Клэр Хант - Фея из Голливуда

— Возможно. А теперь простите, меня ждет работа.

Как только Пит вышел из комнаты, Фея успокоилась. Он был женат на женщине, занятой своей карьерой, и в то же время не одобрял подобных женщин! Хотя мужчине может не нравиться образ жизни его жены, и в то же время он может продолжать любить ее. Фея была уверена, что Пит любил Грейс. И еще она была убеждена, что «работа», которая его якобы ждала, будет состоять из бутылки бренди. Мужчина, как правило, топит свое горе в вине, если он потерял любимую женщину.

Фея чувствовала бы себя спокойнее, если бы могла поговорить с Мерил, но телефон по-прежнему молчал, когда она сняла трубку. Возможно, Мерил беспокоится не меньше ее.

Познакомившись с Питером Стюартом, Фея недоумевала, как у Мерил хватило мужества поведать всему миру о жизни своей сестры, когда ее муж все еще остро переживает ее гибель. Она понимала, что только благодаря любви Мерил к Питу он не вычеркнул ее из своей жизни. Фее казалось, что она подружится с Мерил Миллер, когда они встретятся.

В книге Мерил подробно описывались детские годы ее сестры, ее первая любовь, решение стать актрисой, несмотря на сопротивление семьи, успех на сцене, брак с Питером Стюартом. Мерил не пощадила своего зятя, откровенно написав о том, как Пит долго не мог примириться с тем, что его жена происходит из богатой семьи, в то время как он провел детство в сиротском приюте и сколотил состояние, свалив тех, кто стоял у него на пути. Было очевидно, что он любил Грейс больше всего на свете и она тоже любила его. Они были очень счастливы вместе, и болезнь Грейс и ее мужественные попытки справиться с ней подкосили Пита.

С этими грустными мыслями Фея легла в постель. В окна спальни оглушительно барабанил дождь, и Фея не знала, в каком состоянии сейчас хозяин, но после долгого и утомительного дня она заснула, едва лишь голова коснулась мягкой подушки.

Фею разбудил громкий стук, и она испугалась, что из-за бури одна из высоких пальм, росших вокруг дома, рухнула на крышу. За окнами завывал ветер. Фея решила, что надо пойти и удостовериться, что с Питом все в порядке.

Дверь его спальни была по-прежнему открыта, но в комнате никого не было, хотя, судя по скомканным простыням, Пит провел в постели несколько часов. Возможно, он спустился вниз, чтобы узнать причину грохота?

В эту минуту Фея опять услышала стук, сопровождаемый звоном разбитого стекла. Господи, сейчас эти огромные пальмы раздавят весь дом! Бросившись вниз в поисках Пита, она внезапно услышала странный звук, доносившийся из гостиной, будто там постанывало от боли какое-то животное. Рука Феи замерла на выключателе, когда она поняла, что эти стоны издавало не животное, а сам Пит. Он стоял совершенно обнаженный на коленях перед горящим камином, закрыв лицо руками. На ковре валялось разбитое стекло и обгоревшая фотография Грейс Смит.

Фея не знала, уйти ей иди остаться. Должно быть, он принес фотографию с собой. Тут Фея поняла, что причиной страшного грохота была разбитая вдребезги бутылка из-под бренди. Судя по всему, она была опустошена еще раньше. Но почему Пит так напился, что в ярости уничтожил фотографию своей жены? Фея поняла, что ему не понравится, если он сейчас увидит ее, и она уже повернулась было к дверям, когда душераздирающие рыдания внезапно прекратились. Обернувшись, она перехватила пристальный взгляд Пита. Фея чуть не вскрикнула от жалости, увидев его искаженное болью лицо.

В эту минуту по его телу прошла дрожь. Фея подбежала к нему и замерла на месте, не зная, что делать. Она хотела броситься к нему, обнять и утешить. Когда Пит поднялся во весь рост, Фея поняла, что одних слов будет недостаточно, что есть только один способ утешить его. Она подошла ближе и дрожащими руками спустила с плеч пеньюар и сделала шаг в объятия Пита.

После поцелуев Феи лицо Пита еще сильнее исказилось от боли, и она попятилась.

— Нет, — простонал Пит, прижимая ее к себе. — Сегодня мне нужно чудо, Фея! Ты пришла ко мне среди грозы, Фея. — Пит бережно положил ее на ковер подальше от осколков стекла. — Я хочу сгореть в твоем огне. Согрей меня, Фея. Дай мне почувствовать тебя.

Желание, охватившее Фею в начале их встречи, не исчезло, но, когда она прижалась губами к его губам, ею двигало только сострадание. Фея хотела облегчить его боль, даже если это значило испытать боль самой.

Лаская Фею, Пит позабыл свой ночной кошмар. Он целовал ее грудь, а потом взял в рот сосок. Она выгнула спину и застонала от наслаждения. Каждая клеточка ее тела трепетала от желания, и хотя именно Пит молил ее о любви, теперь он стал ее господином, повелителем, не встретившим сопротивления. Ладони Феи скользнули по влажной спине Пита, ногти легко царапнули кожу. Ее тело страстно желало принять его, но прежде необходимо было разорвать девственную плеву, а это оказалось сложнее, чем она предполагала. В книгах Фея читала, что сначала испытываешь резкую боль, а потом, если возлюбленный достаточно умел, начинается небывалое наслаждение.

На смену страсти пришло отчаяние. Она хотела этого мужчину не меньше, чем он хотел ее! Фея прикусила губу и ощутила привкус крови во рту. В это время Питу надоело то, что он считал лишь ее игрой, он взял инициативу на себя и с силой вошел в нее. Боль сменилась незабываемыми ощущениями, будто Пит заполнил собой все ее тело. Фее казалось, что она стала с этим мужчиной единым целым и что так будет всегда. Целуя ее, Пит входил и выходил из нее. И наконец они оба достигли оргазма. Глаза у Пита засверкали от удовольствия, когда Фея вскрикнула, выгнулась дугой и застонала. Ничего подобного она никогда не испытывала раньше. Они испытали наслаждение одновременно, и даже неопытная Фея поняла, насколько редко встречается такое ощущение во время первой ночи.

Прерывисто дыша, Фея покрывала поцелуями лицо Пита. Они вместе испытали нечто такое удивительное, что хотелось, чтобы время остановилось. И тут она почувствовала, что Пит смотрит не на нее, а на камин, рядом с которым лежит наполовину сгоревшая фотография его жены. Его глаза стали тусклыми и безжизненными. Фея поняла все без слов. Не вина Пита, что она нарушила правила и решила, что они будут вместе навсегда!

— Это я сделал? — спросил он погодя, нежно касаясь ее распухшей нижней губы.

— Нет, я сама, — прошептала Фея.

— Знаешь, я не хотел, чтобы это случилось.

— Я тоже. Но что сделано, то сделано.

— Да.

— Думаю, мне лучше пойти к себе.

— Как хочешь…

Пит не сделал попытки удержать ее, и на глаза Феи навернулись слезы. Он сел, загораживая камин.

— Прости, — сказал он.

— Я пришла сама, — вздохнула она.

— Потому что тебе стало меня жаль…

— Нет! Не поэтому…