Джейн Эрбор - Исцеление любовью

В тот день в Сан-Марино ходили в гости, веселились, устраивали шумные вечеринки. У семьи Роскуро было множество приглашений, но они решили пойти на вечер, который устраивала Джакетта в ресторане в Римини. Только синьора Роскуро, сославшись на нездоровье и возраст, отказалась. Джакетта пригласила и Оскара — для Клер, а Фрэнка — как кавалера Эйрин. Никто не сомневался, что кавалером хозяйки бала будет Тарквин.

За неделю до торжества синьора Эмилия сделала широкий жест, предложив Эйрин заказать или купить себе вечернее платье, которое она была готова оплатить. К удивлению Клер, она поступила также и по отношению к ней самой, заметив:

— Вечеринка у Джакетты всегда большое событие для молодых людей, и я хочу, чтобы моя семья была самой красивой и элегантной, и ничто не омрачало вам праздника.

Эйрин и Клер снова отправились вдвоем по магазинам. Клер была вынуждена признать, что Джакетта благотворно повлияла на вульгарные вкусы молоденькой англичанки — ту больше не интересовала дешевая бижутерия и хипповские одежки. Сама Джакетта всегда одевалась очень элегантно и дорого, не делая различия между буднями и праздниками, и Клер догадалась, что Эйрин хочется подражать своей новой подруге. Девочка выбрала нарядное бледно-желтое вечернее платье с узким лифом и широкой юбкой — простое и женственное.

Кроме того Эйрин решила подстричься к празднику, и Джакетта пригласила ее к своему парикмахеру.

Клер тоже собралась сделать новую прическу и записалась к лучшему мастеру в Сан-Марино. Когда она пришла в салон, оказалось, что ее выбор пал на парикмахера Джакетты. Синьорина Фьорре тоже была тут — скучая, листала модные журналы.

— Жду Эйрин, — объяснила она. — Я попросила саму Бониту причесать малышку.

— Эйрин просто счастлива, что вы обо всем подумали, — вежливо пробормотала Клер.

— Еще бы, — подтвердила Джакетта. — Бонита не просто парикмахер, она — художник своего дела, но очень дорогой.

Джакетта сделала паузу.

— Вы тоже к ней ходите? Ни за что не подумала бы…

— Не часто, — ответила Клер, задетая высокомерным тоном синьорины Фьорре. — По правде говоря, я здесь в первый раз.

— Тогда и не ждите, что Бонита сама вами займется. Но не расстраивайтесь — у нее очень неплохие помощники. У кого же вы стрижетесь с тех пор, как живете в Сан-Марино?

— Я только подравниваю волосы, а остальное обычно делаю сама, — сообщила Клер.

— Правда? Как это экономно, — взгляд Джакетты, скользнул по волосам англичанки. — Похоже, что теперь, когда я развлекаю Эйрин, вы много свободнее, чем предполагали, устраиваясь на работу, не правда ли?

— Вы имеете в виду, что у меня есть время заниматься прическами? — уточнила Клер.

— И всем остальным тоже. Я даже иногда шучу, что Эйрин должна бы проводить больше времени с вами хотя бы ради вашей безопасности.

— Безопасности? — переспросила Клер.

— Безопасности вашей работы, я хотела сказать. Ведь вас пригласили развлекать девочку, а она хвостом ходит за мной, и Роскуро могут решить, что им не нужны ваши услуги, — бросила Джакетта.

— Конечно, синьора и Никола очень добры и вряд ли станут расторгать контракт, а вот Тарквин, по-моему, не терпит тех, кто получает деньги за… — Она не договорила, потому что в дверях появилась Эйрин.

— Эйрин, милая! Как это красиво! Именно этого я ожидала! — Она повернулась к женщине в розовой форме. — Бонита, ты гений! Ты ее совершенно преобразила!

Не обращая внимания на Клер, они болтали о прическах, пока девочка сама не заметила компаньонку и не подошла к ней.

— Ну, каков приговор? — спросила она. — Тебе правится мой новый имидж?

— Потрясающе, — от души похвалила Клер, которую в данный момент, к сожалению, больше всего занимали собственные проблемы. Ей очень хотелось как-нибудь вежливо отказаться от вечеринки у злой Джакетты, но она знала, что это невозможно.

Словом, в назначенный час преображенная Эйрин, беременная Никола, которая скрыла живот элегантным коричневым бархатным платьем и Клер в зеленом наряде с люрексом и новой славной прической, которую ей сделала одна из помощниц Бониты, собрались в Римини, благословленные синьорой, которая одобрила их туалеты.

Никола как обычно предпочла сесть сзади, Эйрин присоединилась к ней, а Клер заняла место рядом с Тарквином. От нее не укрылся его одобрительный взгляд — новая прическа и платье шли ей.

В ресторане их уже ждали Фрэнк и Оскар. Столики были расставлены буквой «Т». Джакетта приветствовала гостей, сообщив, что после ужина будут танцы, а сейчас все могут занять места согласно карточкам, к каждой из которых были пришпилена свежая камелия. Никола оказалась рядом с синьором Фьорре, Фрэнк и Эйрин разместились неподалеку от Оскара и Клер, а Тарквин с Джакеттой восседали во главе стола.

И Оскар и Клер уже достаточно свободно говорили по-итальянски, чтобы поддерживать разговор с соседями, которые были так любезны, что собрали все свое знание английского, дабы сделать приятное иностранцам. Еда была превосходной, выбор вин поразительно большим, и Клер, расслабившись, с удовольствием ела, предвкушая веселье и танцы. Когда в разговоре возникла небольшая пауза, она оглядела комнату, и тут ее внимание привлек человек в самом центре зала. Он не очень твердо держался на ногах и даже слегка покачивался. Что-то в нем показалось Клер до боли знакомым. Вдруг он повернул голову, посмотрел прямо на нее и зловеще улыбнулся.

Это был Флорио Марчиано. Клер глубоко вздохнула, отвела глаза и сделала вид, что сосредоточилась на еде. Официант как раз наполнял ее бокал, но Флорио через минуту уже оказался рядом и тяжело положил руку ей на плечо. На лицах соседей было написано немое удивление.

— Ну и ну! — громко заявил Флорио. — Ты нашла себе теплое местечко и славную компанию, не так ли? Получше, чем мог бы предоставить тебе бедный Бруно, если бы не узнал, чего ты стоишь…

Потом он обратился к остальным, сидящим за столиком.

— Что вы знаете об этой юной леди, а? Могу рассказать, что если бы удача от меня отвернулась, то сейчас она была бы моей родственницей. А между прочим она из тех, кто готов провести ночь на стороне, только жених…

Больше нечего сказать он не смог — Оскар уже вставал, сжав кулаки. Официант не успел отступить и, потеряв равновесие, уронил бутылку и зацепил стол, с которого полетели на пол хрусталь и фарфор. Кто-то за соседним столиком вскрикнул, а твердый кулак Оскара уже впечатался в лицо Флорио и тот тяжело упал на спину, задев какую-то пожилую даму.

С каждой секундой сумятица росла: официант, как настоящий итальянец, принялся, активно жестикулируя громко объяснять, что ни в чем не виноват Флорио, который никак не мог подняться на ноги. Клер встала — она дрожала и была так бледна, будто кровь покинула ее тело. Оскар крепко обнял ее за плечи. Люди кругом переговаривались, взволнованно спрашивая друг друга, что случилось. Рассеянный взгляд Клер поймал растерянное лицо Никола, и ей стало еще хуже — чего ей больше всего не хотелось, так это огорчать милую сеньору Бернини.