Джейн Эрбор - Исцеление любовью

Они начали осмотр с оборудованных по последнему слову техники офисов, потом прошли в галерею, где были выставлены вазы, кашпо, панно, тарелки и масса всякой другой керамики, уже готовой к продаже. Тут были самые разнообразные формы — от старинных до суперсовременных, которые еще не успели войти в моду, но большинство силуэтов и росписей относилось к классической линии. Немало сюжетов, украшавших вазы и тарелки, касалось истории Сан-Марино: на них были изображены рыцари, замки, турниры. Именно они и понравились Клер больше всего.

— Правда? — обрадовался Тарквин. — Они хорошо продаются. Люди с удовольствием покупают их в память о посещении нашей страны.

— Да… А мне кажется, что если ты побывал тут, то не нужно и напоминаний — Сан-Марино невозможно забыть.

— И вам не хотелось бы сохранить на память такой сувенир?

— Кофейник или тарелку? Не знаю. Я буду вспоминать Сан-Марино таким, как я его видела — залитые солнцем горы, или окрашенные алым закатом крыши замков, или облака, гонимые по небу быстрым ветром…

— Вам нравится это место?

— Я завидую вам, — просто ответила Клер, рассматривая вазы. Ее внимание привлекла полка, на которой стояли всего три новеньких вазы. — Ей, мне нравится, эта! И эта! — воскликнула она, не в силах сдержать восхищения.

— У вас хороший вкус, — рассмеялся Тарквин. — Кроме серийных, мы делаем уникальные вещи в единственном экземпляре. Вы ни за что не найдете вторую такую.

Она любовно пробежала пальцами по нежной кремовой поверхности вазы, на которой было изображено полуголое осеннее дерево.

— А это нравится? — поинтересовался Тарквин, беря в руки кофейник, украшенный сатирической картинкой, напоминавшей о кубизме, — это была процессия гротескных котов, возглавляемая велосипедистом в рясе.

— Конечно, нет! — пожала плечами Клер.

— Говорят, это последнее веяние моды, — усмехнулся он. — А вы, оказывается, реакционер.

— А что в этом плохого?

— Ничего. Я и сам в душе не слишком современен, но когда занимаешься бизнесом, приходится помнить, что все люди разные.

Клер почувствовала: Тарквину приятно, что их вкусы совпали.

Они осмотрели студии дизайнеров, где работали десятки девушек, расписывавших вазы, потом побывали в мастерских, где на гончарных кругах крутились полузаконченные вещи, добрались и до чанов, в которых месили глину мальчишки.

— Я сам начинал тут, — сообщил Тарквин и отлучился позвонить в офис.

Когда он ушел, ребята возобновили работу, особенно стараясь быть ловкими и мастеровитыми перед синьорой-иностранкой. Вдруг раздался крик, машины остановились, все сбежались к одному из чанов, возле которого упал парень. Он судорожно сжимал руку, вокруг которой уже начало растекаться алое пятно крови.

Клер поспешила на место происшествия. Кто-то принес бинты, и она быстро обработала рану, благодаря бога, что была медсестрой и не боялась крови. Когда первая помощь мальчику была оказана, вернулся Тарквин.

— Он повредил запястье, — сообщила Клер. — Надо отвезти его в госпиталь.

— Конечно. Сейчас я вызову такси.

Тарквин быстро распорядился насчет машины и послал с мальчиком в больницу кого-то из мастеров.

— Конечно, у нас есть медпункт, — сообщил он Клер, когда мальчика увезли, и они вдвоем сидели в офисе, — но сейчас сестра в отпуске, так что две недели в году мы вынуждены полагаться только на скорую помощь, да на врача из больницы, который трижды в день заходит узнать, все ли в порядке. Мы вам очень благодарны, что вы помогли нам — сразу остановили кровь и наложили повязку. Думаю, с ним будет все в порядке. Спасибо вам.

— Не за что, — смутилась Клер. — Хорошо, что я все это умею.

Тут раздался телефонный звонок, Тарквин взял трубку.

— Да-да, — услышала Клер. — Мне очень жаль. И что ты сделала?.. Боюсь, что не смогу. У меня здесь Клер, — ее надо отвезти домой. Ну и что? Да — Клер… Клер Йорк. Лучше возьми такси…

Последовала долгая пауза.

— Ну хорошо, но тебе придется подождать, пока я не отвезу Клер и приеду за вами.

— Это Джакетта Фьорре, — пояснил он, положив трубку. — У нее сломалась машина. Она говорит, что идет дождь, такси не найдешь, так что мне придется съездить за ней и Эйрин после того как я отвезу нас домой. Поехали?

— Вы собираетесь вернуться к медицине? — поинтересовался Тарквин в машине.

— Да, наверное, я закончу учебу и стану хирургической сестрой. Ведь это единственное, что я знаю и умею.

— Единственное? А по-моему, вы хорошо адаптировались тут.

— Спасибо, но я имею в виду профессиональную работу.

— Но вы готовы были ее бросить ради брака, не правда ли?

— И теперь жалею об этом, — вспыхнула Клер. — Если бы я не встретила Бруно Кавура, то сейчас продолжала бы работать.

— Но вы могли познакомиться с кем-нибудь другим. Возможно, у него не было бы семьи и вам повезло бы больше…

Клер промолчала. Ей хотелось, чтобы Тарквин думал о ней лучше, чтобы обращал на нее больше внимания. День прошел так чудесно, и вот — его последняя горькая фраза чуть не испортила рождающегося взаимопонимания.

Когда они подъехали к Каса, он помог ей выйти из машины и сказал:

— Еще раз спасибо.

— Не за что благодарить. Просто я оказалась рядом — вот и все, — улыбнулась она.

— Я имел в виду не только то, что вы оказали первую помощь этому мальчику, — отозвался Тарквин.

Он сел в машину и поехал за Джакеттой Фьорре, но даже это не испортило хорошего настроения Клер — ведь синьору Роскуро явно было приятно провести время в ее компании, и сейчас это казалось ей самым важным.

Вечером Эйрин как бы случайно заметила:

— Похоже, что Джакетта действительно считает Тарквина своей собственностью — ей ужасно не понравилось, что он водил тебя на экскурсию.

— А что она имеет против? — удивилась Клер.

— Не знаю. Она была страшно недовольна, что вы с Тарквином зовете друг друга по имени. Я, конечно, сказала, что это была моя идея — глупо звать тебя мисс Йорк, будто ты старомодная гувернантка в пенсне, белой блузке и черной юбке до пят.

— А что сказала Джакетта?

— Да ничего особенного. Что она ошиблась в тебе. А потом спросила, видишься ли ты с Оскаром Бриджменом. Ну, я сказала, что мы вчетвером пару раз встречались в Римини, вот и все.

— Кстати, Оскар звонил, когда тебя не было дома, — вспомнила Клер. — Говорил, что дело с землей движется, так что скоро можно будет кое-что отпраздновать.

— Только ты с Оскаром или мы с Фрэнком тоже? — сразу спросила Эйрин.

— Конечно, все вместе, — успокоила ее Клер. — В любом случае он позвонит, когда все окончательно прояснится, и мы договоримся.

Но Оскар не позвонил до следующего большого санмаринского праздника — выборов капитанов-регентов. Как и перед Паллиумом, к празднику закрылись все магазины, город украсили флаги, и все собирались на церемонию, оставшуюся неизменной с пятнадцатого века.