Хэдер Эллисон - В канун Рождества!

Керк заулыбался. После жуткого момента, когда она решила, что он смеется над ней, Аманда тоже невольно улыбнулась – впервые боль не была столь острой.

– Разве не ужасно? – Улыбка исчезла с лица Аманды. – У него была любовница, и часы предназначались ей.

– Грустно. – Керк сочувственно улыбнулся. – Но почему вы обвиняете себя? Ведь в этой истории вы были пострадавшей стороной.

– Потому что, даже поговорив с продавцом, я так и не разобралась в ситуации. – Аманда с такой силой вцепилась в край деревянной скамейки, что поцарапала ногтями дерево. – Я и не подозревала, что Трентон с кем-то встречается. Я думала, что он занят только учебой.

– Вы работали на двух работах. Как вы могли узнать?

– Если бы я была хорошей женой...

– Аманда, не надо.

Слова, произнесенные невозмутимым тоном, успокоили ее. Дрожа, она перевела дух и нервно сглотнула, ее пальцы разжались.

– Те часы стали чем-то вроде навязчивой идеи, – продолжала Аманда. – Мы не отмечали годовщину нашей свадьбы, мой день рождения прошел. Я не могла больше выносить неизвестность. Догадайтесь, что я сделала?

– Разворотили квартиру, разыскивая их?

– А после этого?

Керк, смеясь, покачал головой – он сдавался.

– Я специально разбила свои еще вполне хорошие часы, чтобы у него был повод подарить мне новые. – Аманда взглянула на часы у нее на руке – много позже она сама купила их себе. – А когда он не сделал этого, я призналась, что мне известно о купленных им часах, и сказала – пусть он лучше сразу же отдаст их мне, а не то я решу, что он купил их для другой женщины.

– Что и оказалось на деле. – Керк обнял ее.

Благодарная, Аманда прильнула к нему.

– Никогда не забуду выражения лица Трентона – холодного, выжидающего. Ждал, когда я пойму, что у него есть другая женщина. Этот будущий юрист заявил, что ему не хотелось обижать меня, поэтому он собирался рассказать мне все, только получив диплом, – тем самым милостиво позволяя мне содержать его еще полгода.

– Аманда, ваш бывший муж просто ничтожество. Он использовал вас.

– Но почему я не смогла разобраться, что за человек он был? Я осталась ни с чем. Хуже того – все долги были записаны на мое имя, поскольку я была единственным работающим в семье. – Она обхватила себя руками. – Он расплатился за часы, пользуясь моей кредитной карточкой, поэтому, чтобы сохранить кредит, мне пришлось самой вносить деньги.

– И поэтому вы ненавидите Рождество?

– У меня есть все основания...

Оглянувшись, Аманда увидела, что хор уже не поет рождественские гимны для Вирджинии и что девчушку интервьюируют. Она по-прежнему сидела на коленях у Санта-Клауса. Аманда легонько толкнула локтем Керка. Кивнув, он заметил, что пора идти к Вирджинии. Всю дорогу он молчал, а потом сказал:

– Вам нужны совсем другие впечатления от Рождества. – (Аманда подумала, что сыта по горло имевшимися.) – Не хотелось бы впадать в нравоучительный тон, но на Рождество вы могли бы помочь какой-нибудь бедствующей семье. Или пошли бы раздавать бесплатные обеды нуждающимся. Или украсили бы елку к Рождеству в какой-либо частной лечебнице.

Аманда почувствовала угрызения совести, но решила не обращать на это особого внимания.

– Связка разноцветных лампочек и сверкающие блестки не спасут от житейских проблем.

– Как цинично. – Он остановился, и Аманда оглянулась на него. – Я был прав – вам действительно нравится быть циничной.

– Да нет же! – запротестовала она.

Женщина в наушниках зашикала на нее.

– Нет, нравится, потому что так вы ощущаете свое превосходство над людьми. – Керк скрестил руки, вызывающе улыбаясь.

– Взгляните, – она обвела рукой площадь, – люди ждут чудес от Рождества, они что же, думают, что можно найти чудо на ярмарке?

– Почему бы и нет? – В его глазах сверкнул огонек. Да, ей не показалось.

Аманду разозлили безрассудные выдумки Керка. Неужели он готов обманываться, как все?

– Я...

– Шшш! – дама в наушниках указала сначала на свое снаряжение, потом – на Санта-Клауса, который встал.

Вирджиния, скрестив ноги, сидела перед ним.

Санта-Клаус, развернув свиток из пергамента, начал читать:

– Была ночь перед Рождеством...

У Аманды округлились глаза. Заметив выражение ее лица, Керк тихо засмеялся и обнял ее за плечи.

– Будьте же умницей, – тихо прошептал он ей в ухо.

О, какое это было чудесное чтение. Баритон Санта-Клауса громко звучал над ярмаркой, очаровывая толпу. Наверное, Аманда была единственной, кто сумел распознать в Санта-Клаусе профессионального актера.

Да, он был истинный профессионал!

Под гром аплодисментов он подарил Вирджинии дорогую куклу в красном бархатном одеянии. Голову куклы украшала белая меховая шапочка, а в руках у нее была муфта.

Ее подкупают? Но ведь это нечестно! Шестилетней девочке не под силу распознать подкуп.

– Ставки повышаются, – прошептал Керк.

Аманде не терпелось высказаться по этому поводу, когда Вирджиния подошла к ним. Впрочем, это уж дело ее отца.

– Посмотрите на мою куклу, – девочка высоко подняла ее.

– Ты не забыла сказать «спасибо»? – напомнил Керк, любуясь игрушкой.

Санта-Клаусу нужно было больше, чем простое «спасибо». Аманда знала это. Он хотел называться «лучшим Санта-Клаусом рождественских ярмарок». Ведь это популярность!

– Нет, папочка, не забыла. – Вирджиния подняла одежду куклы, чтобы показать нижнюю юбку. Кружева!

Вот это да: белье у куклы было шикарнее, чем у самой Аманды.

– Ты готова еще раз прокатиться на лимузине? – спросил Керк.

– Угу. – Держа куклу одной рукой, другой Вирджиния взяла за руку отца. – Пошли, Аманда.

Как? И никаких наставлений о таком зле, как взятка?

Керк предостерегающе взглянул на Аманду, и она скрепя сердце промолчала.

Когда они втроем направлялись к выходу, Аманда увидела в витрине их отражение. Мужчина, женщина и ребенок – ребенок прыгал, уцепившись за отцовскую руку.

Обычная семья.

Аманда заметила, что Керк тоже разглядывает их отражение в витрине. Он улыбнулся ей, потом Вирджинии, потом снова с улыбкой взглянул на Аманду.

Она вздрогнула, ощутив неясную тревогу. Она нравилась Керку, и знала об этом. Но не потому ли нравилась, что они с Вирджинией хорошо ладили? Какое бы чувство он испытывал к ней, если бы не должен был думать о Вирджинии?

К своему удивлению, Аманда вдруг обнаружила, что ей чрезвычайно важно узнать истинное отношение Керка именно к ней. Еще более удивительным было то, что ее чувства к нему существенно изменились.

Она все больше влюблялась в него. Она ничего не могла с собой поделать.

После откровенного разговора о неудачном замужестве она постепенно избавлялась от чувства горечи, прежде мешавшего завязывавшимся романтическим отношениям. Признание освободило ее душу для любви, и любовь подчиняла Аманду быстрее, чем она могла предположить. Но пока Аманда боролась с собой, ведь полюбить Керка означало бы полностью изменить свою жизнь.