Патриция Хорст - Лучший из лучших

— Да, Конфетка, твои глаза не обманывают тебя, — сказал он, проследив за ее взглядом.

Лорена призывно пробежала языком по губам, мысленно удивляясь своему откровенному бесстыдству, и спросила:

— А если бы это было прошлой ночью, в твоем доме, ты бы остановился?

— Скорее всего, нет.

Вереница сладострастных сцен пронеслась в ее воображении, и Лорена вздохнула.

— Я бы хотела…

— Подумай, прежде чем хотеть. Не ищи себе лишних трудностей. У тебя их и так с избытком.

Постепенно затуманенный разум стал проясняться, и до Лорены начала доходить правота его слов. Будет ли он лишней трудностью в ее жизни? Да, безусловно. Сможет она справиться с ней? Никогда. Никогда в жизни. Ни в этой жизни, точно. Он человек из какого-то другого мира, далекого от всего ей привычного и понятного. Она должна быть благодарна за его выдержку, а не сожалеть…

Так почему же ей кажется, будто она истекает кровью, будто жизненно важная часть ее организма — сердце — иссечена безжалостным скальпелем? Почему ей кажется, что у нее отняли самое ценное, самое нужное в жизни?

Печальные синие глаза внимательно следили за ней. Ник заметил выражение ее лица и поспешно сказал:

— Не говори ничего, Лорена. Отправляйся в постель и отдыхай. Завтра ты увидишь все в другом свете и порадуешься.

Если бы Ник вел себя резко, язвительно, возможно, все было бы иначе. Но его заботливая мягкость сокрушила ее, разбила вдребезги хрупкие мечты. На их место хлынула боль…

— Я покажу тебе твою комнату, — сказала Лорена, стараясь голосом не выдать своих чувств.

— Дом не настолько велик. Я сам найду. Не беспокойся.

— Тогда спокойной ночи. Отдыхай.

— Спасибо, — сказал Ник. — Спокойной ночи.

Как будто это возможно! Лорена не произнесла этих слов вслух, вышла с поднятой головой, а за ней следом ползла ее изорванная в клочки, втоптанная в грязь гордость.

Они сидели за тем же столом, что и вчера. В открытое окно лились лучи яркого весеннего солнца, освещая отдохнувшую за ночь миссис Гордон. Лорена сидела напротив нее с непроницаемым видом. Ник занимал центральное место, традиционно предназначавшееся главе семейства и давно пустовавшее в семье Гордон. Завтрак закончился, но беседа продолжалась.

— Деньги у него были, и немалые, — говорила Элизабет о несостоявшемся зяте. — Больше, чем могла дать его работа. Он не скупился, буквально заваливал Грейс подарками.

— Он что-нибудь рассказывал о своей семье? Упоминал родителей, братьев, сестер, кого-нибудь?

— Только вскользь. У него есть какие-то родственники в Детройте. Он никогда много о себе не говорил, наверное, чувствовал, что я не одобряю их отношений.

— Почему, Элизабет?

— Он слишком большой собственник. Хотел Грейс только для себя. Мы бы никогда с ней больше не увиделись, если бы она уступила ему.

— Вы не пытались расспрашивать дочь?

— Наверное, я должна была быть настойчивее. Но Грейс вернулась домой на седьмом месяце беременности, и мне не хотелось волновать ее.

— По-моему, вы расспрашиваете не того, кого надо, — вмешалась в разговор Лорена. Ее голос без труда мог заморозить действующую сталеплавильную печь. Ник знал, что этот тон не имеет никакого отношения к обсуждаемой теме, всему виной — события минувшей ночи.

— Согласен. — Он бросил на нее беглый взгляд и снова переключил внимание на Элизабет. — Как вы считаете, Грейс может ответить на несколько вопросов?

И снова Лорена опередила мать.

— Она должна, иначе мы напрасно потратили силы и время, приехав сюда.

— Да нет, я все равно намереваюсь опросить всех, с кем Кросс работал. Просто от Грейс эти сведения можно получить быстрее.

