Мэри Кент - Одни в целом мире

— Хватит об этом. Все кончилось, и, слава Богу, никто не пострадал.

Возможно, от холода, стресса, страха, и чувства собственной вины — Арианна не поняла, от чего именно, но ее затрясло так, что скамейка под ней заходила ходуном. Она инстинктивно пригнулась к коленям, стараясь не прикусить язык стучащими зубами.

Брандт взял ее лицо в свои ладони, почувствовал безжизненный холод щек, выругался про себя и схватил ее на руки. Широкими шагами он пересек дом. Арианна не поднимала век, ей казалось, что даже глаза у нее дрожат, разбивая мир на отдельные фрагменты. Так кинолента, лущенная с самой маленькой скоростью, распадается на отдельные кадры. Наконец она почувствовала за спиной уют кушетки и, открыв глаза, увидела черный зев камина.

Брандт склонился к камину. Он положил поленья, затем зажег огонь и принялся раздувать его мехами, пока пламя не разгорелось и золотые искры звездочками не полетели вверх.

Арианна с тоской смотрела на огонь — так умирающий от жажды смотрит на стакан воды. Ей захотелось подползти к камину, но прежде чем она заставила окоченевшее тело повиноваться, Джошуа угрюмо повернулся к ней.

— Вы можете встать?

— Я… не… знаю… — Ее голос зазвенел, как разбившаяся сосулька.

Он хмуро смотрел на нее, покусывая нижнюю губу. Потом, безо всяких «с вашего позволения», присел на кушетку и занялся ее одеждой.

Когда дело дошло до теплого белья, он проверил его на ощупь, и поднял глаза на Арианну.

— Все промокло. Надо снимать.

Она машинально покачала головой.

— Я не спрашиваю разрешения, — резко сказал он и снял с нее рубашку, прежде чем она смогла что-либо ответить.

Совсем сбитая с толку, она и не заметила, как он одной рукой приподнял ее за бедра, а другой стащил промокшие рейтузы.

— Не делайте этого… — с опозданием начала она, но он уже закутал ее в шерстяной плед и поднялся.

— Сидите здесь, — скомандовал он. — Я скоро вернусь. Только сообщу Халстону, что с вами все в порядке.

Пока могла, Арианна следила за ним глазами, но ее тело отказывалось поспевать за мыслями. Малейшее движение сталo вдруг изнуряюще тяжелым, даже держать глаза открытыми было невыносимо трудно. Она смутно ощутила, как озноб прекратился, без мокрой одежды стало теплее, жар камина согревал сквозь шерстяной плед.

— Тепло, — пробормотала она, подтянув ноги и свернувшись калачиком на кушетке. Глаза ее закрылись, и она погрузилась в удивительный мир покоя и благоденствия. Все хорошо. Все живы. В этот раз она никого не погубила.

— Просыпайтесь. Просыпайтесь, черт побери! Как вас зовут?

— Мм… — Арианна заставила себя поднять веки, лицо Джошуа Брандта расплывалось перед глазами и наконец приняло четкие очертания.

— Я спрашиваю, как ваше имя? — раздраженно повторил он.

Арианна зевнула.

— Арианна Уинстон, проживаю на Хейстингз-авеню, 6745, Чикаго, штат Иллинойс. Сегодня второй вторник марта… вы хотите спросить, кто сейчас наш президент? Вы ведь проверяете мою память, верно? Чтобы узнать, нет ли у меня сотрясения мозга или чего-нибудь подобного?

Заметив, что Джошуа Брандт пытается скрыть улыбку, Арианна задумалась: что заставляет этого человека бороться с проявлением такой естественной реакции?

Он откашлялся и постарался принять строгий вид.

— Я всего лишь хотел узнать ваше имя. Боб говорил мне, но я забыл.

— А-а-а, — застенчиво улыбнулась Арианна. — Долго я спала?

— Минут двадцать. Выпейте вот это. Целиком.

Он прижал стакан к ее губам, Она жадно глотнула, потом сморщилась и откинула голову. — Мне не нравится теплая вода.

— Зато вашему организму понравится, он сильно обезвожен и не имеет никаких сил, чтобы согреться. Так что прекратите капризничать и пейте.

Арианна быстро осушила стакан и протянула его Джошуа.

— Можно мне кусок хлеба?

Не обращая внимания на ее вопрос, Брандт возился с сервировочным столиком, который поставил прямо перед ней.

От запаха овощного супа с лапшой, до краев налитого в большую чашку, ее рот сразу наполнился слюной. На тарелке лежал намазанный маслом домашний хлеб и толстые ломтики сыра. Арианна смотрела на эту простую пищу как на великий кулинарный изыск.

— Вы можете есть самостоятельно? — услышала она вопрос и в ответ потянулась за ложкой.

Справившись с супом, съев большой кусок хлеба и несколько кусочков сыра, она снова почувствовала себя человеком. Выпив полстакана теплой воды, Арианна, довольно вздохнув, откинулась на спинку кушетки.

— Если вы закончили, я это уберу.

Джошуа сидел на кресле рядом с кушеткой и поглядывал на Арианну, держа на коленях свою чашку с супом. Он уже успел снять теплую одежду и остался в джинсах и черном пуловере.

— Это всего лишь перерыв, — невозмутимо ответила Арианна. — И если вы попробуете отобрать у меня еду, я вас просто убью.

На этот раз его попытка подавить улыбку была явно заметна и почти комична. У него такой красивый рот, отметила про себя Арианна, склонив голову, чтобы рассмотреть его в новом ракурсе. Крупные, резко очерченные губы, как, впрочем, и остальные черты его лица, выражали решимость.

— Вы явно пришли в себя. Доедайте, а я пока приготовлю ванну и поищу, во что вас переодеть.

Арианна осмотрелась вокруг. Помещение, где расположились кресла, изящная кушетка и камин, находилось па четыре ступени ниже основного уровня дома. Изысканный архитектурный прием, подумала она. Сидишь здесь, будто в уютной чаше, которая к тому же удерживает тепло камина. Сам по себе камин был произведением искусства. Камни всех форм и оттенков на пятнадцать футов от стола поднимались к деревянному потолку, Очаг был обрамлен такими же камнями, но отполированными до зеркального блеска.

Хотя дом был погружен в тень, она ощутила его размеры. Насколько она могла судить, межкомнатных перегородок совсем не было, внутреннее пространство дома формировали горизонтальные площадки, расположенные уступами. То, что представлялось ей небольшой столовой, находилось слева от Арианны четырьмя ступенями выше. У стены между двумя французскими окнами, доходящими до пола, стоял стол. Сейчас сквозь окна виднелись лишь белые вихри метели, но Арианна представила, какой захватывающий дух вид открывается отсюда в ясный день. Она смутно помнила, как они поднимались по крутому склону, и свое ощущение, что это место, словно гнездо орла, царствует над округой. «Это так соответствует Джошуа Брандту», — подумала она, сама не понимая, почему эта мысль пришла ей в голову.

Справа поднимались вверх шесть ступеней, ведя на другой уровень, свет почти не проникал туда, пространство было погружено в темноту. Она едва различила очертания книжных шкафов и письменного стола. Позади нее располагалась кухня, освещенная одинокой лампой над раковиной; блики света играли на медных донышках посуды. Другой угол был совершенно темным. Центральная лестница вела на второй этаж. Наверное, там располагается несколько спален, решила Арианна и задумалась есть ли между ними стены.