении Делины таилось нечто странное.

И где хоть какая-нибудь записка? Ведь не могла же она уйти просто так, даже не попрощавшись, особенно после ночи взаимных признаний.

Он притянул к себе подушку, на которой спала Делина, жадно вдохнул тонкий, но явственный аромат ее волос и зарычал от страсти. Ни на подушке, ни на постели никакой записки не было!

Крис озадаченно покачал головой, затем одним прыжком вскочил с кровати и бросился в ванную.

Записка все-таки была. Но нашлась лишь тогда, когда он взялся за телефон, чтобы позвонить портье и попросить вызвать такси.

— До свидания, Крис, — писала Делина. — Извини, что последовала твоему примеру и оставила тебя просыпаться в одиночестве. Знаю, как это тяжело и неприятно, однако пусть это будет моей маленькой местью за твои «свежие булочки».

Ужасно не люблю прощаний в аэропортах. В них есть что-то слезливо-сентиментальное, а я уже девочка взрослая и не люблю проявлять свои чувства прилюдно.

И вообще расставания утомляют. Особенно тягостны они тогда, когда все сказано и сделано и остается только дождаться момента, когда можно будет в последний раз пожать друг другу руку и, почувствовав грустное облегчение, разойтись в разные стороны. Так что давай этого избежим…

Надеюсь, ты все поймешь правильно.

Не расстраивайся! Визитка со всеми моими телефонами лежит под этой запиской, поэтому в том, что мы еще встретимся, я нисколько не сомневаюсь. Более того, мое последнее обещание остается в силе.

Целую тебя.

Визитка действительно лежала на том же телефонном столике — ламинированная, с золотым обрезом и красивыми виньетками.

Крис завернул ее в записку и, размышляя над женским коварством, спрятал в карман. Затем позвонил портье и распорядился по поводу такси и завтрака.

Через полчаса бодрый и чисто выбритый Крис спустился в холл отеля.

— Такси ждет у входа, сэр, — сообщил портье, принимая у него чаевые.

— Благодарю.

В этот момент кто-то хлопнул его по плечу. Крис обернулся, полагая вновь увидеть рыжего Майкла, однако это оказался широко улыбающийся Джейкоб.

— Привет, приятель! Тоже остановился в этом же отеле? Наскучила моя берлога? Надеюсь, ты не забыл оставить ключи там, где я тебе показал?

О черт! Крис только теперь вспомнил о договоре с Джейкобом. Да, но где же ключи? Разумеется, он забыл спросить Делину, оставила ли она вагончик закрытым, когда уехала оттуда, так и не дождавшись его возвращения.

А вдруг Джейкоба обворуют по его вине? Например, унесут его запасной саксофон…

— Ты чего морщишься? — встревожился чернокожий музыкант. — Надеюсь, ты не поджег мой вагончик и не продал его.

— Нет, с твоим вагончиком все в порядке, — покривил душой Крис. — Однако я не помню, куда задевал ключи. Но ты не расстраивайся. В возмещение возможного ущерба я оставлю тебе мой мотоцикл.

Он вспомнил, что его «хонда» должна находиться там, где он оставил ее вчера днем, то есть прислоненной к пальме возле дома Виктории. Почему бы и не подарить ее славному Джейкобу, оказавшему ему целых две важных услуги!

— Вообще-то я предпочел бы какую-нибудь тачку, — ухмыльнулся тот, — однако подарки не выбирают. И где же твоя «хонда»?

Время уже поджимало, поэтому Крис постарался как можно быстрее объяснить ему местонахождение мотоцикла.

— А за эти сто баксов я попрошу тебя еще об одной услуге, — вручая купюру Джейкобу, добавил он. — Когда придешь забирать мотоцикл, то позвони в дом, спроси мисс Викторию Уэствуд и постарайся как можно убедительнее за меня извиниться.

— А что ты такого натворил? — тут же заинтересовался негр. — Переехал ее любимую болонку? Обчистил сейф? Или сделал ей ребенка и решил слинять из города?

— Нет, я всего лишь отказался с ней переспать, — поражаясь буйной фантазии своего чернокожего приятеля, объяснил Крис.

— Плохи твои дела! — с комически-серьезным видом вздохнул Джейкоб. — Такого женщины не прощают!

— Знаю, дружище, знаю, потому и надеюсь на твое красноречие.

Они по-приятельски простились, и Крис поспешил к выходу из отеля.

Приехав в аэропорт, он успел заскочить в химчистку, где получил костюм, отчищенный ото всех следов мороженого. Быстро переодевшись, Крис бережно уложил майку с надписью «Поцелуй меня, детка!» в свой кейс.

Регистрацию он проходил одним из последних, когда Делина по его расчетам уже должна была сидеть в самолете. Поспешно поднимаясь по трапу, Крис глубоко дышал, пытаясь успокоить безумно бьющееся от волнения сердце.

Какое объяснение ему сейчас предстоит? И как отнесется она к его невольному обману?

Впрочем, главное даже не в этом.

Что скажет Делина, когда узнает, что ее случайный возлюбленный отнюдь не уличный музыкант — в чем была некая романтика, — а один из тех вашингтонских типов, которые носят накрахмаленные рубашки и о которых она всегда отзывается с презрением и пренебрежением?