Глория Даймонд - Наваждение

Но Квентин почти сразу же вспомнил данное себе слово быть с Конни добрее. Он не станет вымещать на ней недовольство. Он постарается быть терпимее, пусть это и трудно. Да, это будет очень трудно.

Ему удалось выдавить улыбку.

— Я уезжал всего на несколько дней, — сказал он. — А вы, похоже, прекрасно проводите время. — Он с улыбкой посмотрел на Эвелин, пытаясь дать понять, что это ее заслуга, но в ответ получил лишь леденящий холод статуи. Ей было все равно, что он думает о ней. И что думает вообще.

Квентин неожиданно для себя рассердился. Как сильно отличалось это безразличное лицо от того, которое он видел через оконное стекло! Это несправедливо. И Эвелин к нему несправедлива. Он не сделал ей ничего плохого. Ему захотелось взять ее за ворот шерстяной куртки, встряхнуть и потребовать объяснений. И, если понадобится, трясти до тех пор, пока венок не свалится с этой красивой головки.

— У соседей недавно был бал, — с гордостью заявила Конни. — А завтра начинается праздник урожая. Будет очень весело. Хочешь пойти с нами?

Эвелин сделала движение, такое легкое, что Квентин не заметил бы его, если бы не ждал. Это была инстинктивная попытка остановить Конни. Эвелин не хотела провести завтрашний день в его обществе.

Что ж, это плохо. Но, хотя до последней минуты Квентин не собирался тратить время на пустяки — к тому же на завтра назначено совещание, — он понял, что ни за что не пропустит праздник. Может, завтра у него появится шанс разрушить мраморный фасад, за которым прячется Эвелин. Если же не удастся, то тогда он действительно возьмет ее за ворот куртки и…

Этого Эвелин и боялась. Не прошло и получаса, с тех пор как они пришли на праздник, как Конни и Дженнифер куда-то умчались, оставив ее наедине с Квентином. Конни вертелась рядом так долго, как только смогла, отчаянно заигрывая со своим неприступным родственником. Но потом все же, оставаясь в душе еще ребенком, предпочла поесть сладкой ваты и похихикать с подружкой.

— Похоже, Конни сегодня счастлива.

Эвелин взглянула на Квентина, ища в его словах иронию. Удивительно, но ее не было. Он смотрел вслед уходившим девушкам, и его губы Путь изогнулись в намеке на улыбку.

К тому же он вчера весь день держался с Конни очень терпимо. Эвелин никак не могла понять этой перемены. Что все это значит? Откуда-то доносились звуки банджо, чувствовался запах жареных пончиков. Здесь не место для преуспевающего бизнесмена. Такие, как Квентин, не привыкли тратить время на подобные мероприятия.

— Общество вашей сестры идет Конни на пользу, — сказал он, пока они шли между рядами кувшинов для варенья. — Они обе еще совсем дети.

Эвелин кивнула и вдруг вспомнила, что совсем забыла о вежливости.

— Дженнифер здесь тоже хорошо. Спасибо, что разрешили пригласить сестру на уик-энд.

Квентин отмахнулся от официальной благодарности.

— Как у нее дела? Она привыкла к колледжу?

— Все отлично. — Слава Богу, это была правда. В первый раз за последние месяцы Дженнифер снова стала самой собой. Ей сказали, что тот тип развелся, причем его жена получила даже больше того, на что рассчитывала. Бракоразводный процесс закончился, положив конец и роману Дженнифер, и она была готова идти дальше, забыв обо всем пережитом. Ей нравился колледж, где, как выяснилось, очень много симпатичных молодых парней.

— Ей намного лучше, — продолжала Эвелин. — Дженнифер нравится в колледже, и теперь она пытается уговорить Конни заняться учебой, после того как ребенок появится на свет.

Квентин невольно замедлил шаг и примерно минуту молчал, рассматривая прилавки с декоративными лоскутными ковриками.

— Колледж… Наверное, это будет непросто, как мне кажется, — сказал он, не глядя на Эвелин. Его голос звучал почти бесстрастно. — Нужно будет ухаживать за новорожденным.

Почти бесстрастно, но все же не совсем. Эвелин уловила в его искусственно-ровном тоне недовольство и заметила, как дрогнули его пальцы, которыми он потрогал коврик, делая вид, что рассматривает причудливый узор. Значит, он не хочет, чтобы Конни поступила в колледж. Он вообще не хочет, чтобы она уезжала.

Эвелин сделала глубокий вдох. Не потому ли он был подчеркнуто любезен со своей невесткой все это время? Может, Квентин решил, что должен быть добр и вежлив с Конни, если хочет, чтобы она осталась? И если он хочет на ней жениться?

Но Квентин спустя мгновение уже успокоился и, положив коврик на место, направился к следующему прилавку. Эвелин неохотно последовала за ним. Наверное, у нее разыгралось воображение. Квентин на тринадцать лет старше Конни. И, что еще важнее, он и пяти минут не может вынести ее общества. Наверняка мысль о браке с ней даже в голову ему не приходила. А если и приходила, то он слишком умен, чтобы не выбросить ее из головы незамедлительно.

Зато эта мысль пришла в голову Конни. В эти выходные они с Дженнифер по ночам много болтали, и Эвелин, присутствуя при девичьих беседах в роли дуэньи, кое-что слышала. Они строили самые невероятные планы. Да, мысль о браке с Квентином приходила в голову Конни. Все выходные Эвелин думала о том, что ей теперь делать.

— Но об этом еще есть время подумать, верно? — сказал Квентин беззаботным тоном. — Здесь довольно забавно. Как вам нравятся наши места? Вы еще не были в «Лесной сказке». Уверен, вам там понравится.

— Не сомневаюсь. — Эвелин чувствовала себя, как танцор, который не успел вовремя сменить темп. Она готовилась к противоборству с ним — кто, как не она, должен отстаивать интересы Конни? Но такой Квентин, легкий и приятный, был ей совершенно не знаком. И он явно не хотел никаких споров.

— Куда же мы пойдем? — Не дожидаясь ответа, он сложил губы трубочкой, засвистел какую-то веселую песенку и направился к прилавку с игрушками.

Сбитая с толку Эвелин пошла вслед за Квентином. Кажется, все это доставляет ему огромное удовольствие. Словно ему больше не нужны ни бесконечные совещания, ни отвлекающие маневры с целью заполучить «Лесную сказку».

Ну конечно… Эвелин резко остановилась. Как она раньше не догадалась? Вот в чем дело — его поездка в Милуоки увенчалась успехом. Он сегодня такой… не то что счастливый, но определенно выглядит совсем по-другому. Как человек, которому удалось порвать оковы. Человек свободный.

— Посмотрите, какая работа. — Тоже остановившись, Квентин протянул ей куклу в крестильной рубашечке, покрытой искусной вышивкой.

Но Эвелин едва взглянула на игрушку. Квентин снова отвернулся, и она могла безбоязненно наблюдать за ним, отмечая перемены. Одежда тоже другая, думала она, глядя, как Квентин наклонился над другой куклой. Она впервые видела его в джинсах, которые сидели на нем так же хорошо, как и все остальное.