— Думаю, здесь не должно возникнуть проблем, — сказала Элизабет. — Мы просто предупредим врача, чтобы он был готов к возможной реакции. Мы отправимся, как только вы будете готовы, Ник. — И она откатила свое кресло от стола.

— Я хотел бы помочь убрать посуду после завтрака.

— Мы не нуждаемся в помощи. Скоро здесь будет Маргарет, — заявила Лорена.

Увидев в глазах Ника вопрос, Элизабет пояснила:

— Маргарет — моя дневная помощница. — Она подмигнула ему, как будто хотела сказать: не обращайте внимания, утром Лорена всегда такая.

— В чем дело, Конфетка? — повернувшись к Лорене, спросил Ник, когда миссис Гордон покинула комнату.

— Не понимаю, о чем вы. — Она взглянула на него отстраненно, с великолепно разыгранным презрением.

— Прекрасно понимаете. Дуетесь из-за прошлой ночи. Но если не хотите, чтобы ваша мама начала задавать неловкие вопросы, возьмите себя в руки.

Не стоило ему поднимать эту тему. Женщина, откровенно проявившая готовность уступить ему, оставшаяся неудовлетворенной и оскорбленная отказом, готова была вцепиться ему в глаза, как дикая разъяренная кошка.

— Это вы берите себя в руки, — буквально выплюнула Лорена. — Я только рада, что отвратительная идея не воплотилась в жизнь. Иначе я бы стыдилась до конца своих дней.

— Рад слышать. А теперь извольте вести себя пристойно и улыбаться. Грейс не справиться еще и с вашими капризами.

— Я сама разберусь, с чем может, а с чем не может справиться моя сестра. А вы занимайтесь исключительно делом, для которого я вас наняла.

Ник стоял и молча смотрел на Лорену. В свое время крутые парни, категорически отказывавшиеся сотрудничать с полицией, встретив этот взгляд, уподоблялись неумолчно болтающим попугаям.

— Не заставляйте меня пожалеть об этом, Лорена, — наконец мягко произнес он.

Несколько секунд Лорена изо всех сил боролась с собой.

— Простите меня, пожалуйста. Я немного нервничаю…

— Принимается. Помните только, я вам не враг.

С первого взгляда Лорене показалось, что Грейс стало лучше: свежевымытые и уложенные волосы, немного румян, чтобы скрыть бледность лица, новый брючный костюм, купленный миссис Гордон. Она даже сидела в кресле в холле, а не лежала в постели. Но глаза, глаза ее были по-прежнему пусты и невыразительны. Лорена обняла сестру.

— Грейси, малышка, мы привели тебе гостя. Познакомься, это Ник, он найдет нашего Алана.

Что-то промелькнуло во взгляде Грейс. Вспышка надежды? Отчаяние?

— Пойдем, дорогая. — Миссис Гордон взяла дочь за руку и потянула за собой. — Найдем местечко на солнышке, где никто нам не помешает.

Грейс послушно, с безразличием автомата последовала за ней.

— Боже, — прошептал Ник Лорене на ухо, — и давно она в таком состоянии?

— Почти месяц.

— Плохо дело. Может сломаться в любую минуту.

— Теперь вы понимаете, почему я поехала за вами?

— Да. — Ник поймал ее руку и крепко сжал. — Я сделаю все, что смогу, и даже больше. Можете быть уверены.

И Лорена убедилась в этом сразу. Ник сумел разговорить Грейс, извлечь ее из защитного кокона, который она для себя сотворила. Очень скоро он узнал, что у Дугласа Кросса было полно знакомых, но совсем мало друзей. Что он ничего не рассказывал о бывшей жене, но имел много фотографий дочери. Что он был щедр, но стремился контролировать людей с помощью своих денег. Что, узнав о беременности Грейс, стал повсюду сопровождать ее. Он посещал вместе с ней ее врача, а когда она отказалась выйти за него замуж, очень расстроился, но склонности к насилию не проявил. Грейс и не подозревала, что он может решиться похитить ребенка после его рождения.