Сара Крейвен - Прелестная дурнушка

Джейк отвернулся, подошел к окну и, глядя на улицу, заметил:

– Ты основательно все обдумала.

– Наши жизни совершенно переменились. Наступило время для размышлений. – Марин старалась, чтобы голос не подвел ее. – В ту ночь ты не собирался со мной спать. Женитьба на мне была просто благородным поступком. Когда-нибудь у тебя появится жена и… настоящая семья. Тогда ты передашь Харборн следующему поколению.

Джейк повернулся к ней:

– Мило, что тебя волнует мое благополучие. А как же ты, Марин? Надеюсь, у тебя не выработалось отвращение к браку?

– Нет, конечно. Со временем…

– Тогда мне остается только заявить, что я не буду препятствовать разводу и… желаю тебе удачи.

– Спасибо.

Хорошо, что все слезы выплаканы, что можно говорить с ним, не теряя самообладания и не выдавая себя.

Джейк продолжал:

– Наверное, лучше пока не говорить никому о наших планах. Не думаю, что все одобрят это.

– Всегда можно заявить, что моя поездка в Португалию дала нам возможность все обдумать и понять, что у нас нет совместного будущего.

– Какой практический подход к делу, дорогая! Я могу заявить, что твое отсутствие заставило меня осознать, как много радости приносит одиночество.

– А я скажу, что готова снова стать счастливой. Ну-у… что-нибудь в таком роде.

– Мы вполне могли бы остаться друзьями.

Марин не смотрела на него:

– Не думаю.

– Нет так нет, – уступил Джейк и вдруг добавил: – Ты до отъезда в Португалию можешь пожить в Челси, как и твоя мать, а я постараюсь не появляться там.

– Куда же ты пойдешь?

Он ответил довольно спокойно:

– Не думаю, что тебя это касается, дорогая.

И удалился.

Когда Марин вошла в кухню, Барбара сообщила:

– Пока ты была в деревне, звонил Джейк. Спрашивал, каким рейсом ты прилетаешь завтра.

У Марин дрогнуло сердце.

– Зачем ему это?

Она поставила корзину с покупками на стол и начала ее разбирать.

– Чтобы он мог встретить тебя в аэропорту, полагаю, – резковато ответила мать. – Ведь он не видел тебя целый месяц. Какой стыд, что твой муж так и не смог выбраться сюда.

Кажется, настал момент истины. Изворачиваться больше нет смысла. Марин достала кисть винограда, задумчиво посмотрела на нее и положила обратно в корзину:

– Видишь ли, все не так просто. Вернувшись в Англию, я получу развод.

Глиняная кружка выпала из рук матери, ударилась о кафельный пол и разлетелась вдребезги.

Барбара воскликнула:

– Ты совсем с ума сошла? Все еще сказывается ушиб головы?

– Наоборот. Я приняла совершенно сознательное решение расторгнуть брак, который потерял всякий смысл.

– Ой, ради бога, о каком смысле можно говорить, если речь идет о влюбленных? – нетерпеливо возразила мать.

Марин отвернулась:

– Мы не были влюблены, мы только притворялись влюбленными.

– Ты хочешь сказать, что легла в постель с человеком, который тебя совершенно не волновал? Марин, никто и никогда не заставит меня в это поверить!

– Мне очень жаль, но так получилось. Он был такой эффектный… А я вела себя ужасно… Мне… очень стыдно.

– О, дорогая…

– По крайней мере, теперь я могу все расставить по своим местам, чтобы не было хуже.

Барбара принесла совок и начала собирать осколки.

– Марин, ты не можешь сбросить брак, словно платье, которое тебе не подошло. А как же Джейк? Что чувствует он? Или ты ему еще не сказала?

– Мы достигли согласия. Поверь, все пройдет быстро и безболезненно. – Она судорожно вздохнула. – Я вернусь в агентство, да и квартира моя еще не продана. Таким образом, у меня будет работа и жилье.

– Я, конечно, заметила, что ты не носишь тот замечательный рубин, который он тебе подарил, – покачала головой Барбара, – но думала, что ты сняла его в соответствии с требованиями врачей.

– Это семейная реликвия. Естественно, я его верну.

– Быстро и безболезненно, – проворчала Барбара, ссыпая осколки в мусорное ведро. – Ты уверена, что сможешь безболезненно выкинуть из жизни несколько последних месяцев и, кроме всего прочего, мужа?

– Мама, ты на стороне Джейка?!

– Я на стороне суждения: «Подумай еще раз, прежде чем портить себе жизнь».

– Именно это и случится, если я останусь с Джейком. Он тебе нравится, да?

– И Дереку тоже.

Марин выдавила улыбку:

– И он тебе кажется привлекательным?

– Да. Я была замужем за двумя великолепными мужчинами. Каждый по-своему хорош, но ни одному из них не пришло бы в голову, отправиться в магазин и купить полный комплект одежды.

– Это Линн покупала, – возразила Марин.

– Линн привезла вещи в клинику, но за все заплатил Джейк. Он же выбрал очаровательную голубую ночную рубашку и халат.

– Ох! Почему же он не объяснил мне?

Барбара поставила на стол две кружки и налила в них кофе.

– Это теперь не имеет значения, дорогая, не так ли? Ведь ты собираешься разводиться. – Она помолчала. – Какая жалость, такое красивое кольцо! Я где-то читала, что рубин – символ любви. Он приносит в дом покой и удовлетворение, но это, похоже, не для тебя. – Барбара вздохнула. – Какой позор!

На следующий день Марин сидела в самолете как на иголках. Она впервые осознала, что рада вернуться в Англию.

Вечер накануне прошел не очень хорошо. Дерек, которому явно все было рассказано, болтал обо всем на свете, только не о ее замужестве.

Марин рано ушла к себе, отговорившись тем, что еще не все упаковала. Это было не совсем так. Просто ей надо было выбрать, что надеть в дорогу. Юбка и топ в темно-медовых тонах, которые купил для нее Джейк, разочаровали ее. Наверное, она никогда больше не сможет их носить. У нее перехватило горло.

Она вспомнила, как вилась юбка вокруг ее ног, когда она, выписавшись из клиники, шла к машине. Странно, но медовый цвет как будто грел ее.

Джейк купил это для нее. Вместе с комплектом невероятного шелкового белья. И размер бюстгальтера угадал правильно. Марин даже рассердилась: ему известны о ней интимные подробности, а она не подозревает, где он покупает свои изящные рубашки.

Собственно, ее это не интересовало. Надо же было сохранять дистанцию… Надо было, чтобы Джейк оставался незнакомцем, который никогда больше не сможет ее обидеть…

Конечно, ей никогда не забыть его руки на своем теле…

Марин затолкала темный мед на дно чемодана и надела коричневую льняную юбку и белую тенниску. По понятным соображениям она не могла забрать из Харборна остальную одежду и личные вещи. Оставалось надеяться, что Элизабет пришлет их.

Выходя из аэропорта, Марин напряглась. Вдруг Джейк ее встретит? Но вместо него у подъезда стояла та же машина, что везла ее, когда больше месяца назад она улетала из Лондона.

Устроившись на заднем сиденье, Марин пыталась убедить себя, что испытывает облегчение. Она утешала себя тем, что возвращается в свою квартиру. Работа – вот что ей нужно.