Диана Рейдо - Между гордостью и счастьем

— Куда едем? — привычно спросил он. — К тебе или ко мне?

— Ко мне, — решила Марибелл. — Хочется немного побыть дома в спокойной обстановке.

— Похвальное желание…

Уже дома, разбирая пакеты с продуктами, Марибелл поинтересовалась:

— Тебе повысили зарплату?

— Нет, — пожал плечами Уоррен. — А почему ты спрашиваешь?

— Очень уж много всяких вкусных вещей ты набрал.

— Я просто постарался вспомнить, что ты любишь, — улыбнулся Уоррен.

— Да уж, ты все хорошо запомнил. Тут и клубника, и фисташковая пахлава, и финики, и консервированные персики…

— И ветчина, — подхватил Уоррен, — и гусиная печень, и авокадо.

— Кто же будет готовить?

— Если хочешь, я, — Уоррен подхватил из рук подруги пакеты с овощами, — а ты сядь вот здесь, и наслаждайся покоем.

— Спасибо.

— Устала на работе?

— Да, немного. Босс решил расширить штат дизайнеров. Взял двух новичков. То есть это в коллективе они — новички. В общем, справляются, но пока слишком многое приходится контролировать, все время надо что-то отслеживать в их работе. А это утомляет.

— Какая умница. Отдыхай.

Марибелл с любопытством следила из своего угла за манипуляциями Уоррена.

— Не хотел пока что рассказывать тебе, — решился он, — но раз уж так все совпало…

— О чем ты?

— О работе. Мне не подняли зарплату в закусочной. Я начал совмещать две работы.

— И какая же сейчас у тебя вторая работа?

Уоррен ловко мыл помидоры, красный перец и огурцы, открывал банки с маринованными грибочками и корнишонами.

— Помнишь, я рассказывал тебе, что одно время работал моделью?

— Да. И поссорился с агентом.

— Теперь я с ним помирился.

— Он тебя простил?

— Да, а куда ему деваться? У меня хорошая фактура. Нильсен говорит, что меня с руками отрывают. Но он выбирает только самые лучшие предложения.

— Ты ведь говорил, что фотосъемки не достойны того, чтобы быть занятием для настоящего мужчины.

— Говорил. Это компромисс, Марибелл. Я решил попробовать свои силы в чем-то серьезном и по-настоящему увлекательном для меня.

— Что же это?

— Кино.

— Значит, ты все-таки решился, — задумчиво сказала Марибелл. — Что ж, ты молодчина. Агент тоже проникся этим?

— Да, он заинтересован в том, чтобы продвигать меня. Но он говорит, что вначале необходимо наработать опыт съемок хотя бы в небольших роликах, клипах. Нужно серьезное портфолио, чтобы заинтересовался хороший режиссер. А, значит, фотосъемки тоже играют мне на руку.

— Это и есть компромисс, о котором ты говорил?

— Да. С одной стороны, я учусь, привыкаю держаться перед камерой, с другой — получаю за это какие-то деньги. Все, чем я сейчас занимаюсь на съемках, идет в копилку опыта для будущих работ. К тому же я смогу откладывать небольшие суммы, и, когда они сложатся в одну большую, пойду учиться на курсах актерского мастерства.

— Это ты замечательно придумал! — искренне сказала Марибелл.

— Рад, что ты оценила мою задумку.

— И много съемок уже было? То-то я удивлялась, что ты все чаще оказываешься занят.

— Два рекламных ролика: жвачка и социальная реклама, — перечислил Уоррен, — плюс фотосъемка для рекламы спортивных костюмов.

— Замечательно. Я рада, что ты наконец-то определился со своими занятиями.

— Еще было бы неплохо выучить испанский, и заняться горными лыжами, — засмеялся Уоррен. Марибелл засмеялась в ответ.

— Неплохо было бы сначала разобраться с тем, что есть.

— Да…

Уоррен внезапно оставил в покое овощи, которые за минуту до этого безжалостно терзал острым ножом на пластиковой доске.

Подойдя к Марибелл, он присел на корточки и заглянул ей в глаза.

— Что такое? — перепугалась она.

— Ничего… Я хотел поговорить с тобой.

— О чем?

— Раз уж у нас сегодня вечер откровений… Марибелл, я хотел бы попросить тебя стать моей женой.

— Что?!

Марибелл не хотела верить своим ушам. С чего вдруг Уоррену понадобилось, чтобы она была его женой? Хорошенькое дело!

— Ты вдохновляешь меня на перемены… Но дело даже не в этом. Марибелл, ты удивительная. Я сразу это понял. Мне не нужно долгих месяцев, в отличие от моего брата, чтобы разобраться, кто дорог моему сердцу.

К сожалению, Марибелл тоже не нужно было долгих месяцев…

— Уоррен, послушай…

— Нет, это ты послушай меня, Марибелл. Посмотри на меня. Кем я был до тебя, и кем я стал?

— По-моему, ты либо прибедняешься, либо преувеличиваешь. Твои возможности и способности у тебя были и до меня.

— Да, вот только немногие в меня верили. Ты же поверила бескорыстно.

— Я хотела поддержать тебя…

— И тебе это удалось. Спасибо тебе за это.

— Уоррен, но предложение о замужестве не делают из жалости, — горячо сказала Марибелл. — Не нужно звать меня замуж лишь потому, что ты хотел бы компенсировать поведение своего брата.

— А вот сейчас ты говоришь глупости, — спокойно ответил Уоррен. — Я делаю это предложение потому, что хочу быть с тобой. Мне нужна ты и твое общество, мне с тобой легко и интересно. Я многому учусь у тебя.

— Но я… Я не знаю. Мне надо подумать.

Марибелл в замешательстве сплетала и расплетала пальцы. Этот беспомощный жест не остался без внимания Уоррена.

Он поднялся и отошел к плите.

— Хорошо. Я не стану давить на тебя. Подумай. Все, что я мог сказать, я уже сказал. Я буду заботиться о тебе, Марибелл. Мне кажется, нам может быть очень хорошо вместе…

Ужин, который приготовил Уоррен, был съеден почти в полном молчании. Марибелл мыла посуду, стараясь ни о чем не думать, пока не останется в одиночестве.

Уоррен подошел к ней сзади и ласково приобнял за плечи:

— Можно, я сегодня останусь у тебя?

— Думаю, что сегодня не стоит, — тихо ответила Марибелл.

— Но мне казалось, что…

— Я хотела бы эту ночь подумать. Утром я обещаю дать ответ. Ты заедешь за мной?

— Да, я отвезу тебя на работу, как обычно.

— Спасибо.

— Я рад стараться, Марибелл, ты же знаешь.

На прощание Уоррен нежно поцеловал ее, уткнулся лицом в пушистую макушку.

— До утра, — сказал он, отводя упавшую ей на глаза прядь светлых волос.

— До утра, — прошептала Марибелл.

До утра она не сомкнула глаз.

Приняв душ, она валялась на диване в розовом махровом халате, не в силах добраться до постели, и сон не шел к ней.

Марибелл прекрасно понимала, что утром ей придется дать ответ. Нельзя тянуть с решением, нельзя мучить Уоррена.

Она также понимала, что не готова любой ценой заполучить фамилию Гроудов. Холден наверняка подумает, что это месть ему, когда обо всем узнает.

Интересно, когда он узнает? Уоррен не общался с ним уже давно. Приняв решение жить самостоятельной жизнью, он был последователен в своей попытке.

Итак, что же ответить Уоррену?