Алекс Вуд - Где искать любовь

— Не поеду, — буркнула Гвендолин.

— Ты ведешь себя глупо. Тебя никто не съест. Неужели ты не хочешь познакомиться с Марион? Оценить ее? Подружиться с ней?

— Проследить, чтобы ее никто не увел, как несравненную мисс Робертсон? — осведомилась Гвендолин с горькой иронией. — Ведь ты ради этого посылаешь меня туда? Тебе абсолютно все равно, красива Марион или нет, главное, что у нее есть деньги, и уже поэтому она подходящая партия для Джеймса. А как же кровь? Не ты ли всегда выступала за чистоту крови? Разве Джеймс не опозорит себя такой женитьбой?

— Фу, Гвен, какой резкой ты можешь быть, — вздохнула леди Сесилия. — Очень некрасиво с твоей стороны напоминать мне о тех неосторожных словах. Сейчас не Средневековье, и можно забыть о законах крови. Принцы женятся на моделях, принцессы выходят замуж за охранников… Почему бы и нам не поступать точно также?

— Если бы Джеймс влюбился в обычную секретаршу и привел ее в Гвендиль, ты бы тоже приняла ее с распростертыми объятиями?

— Ты поражаешь меня, Гвендолин, — сухо произнесла Сесилия. — Неужели ты не понимаешь, что если в ближайшее время у нас не появится много денег, твой обожаемый Гвендиль развалится окончательно? И ты, и Джеймс, и Кэролайн заслуживаете гораздо большего, чем ваш отец был в состоянии вам дать. Почему же ты с таким презрением относишься к моим попыткам как-то уладить наши дела? Вот тетя Пэм все понимает, ей не надо ничего объяснять.

Гладкий высокий лоб леди Сесилии прорезала скорбная складка. Сердце Гвендолин сжалось. Бедная мама, она ведь ни в чем не виновата. Она искренне любит их и желает им добра. И, в конце концов, разве она не права?

— Прости меня, — жалобно улыбнулась Гвендолин и подошла к матери, которая по-прежнему стояла напротив нее. — Я бываю иногда такой глупой. Я поеду к МакНорманам и подружусь с Марион Гастингс, если ты этого хочешь.

— Вот и умница, — просияла Сесилия и ласково погладила дочь по голове.

Гвендолин на секунду прильнула к матери, раскаиваясь и недоумевая про себя, почему они так часто ссорятся и не понимают друг друга.

— Послушай, мама, — вдруг заговорила она. — А ты никогда не думала о том, чтобы удачно выдать замуж меня? Может быть, какой-нибудь состоятельный мужчина захочет взять в жены леди Гвендолин МакНорман из Гвендильского замка?

Леди Сесилия медленно покачала головой. Легкая улыбка порхнула по ее губам. Милая девочка! Конечно, ей уже пора думать о замужестве, и они обязательно найдут ей хорошего мужа. Но рассчитывать на то, что ее супруг будет состоятелен, просто смешно.

— Почему? — обиделась Гвендолин. — Чем я хуже Джеймса?

— Деточка, не забывай, что у Джеймса есть Гвендиль и имя. И притом он мужчина, к нему предъявляются совсем другие требования. А у тебя только знатное происхождение.

— И это немало.

— Да, но нынче между смазливым личиком и древней родословной мужчины выбирают первое, — вздохнула леди Сесилия. — Вот подрастет Кэролайн, и тогда мы посмотрим, что можно поделать…

И с этими словами леди Сесилия вышла из гостиной, оставив оскорбленную до глубины души Гвендолин наедине со своими невеселыми мыслями.

15 ноября.

Иногда я думаю, что было бы, если бы я меньше любила Гвендиль. Наверное, давно бы сбежала в Эдинбург, устроилась на работу и зажила нормально подальше от всех. Но одна мысль о том, чтобы покинуть замок, приводит меня в ужас. И именно ради Гвендиля я согласилась ввязаться в эту отвратительную авантюру. Подумать только — еду высматривать невесту для брата! Мама может выдумывать любые предлоги насчет моего здоровья и желания познакомиться с родственниками, но если у тех МакНорманов есть хотя бы капля ума, они сразу догадаются, где собака зарыта.

Джеймсу решили пока ничего не говорить. Чтобы не внушать бедняге ненужные надежды. Он, наверное, никак не может оправиться после истории с мисс Робертсон. Однако думаю, что Джеймс все поймет, когда получит мамино письмо насчет праздника. Вряд ли она станет устраивать нечто подобное просто так, на пустом месте! Интересно, что он скажет. Каково это, когда тебя сватают?

Наверное, мне стоит попросить тетю Пэм найти кого-нибудь и для меня. Джеймс терпеть не может Гвендиль, он не будет возражать, если я поселюсь здесь со своим мужем и приведу замок в порядок.

Мечты, мечты, уважаемая леди Гвендолин. Как глупо в вашем зрелом возрасте предаваться безумным фантазиям. Разве ваша достопочтенная мать не сказала вам вполне определенно, что вам с вашей внешностью совершенно не на что рассчитывать?

Бедная мама, она могла бы быть и потактичнее.

И все-таки надежда не покидает меня. Через три дня я уезжаю на побережье, в поместье МакНорманов Питхарли, и кто знает, кого я там встречу и чем все это закончится!

20 ноября.

Хлопоты настолько захватили меня, что я не притрагивалась к дневнику целых четыре дня. Зато теперь я как следует опишу все события.

Сейчас я уже в Питхарли, сижу в огромной комнате, отведенной специально для меня. Если не выглядывать в окно и не видеть суровый шотландский пейзаж со скудной растительностью и свинцовым небом, то вполне можно вообразить, что находишься в каком-нибудь фешенебельном отеле европейской столице. Я не завистлива по натуре, но когда невольно начинаешь сравнивать Гвендиль с этим великолепием, настроение резко портится.

МакНорманы очень милые, приветливые люди. По крайней мере, Уолтер. Прислал за мной на вокзал машину с шофером, встречал меня лично у входа, как и подобает заботливому родственнику. Леди МакНорман я увидела только за ужином. Бледная, анемичная женщина с неприветливым выражением лица. Но не буду делать поспешных выводов. Возможно, она не в восторге от наших матримониальных намерений относительно ее сестры. Я ее вполне понимаю.

Леди Джулия, мать сэра Уолтера, приняла меня довольно настороженно, но когда я передала ей письмо тети Пэм, то сразу оживилась и стала поглядывать на меня более благосклонно. Хотела бы я знать, что милая тетушка там про меня написала! Надеюсь, мне не из-за чего краснеть…

Так как я приехала довольно поздно, экскурсию по Питхарли устраивать не стали, хотя я умираю от желания поближе познакомиться с этим прекрасным домом. Это, конечно, не Гвендиль, но как роскошно он обставлен! Например, в своей комнате я чувствую себя по меньшей мере принцессой. Особенное восхищение вызывает пушистый ковер вишневого цвета, на который даже жаль наступать. Но и все остальное — мебель, гобелены, картины, лампы — изумительно. Может быть, чересчур пышно, но в целом производит неизгладимое впечатление.

Единственное, что смущает меня, так это то, что мои окна выходят на побережье. За холмами вполне можно разглядеть угрожающего вида воду. Представляю, что здесь творится, когда поднимается ветер. Только в Питхарли я осознала, насколько смешон предлог, под которым я сюда приехала. Поправляться после болезни! Да ни один здравомыслящий доктор не отправит пациентку в такое место в это время года. Но МакНорманы, будучи воспитанными людьми, притворились, что так оно и должно быть. По крайней мере, сэр Уолтер.