Нора Лаймфорд - Мелодия для любимой

Джесси открыла было рот, но смолчала. Взглядом обежала оживленную толпу за кулисами — музыкантов, одетых феями участниц концерта, толстого старшеклассника в наряде Деда Мороза. Ее уже не держали здесь никакие обязанности, но ей так хотелось остаться, потому что возвращало к тем дням, когда она сама училась в этой школе, проводила дни в этих самых коридорах и классах, выступала со всеми на этой самой сцене.

— Сейчас схожу за пальто, — сказала она, опустив голову.

На улице Евгений как бы между прочим поинтересовался:

— Что это за парень?

Джесси прислушалась. Даже сквозь стены школы сюда доносились звуки «Зимней сказки», исполняемой смешанным хором.

— Какой парень? — рассеянно спросила девушка.

— Ну, который обнимал тебя на сцене?

— Джек? — Она изумленно всмотрелась в суровые серые глаза спутника. — Ты это серьезно? Он поздравил меня с успехом моих ребят.

Евгений презрительно фыркнул.

— О небо! Да он женат, Евгений, и счастлив в браке.

— Может быть… Но даже невинный флирт я не потерплю, слышишь?

Джесси остановилась как вкопанная во власти дурного предчувствия. Вчерашнюю ревность Евгения еще можно понять, но сейчас?.. Это же ужасно! Да и в чем убедишь человека, снедаемого столь болезненной подозрительностью?

Разумеется, она могла бы извиниться, заверить, что такое никогда не повторится. Но уступить ей было не по душе. Не годится идти на поводу.

— Надеюсь, ты не обидишься, если я все же не пойду в бар?

Он нахмурился.

— Вернешься туда?

Именно это ей больше всего и хотелось сейчас сделать.

— Нет, я устала и поеду домой.

— Прекрасно. Я…

— Нет. Я поеду одна. Я также думаю… — она помедлила, — мы должны отдохнуть друг от друга… Ну хотя бы в предстоящий уик-энд.

— Что? — Его глаза стали холодными как сталь.

— Нам нужен какой-то перерыв…

— Говоришь перерыв, а подразумеваешь — навсегда?

— Я о другом. Только… о наступающем уикэнде. Нам обоим это пойдет на пользу. Уверена, если мы посмотрим на себя как бы со стороны и издалека, поймем гораздо больше.

— Но что ты собираешься делать? Она пожала плечами.

— Мне предстоят рождественские покупки, генеральная уборка, стирка, глажка… Кучи писем, на которые у меня не нашлось времени сразу ответить… Так что не волнуйся, я найду себе занятие, да и ты, наверное, тоже.

— Какая нелепость!

Но ей было уже не до споров. Джесси быстро села в машину и захлопнула дверцу.

Приехав домой, она зажгла свет во всех комнатах внизу, налила себе коньяку. Ее всю трясло, переживала за свой отчаянный шаг, хотя и не сомневалась, что поступила правильно.

Сделав еще один глоток для бодрости, оглядела комнату. Что она будет делать в этот уик-энд? Начинать придется с пылесоса и тряпок — вон какое запустение, а на дворе Рождество.

Она подошла к окну. Огни города — белые, зеленые, красные, их веселый свет только добавил ей ощущение одиночества.

Мать когда-то переехала сюда потому, что хотела облегчить будущую жизнь Джесси. Не справилась бы она со старым домом с его текущей крышей. Но современными удобствами нового жилища ей самой недолго пришлось наслаждаться… С тех пор как матери не стало, Джесси часто жалела, что они не остались жить на прежнем месте. Джесси никогда не считала это кирпичное чудовище своим домом. Он был ей чужой, давил. Сегодня особенно.

Девушка резко задернула шторы, бросилась на софу. Конечно, можно было бы затопить камин — сразу станет теплее и уютнее, но сил не было. Единственное, что чуть утешило и заставило улыбнуться, — несколько ярких шариков, болтавшихся под потолком. Эх, если бы Эдди был здесь!

Джесси закрыла повлажневшие от слез глаза. В целом свете не было человека, с которым она хотела бы сейчас поговорить больше, чем с ним.

В неудержимом порыве Джесси бросилась к телефону. Секунду колебалась, но все же набрала номер дрожащими пальцами. Захочет ли он вообще говорить с ней? Ведь она же практически выгнала его, запретила лезть в их с Евгением дела, наотрез отказалась от предложенной дружбы…

— Эдди? Привет! — выпалила она, услышав знакомый голос.

— Эй, крошка! — Он явно удивился.

— Привет! — повторила Джесси. — Не знала, будешь ли ты дома.

— Давно дома. Утром, к счастью, успел на репетицию, потом целый день отсыпался.

— И хорошо играли? Или в полноги?

— Потрясно. Бетховен, Вивальди, сюиты Бородина. На них грешно халтурить.

— Знаешь что? Мне все же удастся послушать эту вашу программу. — Она подождала ответа, но линия молчала. — Ну, если твое приглашение на субботу остается в силе. — Проклятье, он чувствует, что со мной что-то не так, лихорадочно думала Джесси.

— Конечно. Сколько заказать билетов?

— Только один. Евгений… занят. У него банкет. Но он настаивает, чтобы я поехала.

— Вот как?

— Ну да.

К счастье, Эдди только спросил:

— Когда ты приедешь?

— В пятницу у меня самой репетиция… Значит, появляюсь в субботу утречком.

— Ладно. Надеюсь, ты останешься ночевать?

У нее бешено заколотилось сердце.

— Пожалуй.

— Чудесно. Ручка есть? Пиши, как доехать.

Буквы выводила с трудом, сомневаясь, сможет ли разобрать потом свои каракули. Может, это знак, предупреждающий, что не следует так поступать?

— Рут тоже будет на концерте?

— Она уехала в командировку.

Джесси чуть не поперхнулась.

— Жаль. Слушать вдвоем всегда лучше, есть с кем обменяться впечатлениями.

— Джесс, у тебя все в порядке?

— Разумеется, все прекрасно, — ответила она с фальшивой веселостью. — Ну, не пора ли нам прощаться?.. Увидимся в субботу. — Положив трубку, она стала биться головой о стену, пока не почувствовала боли…

Снятая Эдди Палмером квартира располагалась на первом этаже элегантного трехэтажного дома почти в центре Детройта. Джесси позвонила, и дверь тут же отворилась.

На нем были серые вельветовые брюки и толстый черный свитер. Чисто выбрит, густые вьющиеся волосы еще влажны от душа. Эдди буквально благоухал смесью мыла и чего-то вроде корицы.

— Заходи.

Квартира оказалась большой и светлой. Высокие потолки, белые стены и натертый дубовый пол.

— Прекрасная квартира, Эдди.

— Мне тоже нравится. К сожалению, хозяева вернутся вскоре после Рождества.

— Что будешь тогда делать?

— Не знаю пока. Давай-ка занесем твои вещи.

Эдди провел ее в одну из двух спален, и она оставила свою дорожную сумку у кровати.

— Если хочешь порепетировать, мешать не буду, посижу тихонько, — предложила Джесс.

— Нет, я уже с утра отработал свои три часа и вполне в форме.

Он провел ее по квартире. На подоконнике в кухне она заметила несколько фотографий.

— А, твои родители. Как они?

— Как всегда. Очень заняты. Все еще держат музыкальный магазинчик.