Лаура Дэниелз - В памяти храня

Глаза Джини защипало от слез. Почему, как только оказываешься в этом здании, так сразу начинаются унижения?

— Хочешь услышать правду?! — спросила она. Ее голос звучал с надрывом. — Забудь все, что я сказала, потому что сейчас я тебя… ненавижу!

По лицу Сида скользнула тень, но он тут же усмехнулся.

— О, это действительно похоже на правду! Но знаешь что? Я как-нибудь переживу твою ненависть. Думаю, она даже придаст нашему сексу остроты. И уж помехой для него точно не станет.

— Помехой? — У Джини вырвался короткий нервный смешок. — Конечно, не станет. Потому что никакого секса между нами не будет! — Наклонившись к креслу, она взяла сумочку, Гнев придал ее движениям оттенок механичности. — Похоже, тебе нравится такое положение, когда ты можешь приказывать женщине, держать ее в своей власти. На мой взгляд, это извращение.

Сид поморщился.

— Пой, птичка, пой. Сути дела это не меняет. До пяти часов вечера мое предложение остается в силе. Дальше я снимаю с себя всякие обязательства. И если Кончиту сочтут соучастницей угона автомобиля, я пальцем не пошевельну, чтобы облегчить ее участь. А еще… Знаешь, далеко не каждый бизнесмен согласится закрыть глаза на должностное преступление своего подчиненного. Что же касается власти… Не знаю, извращение это или нет — мне по большому счету безразлично, — но я ее обожаю!

Джини выпрямилась и с независимым видом подняла подбородок.

— Вынуждена тебя разочаровать: надо мной властвовать у тебя не получится. Я не позволю.

Сид медленно встал.

— Интересно, как это у тебя получится. Ведь для Кончиты ты сделаешь все. В конце концов, она твоя мать. Это ко многому обязывает. Кроме того, чтить родителей в традициях твоего народа. Думаешь, я этого не знаю?

Ну, началось! — промелькнуло в мозгу Джини. Сейчас еще и он начнет распространяться о моем мексиканском происхождении. Но если его отца я еще слушала, то ему самому просто дам пощечину… и гори все синим пламенем!

— Молчишь? — усмехнулся Сид. — Что ж, порой молчание красноречивее всяких слов.

Он направился к двери, распахнул и многозначительно посмотрел на Джини. В каждом его движении сквозила врожденная уверенность в себе.

Плотно сжав губы, Джини зашагала к выходу. Единственным ее желанием в эту минуту было как можно скорее очутиться на свежем воздухе.

На этот раз она воспользовалась лифтом — только потому, что при ее приближении дверцы лифта разошлись, выпуская группку сотрудников офиса. Ни на кого не глядя, Джини вошла в кабинку и нажала на кнопку первого этажа.

Ее душу переполняло негодование, но и смущение тоже. Какой аргумент могла она выдвинуть в свою защиту? Три года назад ею была совершена ошибка: она приняла от Брюса Дженнингса чек. Могла бы вернуть, но не сделала этого. Так что сейчас у нее нет морального права оспаривать в разговоре с Сидом этот момент. Другое дело обвинение в промышленном шпионаже. Уж это, разумеется, полная чушь!

Из центрального офиса компании «Дженнингс моторс» Джини отправилась на остановку, села в автобус и поехала домой. Этот путь был ей так знаком…

Дома ее дожидалась Кончита. Всю дорогу Джини ломала голову над тем, что скажет ей. Сид согласился оставить Кончиту на работе, но при этом выдвинул условие, с которым Джини не могла согласиться. Фактически он предложил работу ей самой — в качестве его оплачиваемой любовницы. Джини же скорее согласилась бы мести улицы, только не ублажать Сида за деньги.

Это все происки его отца, Брюса, мрачно думала Джини. Как он мог сказать, будто я спала с ним! Кем нужно быть, чтобы сочинить такое! Но Сид верит отцу, а не мне, поэтому нет смысла что-либо доказывать…

Едва Джини вошла в маленькую, но уютную гостиную, Кончита сразу поднялась с дивана. Ее глаза покраснели от нервного напряжения последних дней, но были сухи. Измученная неожиданно начавшимися в ее жизни проблемами, она словно потемнела лицом, но даже в эти трудные минуты была красива.

— Ну что? — слетело с ее искусанных губ. — Удалось тебе встретиться с Сидом?

Джини вздохнула.

— Не только встретиться, но и побеседовать.

Ее тон был таким мрачным, что Кончита сразу все поняла.

— Ничего хорошего, да?

— Мам…

Та сокрушенно покачала головой.

— Наверное, смешно было надеяться. Если бы компанией по-прежнему управлял Брюс, все было бы совсем иначе. Брюс более мягкий человек, чем Сид.

Брюс более мягкий человек?!

Джини едва не рассмеялась. Ох, если бы только Кончита знала, что сделал с ее дочерью этот самый «мягкий» человек!

Впрочем, Кончите Брюс в свое время помог, это правда.

Тут Джини сообразила, что Кончите еще неизвестны последние новости.

— Мам, сегодня произошло кое-что такое, о чем тебе необходимо знать.

Кончита мгновенно насторожилась. Да и понятно, в нынешней ситуации подобная фраза могла означать лишь дополнительные неприятности.

— Что?

— Сид сообщил, что на складе обнаружилась пропажа одного автомобиля. Полиция задержала твоего сменщика и…

— Пропажа автомобиля?! — тревожно воскликнула Кончита. — Когда это произошло?

— Выяснилось сегодня утром, но все указывает на то, что угнали его дружки твоего сменщика. Сам он уже дает показания в полиции.

— Этого не может быть! — резко произнесла Кончита. — Посторонние побывали на складе полмесяца назад. Если бы автомобиль исчез той ночью, это тогда же и обнаружилось бы!

С губ Джини вновь слетел вздох.

— Я сказала Сиду то же самое, но он утверждает обратное. Занимавшийся ремонтом этого автомобиля сотрудник из-за болезни несколько дней отсутствовал, а когда вышел на работу, сразу забил тревогу.

Несколько мгновений Кончита молчала, кусая губы. Затем пробормотала, обращаясь больше к себе самой, чем к Джини:

— Как-то странно. Полмесяца как отсутствует автомобиль, а обнаружили это лишь сейчас. Верится с трудом. И при чем здесь мой сменщик?

На мгновение стиснув зубы, Джини заставила себя произнести:

— Мам, самое неприятное заключается в том, что под подозрение попала и ты.

Кончита вздрогнула.

— Что ты сказала?! — Вероятно, ей показалось, что она ослышалась.

— Да, мама, тебя подозревают.

— Боже мой, в чем?!

— В сговоре с твоим сменщиком и остальными участниками ночной попойки на складе.

— Но зачем мне это понадобилось?

Было абсолютно ясно, что Кончита искренне не понимает причин, по которым ее могут заподозрить в чем-то противозаконном. Тем самым она косвенно подтверждала как свою невиновность вообще, так и непричастность к угону автомобиля в частности. Только все это пропадало зря, потому что, кроме Джини, рядом не было никого, кто мог бы увидеть это и оценить. Но даже если бы подобный свидетель и оказался здесь в эту минуту, его показания не произвели бы на Сида никакого впечатления, потому что к данному делу он относится предубежденно.