Алекс Вуд - Ягодка

— Ты наивная глупышка. — Ашвария погладила Ягодку по голове. — Тебе еще о многом предстоит узнать. Как бы я хотела уберечь тебя от ударов, девочка моя.

— У меня все в порядке, мама. Я встречаюсь со Спайком Дентоном. Он даже купил новый диван, представляешь? А старый я вы… Мама, что с тобой?

Дрожа и судорожно хватаясь за концы шали, Ашвария медленно вставала со скамейки.

— Что же делается… надо срочно в полицию… Элли, дитя мое…

Перепуганная Ягодка вскочила на ноги.

— Что случилось, мама?

— Конечно, ты не понимаешь, ты совсем малышка. — Безумными глазами Ашвария шарила по лицу дочери. — Спайк Дентон взрослый мужчина, я видела его по телевизору. А тебе десять! Это преступление.

Ягодка опустилась обратно на скамейку.

— Прости, мама, я пошутила, — сказала она устало. — У нас в школе девочки все время сочиняют. Кто про Роберта Паттисона. Кто про Орландо Блума. А мне нравится Спайк Дентон.

— Ах ты моя фантазерка, — рассмеялась Ашвария. — Совсем мать не жалеешь.

Ягодке хотелось плакать, но она сделала над собой усилие и улыбнулась.

— Прости, мама, я больше не буду.

До самого вечера просидели они в беседке, обсуждая хулигана Томми и непоседу Бекки, хихикая над рассеянностью учителя рисования и критикуя придирчивость учителя математики. Ашвария до мельчайших подробностей помнила то, что случилось семнадцать лет назад, но не сознавала, что рядом сидит не десятилетняя школьница, а взрослая женщина.

Ягодка страдала от невозможности поделиться с матерью своими сегодняшними радостями и горестями, но была счастлива, что Ашвария хотя бы узнает ее — в последнее время это случалось не каждый раз. Уезжая из пансионата, Ягодка чувствовала, как в душу возвращается желанное умиротворение. Она снова была сильной и снова могла сражаться с целым миром. Пансионат был ее тайным источником душевных сил.

Ягодка и не подозревала, что тайну, которую она считала надежно спрятанной, вот-вот раскроют…

О своем предполагаемом знакомстве с матерью Ягодки Грэм Джефферсон вспомнил только под вечер. Желание разыскать ее несколько поутихло, но любопытство осталось. Если это действительно Келли, интересно было бы взглянуть на нее, поболтать, вспомнить былое. Когда-то он был от нее без ума, да и она, надо сказать, была влюблена как кошка.

— Скажи, Дельфина, как ты смотришь на то, чтобы в выходные совершить небольшую экскурсию за город? — спросил Грэм.

Дельфина, наводившая порядок на его столе, застыла на месте.

— Нет, если у тебя планы, я пойму, — добродушно продолжил Грэм. — Съезжу один, хотя и умру от скуки по дороге.

— Вы же знаете, господин мэр, у меня не может быть никаких планов, если вам нужно, — сказала Дельфина запинаясь.

Грэм засмеялся.

— Похвальное рвение, моя дорогая, но я вовсе не желаю, чтобы ты надорвалась, работая на меня.

Дельфина выпрямилась, и Грэм не без удовольствия отметил, что она очень хорошеет, когда заливается румянцем.

— Вы не работу предлагаете, а экскурсию, — пробормотала Дельфина. — А куда именно?

— Точно не знаю, — развел руками Грэм. — Никуда я без тебя. Мне нужно отыскать одного человека.

Привычным жестом Дельфина вытащила из кармана пиджака диктофон и включила его.

— Представь себе, что ты заботливая, не стесненная в средствах дочь. — Грэм сплел пальцы и задумался. — Хочешь обеспечить матери все лучшее. Селишь ее где-то за городом…

— Поселок Санто-Фе, — выпалила Дельфина.

— Ну, не настолько нестесненная, — засмеялся Грэм. — Там слишком дорого. Что-нибудь попроще, но со вкусом. Точного имени я не знаю, но начни с фамилии Эпплберри. И если подберешь что-нибудь, это и будет нашей экскурсией.

На лице Дельфины отразилась непривычная растерянность.

— Дайте хоть какой-нибудь ориентир, кроме имени, которого вы не помните.

Грэм улыбнулся.

— Я был уверен, что ты всемогуща. Если поможет, то моя знакомая — индианка.

Задание мэра обрекло Дельфину на бессонную ночь, но она не возражала. Не так часто он просил ее о чем-то личном. Возможность заглянуть в его прошлое была более чем соблазнительна.

К утру на столе Дельфины лежал список мест, где проживали индианки старше сорока лет. Как и ожидала Дельфина, их оказалось немного. Выяснить, есть ли среди них знакомая мэра, по телефону было невозможно — в пансионате «Яблоневый сад» ей отказали даже назвать возраст пациентки. Впрочем, от больницы трудно было ожидать чего-то иного. Дельфина рассчитывала, что личное присутствие мэра снимет любые запреты и откроет все двери. Несмотря на то что очень хотелось спать, Дельфина была довольна. Им с Грэмом предстояли очень напряженные выходные, и это очень ее радовало…

Три адреса из четырех ничего не дали, и под конец дня они поехали в тот самый «Яблоневый сад».

— Мы приедем туда очень поздно, и нас даже не пустят на порог, — сказал Грэм, когда они проехали знак «Яблоневый сад. 4 мили».

Он сидел за рулем и выглядел очень молодо в джинсах и футболке. Как помощница мэра Дельфина не одобряла вольный стиль в одежде, но как женщина… О, сердце ее так и таяло, когда зеленые глаза Грэма задерживались на глубоком вырезе ее платья или коленях, открытых короткой юбкой. Дельфина как никто другой знала, что и официальная одежда может быть соблазнительной и для сегодняшнего дня постаралась на славу. Повсюду, куда бы они ни приезжали, она ловила на себе одобрительные мужские взгляды и знала, что Грэм тоже замечает их. Какой отличный шанс продемонстрировать ему, что в его помощнице прекрасно не только образование…

В «Яблоневом саду» их приняли поначалу очень холодно: «Нет, мы не даем никаких сведений о пациентах. Нам нужно письменное разрешение родственников». Но настойчивость Дельфины и обаяние Грэма сделали свое дело. Строгая медсестра смягчилась и согласилась заглянуть в список пациентов.

— А вы так похожи на мэра Джефферсона, — сказала она, заинтересованно поглядывая на профиль Грэма.

Он улыбнулся.

— Надеюсь, я не слишком вас разочарую, если скажу, что я и есть мэр Джефферсон.

Дельфина скривилась. По дороге они договаривались, что он будет хранить инкогнито. Но, конечно, стоило какой-то клуше с крашеными кудряшками восхищенно похлопать глазками — и он уже забыл обо всех предосторожностях.

— О, господин мэр, какая честь для нас, — пролепетала «клуша» и принялась листать список с удвоенным усердием. — Вот, нашла. Дом номер пятнадцать, миссис Келли, сорок восемь лет.

— Миссис Келли? — Грэм оглянулся на Дельфину. — Это должна быть она. Ее все звали Келли, потому что настоящее имя не могли выговорить. Скажите, я могу ее увидеть?

Медсестра потупилась.