Кристина Хемлетт - Сердцеед

Она считала конюха существом безобидным, но он обладал достаточной физической силой, чтобы нанести миссис Мэджин смертельный удар, хотя никаких побудительных мотивов для убийства домоправительницы у него не было.

Хантер покачал головой.

— В виновность Яна я тоже не верю — даже после того, как узнал о благородной попытке Нилли прикрыть его. Привязанность камердинера к миссис Причард и ее сыну могла, конечно, подвигнуть его на идею представить смерть миссис Мэджин несчастным случаем: ведь все мы до последнего момента считали, что домоправительница проходила под воротами как раз в тот момент, когда отказало удерживающее решетку устройство.

Виктория внезапно вспомнила уже мелькнувшую у нее мысль.

— Нилли, — сказала она, — наверное, был где-то рядом, когда ворота смазывали, и мог запомнить, насколько легко и бесшумно опускается решетка.

Концовку сценария изложил Хантер.

— А также мог вычислить, бросится ли кто-нибудь к воротам, когда их механизм придет в действие: он сначала удостоверился, что ему хватит времени на то, чтобы спуститься из кабины управления воротами и пройти через холл в свою комнату. Фактически же у Нилли оказалось времени даже больше, чем он предполагал.

Виктория вернула разговор к Яну.

— Но почему вы так убеждены, что убил ее не Ян, хотя даже Нилли верит в это? Он верил в это настолько, что был готов в случае поимки Яна взять вину на себя. Оставшиеся годы жизни сулили ему, наверное, так мало радости и надежд, что он посчитал свою жертву сходной ценой за юность Яна, да?

Внезапно лоб Хантера прорезала глубокая морщина.

— В вашей версии, — сказал он, обращаясь к Виктории, — есть серьезная психологическая неувязка: парень, так сильно любящий живые существа, как Ян, не способен сознательно покуситься на чью-либо жизнь.

— А если он нанес удар случайно? — настаивала на своем Виктория. — Вы же знаете, что и так бывает!

Хантер, однако, был тверд.

— Это не Ян! — отрезал он.

— Что за неприятности были у него в Ирландии? — напомнила она Хантеру.

— Это не имеет никакого отношения к тому, что происходит здесь. Я обещал и ему, и его матери, что стану ходатайствовать за него перед властями, если он будет хорошо работать и держаться подальше от греха. И до сих пор у меня не было к нему никаких претензий.

— А вам не кажется, что, сбившись с пути один раз…

— Иными словами, что он обречен совершать дурные поступки всю жизнь? — довольно грубо прервал ее Хантер. — Подобные рассуждения говорят об ограниченности и предубежденности.

Виктория прикусила язык. Она хотела сказать, что он сам именно так относится к своему кузену Сину Майклу: тот, совершив однажды фатальную ошибку, остался в его глазах навсегда виноватым.

— Но как вы можете быть так уверены в том, что это не Ян?!

— Уверен — и все, Виктория! Просто уверен.

— А не может ли быть так, — спросила Мэрсайн Викторию, собравшуюся разжечь камин в их спальне, — что мы смотрим на все не под тем углом зрения?

— На что смотрим, мама?

— На мотивы убийства, дорогая. Попробуй задуматься над этим.

Виктория посвятила мать в предположения Хантера.

— Кому могла быть выгодна смерть домоправительницы? — спросила Мэрсайн. — Объясни мне.

— Насколько я понимаю, никому.

— Но всегда что-нибудь можно обнаружить! — настаивала Мэрсайн.

Виктория покачала головой.

— Да нет же! Миссис Мэджин получала у Хантера приличное жалованье, но деньги почти не копила: большую часть их она жертвовала на спасение души своему церковному приходу. Поскольку никаких капиталов у нее не было, миссис Мэджин не представляла интереса для своих потенциальных наследников — Сина Майкла и Пэгги.

— А если подумать о шантаже и мести… — высказала предположение Мэрсайн. — Может, у нее были улики против кого-то? Ты сама мне рассказывала, что она была чертовски любопытна.

— Уверена, о каждом она что-то знала, — пожала плечами Виктория. — Но не думаю, что эти сведения были настолько серьезны, чтобы оправдать ее убийство.

— А что скажешь о попытке свалить вину на другого, например? Кто бы ни стукнул ее по затылку, он так или иначе собирался оставить труп там, где убил: это значит, что преступник был уверен, что застрахован от подозрений. Потом появляется Нилли. Он наталкивается на труп, приходит к ложному выводу и думает: «О Боже, какой ужас! Я не могу допустить, чтобы в преступлении обвинили этого человека!»

— … переносит труп в другое место и опускает на него ворота. Честно говоря, мама, это похоже на неудавшуюся серию из телефильма «Улика».

Сидевшая на своей кровати Мэрсайн самодовольно ухмыльнулась.

— Поставь себя на место убийцы! — весело продолжила она. — Не показалось ли бы тебе странным, что труп нежданно-негаданно переместился? Совершенно ясно, что самостоятельно сделать это он не мог. Такой поворот событий вполне мог лишить тебя присутствия духа, верно?

— Думаю, ты права. Но к чему ты клонишь?

— Только к тому, что убийца теперь знает, что кто-то, найдя труп, перенес его. И преступник начинает складывать два плюс два. — Мэрсайн покачала головой. — Интересно, что сделала бы героиня какого-нибудь сериала в таком случае?

— Наверное, нашла бы сценаристов получше, — ответила Виктория. — Если хочешь знать, все это не слишком убедительно.

Мэрсайн расстегнула манжету своей блузки, чтобы посмотреть на часы.

— Я узнаю у тебя об этом, когда вернусь, — сказала она. — А сейчас у меня встреча внизу.

— Встреча?

— Син Майкл собирается прощупать меня за стаканом бренди. — Мэрсайн всунула ноги в туфли, которые незадолго до этого сбросила.

— Прошу прощения?! — изумленно переспросила Виктория.

— Ба-а-альшой проказник, да к тому же и сладкая булочка… — вздохнула Мэрсайн. — Так или иначе, мои регулярные комплименты его внешности запали ему в мозги: теперь он хочет узнать, как можно прорваться в шоу-бизнес. Я действительно могу представить его в кино или, скажем, манекенщиком.

— Конечно! Он станет большим киносердцеедом, — саркастически предсказала Виктория.

— Понимаешь, когда я выйду из комы, то у меня появится новый муж, — продолжила Мэрсайн. — А в труппе никого на эту роль еще не подобрали.

— А что случилось с прошлым мужем? — с намеком спросила Виктория.

Мэрсайн охотно посвятила ее в содержание сериала:

— Бедняга Кэйн никак не может заглушить в себе чувство вины за выкидыш, случившийся у Кэйси, и за аварию со мной, поэтому решает поехать не в Колорадо, а на курорт — развеяться. Там после мимолетных интрижек с инструктором аэробики Хитер и с работницей спортзала Тони он приходит к выводу, что испытывает чувство лишь к Каррену.

— Каррен-то ведь не женщина!