Марианна Лесли - Рыцарь моего сердца

— Скажу, что мне нужно подумать. — Оливия потянулась за своей одеждой, решив, что ей пора уходить. Ей действительно о многом нужно было подумать, но это невозможно сделать, когда он рядом. Когда они вместе, ее мысли заняты совсем другим.

Дерек напоследок еще раз крепко поцеловал ее, вложив в свой поцелуй столько обещания счастья, что у Оливии закружилась голова. Словно на крыльях, она выпорхнула к коридор и… резко остановилась. Соседняя дверь в квартиру Абигайль Картер была приоткрыта, и сама старушка смотрела на них через щель.

О нет, только не это! — мысленно простонала Оливия.

— Почему вы поднялись, мисс Картер? Вас что-то обеспокоило? — Она лихорадочно пыталась придумать оправдание своему появлению здесь среди ночи. Сколько бы она ни твердила, что ей все равно, что подумают о ней люди, Оливии не хотелось, чтобы по городу поползли о ней непристойные слухи. Разумеется, это ее личное дело и никого не касается, с кем она проводит время в собственном доме, но она должна думать не только о себе, но и о Синди.

Абигайль перевела взгляд с нее на стоявшего в дверях Дерека, голого по пояс и босого, затем снова на нее. Оливия вспыхнула и готова была провалиться сквозь землю, и тут Дерек пришел ей на выручку.

— Минуточку, Оливия, ты забыла… — Он исчез за дверью и через пару секунд возник снова, протягивая ей вантуз. — Спасибо за помощь и прошу прощения за беспокойство.

— Ничего, — пробормотала Оливия.

Мисс Картер заволновалась.

— Что, какие-то проблемы с канализацией, милочка?

— Да, мэм, — ответил за Оливию Дерек. — Возник небольшой засор, и я подумал, что лучше устранить его немедленно, поэтому вынужден был разбудить Оливию и попросить у нее вантуз. Еще раз прошу прощения, леди, что побеспокоил вас.

Оливия взяла злополучный вантуз, но не решилась встретиться с ним взглядом.

— Все в порядке, — произнесла она. — Такие неполадки лучше устранять сразу. — Она повернулась к Абигайль. — Спокойной ночи, мисс Картер. Еще раз извините.

Спускаясь по лестнице с зажатым в руке вантузом, Оливия почувствовала, как на нее накатывает приступ истерического смеха.

На следующий день Дерек прибыл на место своей новой работы — в приют для бездомных — около половины шестого. Там его встретил невысокий коренастый парень со шрамом на щеке.

— Мое имя Джо Шамильски, но все зовут меня Поляк Джо. Видите ли, мой отец был польским эмигрантом, — словоохотливо пояснил он, затем добавил: — А я ваш фанат. Просто тащусь от ваших композиций. Жаль, что в последнее время вы не выступаете. Но у меня есть видеозаписи всех ваших концертов, и я частенько их просматриваю, — поведал Джо.

Дерек улыбнулся.

— Что ж, приятно встретить своего поклонника в Грейт-Стоке. У меня сложилось стойкое впечатление, что они в этом городе весьма малочисленны.

— А, плюньте вы на этих тупоголовых обывателей. Что они понимают в настоящей музыке? — махнул рукой Джо. — Идемте лучше, я все здесь вам покажу.

Поляк Джо повел Дерека на кухню, посреди которой стоял длинный стол и несколько разномастных стульев.

— Здесь мы кормим их ужином, — сообщил Джо. — Старина Билли, ну тот, который был здесь за старшего — его, бедолагу, совсем ревматизм скрутил, — всегда чего-нибудь готовил, и, надо сказать, очень даже неплохо. Даже я частенько с удовольствием ел его стряпню. А я в основном занимаюсь тут уборкой да мелким ремонтом, подрабатываю в общем. Вообще-то я наборщик, работаю в местной типографии, но там работа ночная, а здесь я днем, да и то не каждый день.

Дерек в отчаянии подумал, что если не остановить этот словесный поток, то он будет течь до бесконечности, а ему еще предстоит со многим разобраться.

— Замечательно, Джо. Итак, насколько я понимаю, обязанность по приготовлению пищи лежит на мне. Но проблема в том, что в отличие от старины Билли стряпать я не мастак.

— Так это не проблема, — жизнерадостно сообщил Поляк Джо. — В кладовой приличный запас консервированных бобов, фасоли, спаржи. Есть еще ветчина, рыбные консервы и супы быстрого приготовления. Открываешь несколько банок, содержимое суповых коробок заливаешь кипятком — и все дела. — Джо провел его в кладовую и показал, где что лежит, затем они снова вернулись в кухню. — Теперь о наших правилах: во-первых, никакой дури; во-вторых, никаких женщин; ну и, в-третьих, громкая музыка и бурное веселье тоже не разрешаются.

— Бедняги, — посочувствовал бездомным Дерек. — Нельзя сказать, что им тут весело живется.

Поляк Джо усмехнулся.

— Так у нас тут не развлекательный центр, мистер Логан, уж простите. Наше дело — обеспечить их раз в день едой и кровом на ночь. Остальное — увольте. Нам тут не нужно никаких осложнений, если вы понимаете о чем я.

Дерек согласился, что это вполне разумно.

В двух комнатах, отведенных под спальни, стояли доисторические кровати с железными ржавыми спинками и потемневшим от времени и долгого использования бельем. Одеяла были довольно потертые, но не дырявые. В одной из спален даже имелся старый продавленный диван.

Заметив скептический взгляд Дерека, Джо сказал:

— Мебель, естественно, со свалки. Иногда люди покупают себе новую мебель, а нас просят забрать их старую, чтоб не тащить на свалку. И им меньше хлопот, и нам кое-какие вещички бывают не лишними. Не отель «Плаза», конечно, но какое-никакое убежище от непогоды, особенно если дождь или холодно. Идемте покажу душевые.

Душевые кабинки являли довольно убогое зрелище с их проржавевшими трубами и облупленной краской на стенах. Но больше всего поразило Дерека, что в ночлежке нет ни радио, ни телевизора.

— Да был тут старенький телевизор, но сломался пару недель назад, другого пока нет, — пояснил Джо.

В скором времени начали прибывать люди. Джо вызвался в первый день помочь Дереку. Он делал записи в регистрационной книге, а Дерек объяснял всем вновь прибывшим, что, прежде чем сесть за стол, они должны помыться, и вручал им старенькие полотенца и кусок мыла. Те согласно кивали и отправлялись в душ.

Рядом с душевыми стояло несколько больших картонных коробок, в которых грудой лежала одежда, отданная горожанами, и в которых каждый бездомный мог покопаться и выбрать что-нибудь для себя.

Взрослые мужчины с детским воодушевлением рылись в куче старой одежды, а Дерек думал о своих костюмах, рубашках и галстуках от-кутюр, висящих в гардеробной его денверского особняка, и ему стало не по себе. Правда, он тоже не всегда был так богат и еще не забыл того времени, когда их семья жила более чем скромно, но то, как жили эти люди, было просто ужасно.

— Ну как вам работенка, мистер Логан? — поинтересовался Поляк Джо перед уходом.

Дерек невесело улыбнулся.