Патриция Хорст - Лучший из лучших

— Но ему было мало его семьи и вашей любви, да?

— Вы что, ясновидящий? — Лорене удалось ядовито усмехнуться, подавив всхлип.

— Нет, но я знаю такой тип людей. Одной женщины им никогда не хватает.

— Самое скверное то, что он даже не потрудился надежно скрыть это, и мама случайно узнала. Она была сражена, опустошена, напоминала воздушный шарик, из которого неожиданно выпустили воздух.

— Осмелюсь заметить, что миссис Гордон не производит сейчас впечатления опустошенного человека. Очевидно, ей удалось справиться с потрясением.

— Вы не знали ее раньше и не можете оценить, как она переменилась. Она была сама жизнь, свет, радость. Она была влюблена в отца до беспамятства. Окружающие завидовали и удивлялись, глядя на них, до того они казались идеальной парой. Грейс была совсем крошкой, но я помню это прекрасно. Он приносил ей цветы по вторникам — они познакомились в этот день. Часто после ужина они танцевали в гостиной, тесно обнявшись и забыв о нас. А когда он уезжал по делам, то всегда оставлял на ее подушке какой-нибудь подарок, потому что терпеть не мог расставаться с мамой…

— А потом она узнала, что он уезжает не один?

— Как вы догадались? — Лорена с трудом проглотила застрявший в горле комок. — Однажды они были в гостях, и мама случайно услышала разговор двух приятельниц в дамской комнате. Муж одной из них был в Акапулько по делам и встретился с моим отцом, ведущим под руку шикарную блондинку. Он заинтересовался, потому что хорошо знал и отца, и маму, и узнал, что тот зарегистрировался в отеле как мистер Гордон с супругой. Мама настолько верила отцу, что вернулась за стол и пересказала ему услышанное как забавный анекдот. А он даже не стал ничего отрицать! Тогда мама выбежала на улицу, нашла свой автомобиль и вскоре была на шоссе. Лил дождь, и на повороте она не справилась с управлением… Вы видели маму и знаете, чем все закончилось.

— Лорена, мне очень жаль. — Ник взял ее руку в свои.

— Но не так, как будет жаль ему, если он рискнет появиться в нашем доме! — Она вздохнула и отняла руку. — Думаю, теперь самое время для хорошей новости.

— Грейс назвала мне имя и адрес приемных родителей Кросса. Вставайте, нам надо забронировать места на первый завтрашний рейс в Майами. Если повезет, то уже вечером мы будем знать, где искать Алана.

— Почему бы просто не позвонить? Мы тратим на переезды слишком много времени, — запротестовала Лорена, но Ник уже встал, расплатился и тянул ее за собой туда, где их ожидал «феррари».

— Вы опять забываете, Конфетка, что это неофициальное расследование. Миссис и мистер Уоррен — так их зовут — не обязаны сотрудничать с нами. Они могут просто повесить трубку, если не захотят отвечать на наши вопросы. Но если я буду стоять на их пороге, не давая захлопнуть дверь, им будет намного сложнее проигнорировать наше присутствие. Кроме того, я предпочитаю беседовать лицом к лицу. Зачастую не так важно, что люди говорят, как то, как они это говорят. По телефону можно не заметить некоторой уклончивости, напряженности, а тренированный глаз никогда не ошибется.

Они уселись в машину, и Лорена показала рукой налево.

— Поворачивайте туда. Ближайшее отделение «Америкэн эйрлайнз» в «Эрроу-центре». Это всего ничего отсюда, сразу за мостом.

«Эрроу-центр» занимал почти три квадратные мили и вмещал всевозможные магазины, магазинчики, парикмахерские, салоны красоты и многое-многое другое… Ник с удовольствием наблюдал за Лореной, на время, казалось, забывшей обо всех неприятностях на свете и веселившейся как ребенок. Они покинули «Эрроу-центр» через два часа, нагруженные вином, цветами, конфетами, французским сыром, русской икрой, английской дичью и двумя авиабилетами, о которых они едва не забыли.

— О, у мамы гости, — заметила Лорена, увидев стоящий у дома «мерседес». — Или Маргарет наконец-то выиграла джекпот.

Ник сразу понял, что «мерседес» появился здесь не случайно, и бросился за Лореной… но не успел. Она стояла в дверях, ведущих в сад, и не могла поверить своим глазам. Пожилой, красивый, хорошо одетый мужчина прервал оживленную беседу с ее матерью и поднялся ей навстречу.

— Здравствуй, малышка, — сказал Доналд Гордон.

Она смотрела на мать, подчеркнуто игнорируя его присутствие.

— Мама, что этот человек делает в нашем доме? Почему ты разрешила ему войти?

— Лори, милая, успокойся. — Ник нежно положил руку ей на плечо, но она даже не заметила, хотя всю дорогу до дома мечтала о его прикосновении.

— Малышка, мы просто разговариваем с мамой. — Доналд Гордон нервно провел рукой по седеющим волосам. — В трудные времена семья должна сплотиться…

— Сплотиться? — повторила Лорена с убийственным презрением. — Какое право ты имеешь говорить о сплочении, если сам разрушил эту самую семью и позорно сбежал, когда тебя поймали с поличным.

— Не стоит сейчас возвращаться к прошлому. Оно не имеет отношения к случившемуся с Грейс.

— Неужели тебе больше нечем заняться, кроме наших проблем? Где же твои обожательницы, неужели бросили тебя?

Мистер Гордон дернулся, как от удара плетью, лицо миссис Гордон стало печальным, и Ник решил, что пора вмешаться. Он протянул руку и сказал:

— Я Ник Тэрренс.

— Элизабет рассказала мне о вас, — крепко пожал протянутую руку Доналд. — Мы глубоко вам признательны, что вы согласились помочь. Моя дочь должна быть счастлива иметь на своей стороне такого человека. — Не обращая внимания на возмущение, написанное на лице Лорены, он указал рукой на бутылку в ведерке со льдом. — Не хотите ли выпить по бокалу вина и рассказать нам, что вам удалось узнать?

— Тебе нет никакого дела до того, что нам удалось узнать! — воскликнула Лорена.

— Лори, — тихо сказала Элизабет, — нравится тебе это или нет, но Доналд — твой отец, и он здесь по моему приглашению. Поэтому изволь обращаться с ним вежливо и уважительно, как с любым другим гостем в нашем доме.

— Мама, ты все это время знала, что он навещает Грейс, и ничего мне не сказала?

— Твоя мать ничего не знала, пока я не пришел сегодня днем. И она не заслуживает такого тона, девочка моя.

— Я не твоя девочка, — прошипела Лорена сквозь зубы. — И ты мне не отец.

Доналд пошатнулся от таких слов и словно постарел лет на пятнадцать. Но если он был в шоке оттого, что его старшая дочь отреклась от него, то Элизабет выглядела просто убитой.

— Лори, подумай, что ты говоришь, — прошептала она, и глаза ее наполнились слезами.

— Мне очень жаль, мама. Но я сказала то, что чувствую. Ты, очевидно, можешь понять и простить предательство. Я — нет.

Вскинув голову, Лорена повернулась на каблуках и, не глядя ни на кого, вышла. Миссис Гордон умоляюще смотрела на обоих мужчин.