Несси Остин - Врозь или вместе?

В ее памяти с невероятной отчетливостью всплыла вдруг та жуткая ночь в Калифорнии… Широкая скамейка у коттеджа Стивена, нестерпимая головная боль, душевные терзания, тошнота, нежелание жить… И осуждающий взгляд Бернарда…

— Бернард, подожди, — пробормотала она.

Но он ничего не слышал, а все более и более страстно целовал ее и гладил.

И, заглушенные накалом чувств, сомнения и тревоги Кэтрин ослабли, отойдя куда-то на второй план. А когда Бернард стянул с нее трусики, то вообще испарились.

— Войди в меня, Бернард, — прошептала она глухим задыхающимся голосом. — Возьми меня… Скорее…

Бернард погрузился в нее так стремительно, будто ждал этого момента всю свою жизнь. С каждым толчком они сливались все сильнее, становились все ближе, все неразрывнее…

А через некоторое время уже лежали в полудреме, изможденные и счастливые.

Кэтрин очнулась в тот момент, когда сон чуть было не захватил ее в свой сладкий плен.

— Бернард?

Ответа не последовало.

Она провела рукой по его мускулистой спине, приподнялась и, увидев, что он спокойно спит, позвала громче:

— Бернард!

В первые мгновения мир грез не хотел отпускать его.

— Бернард, проснись же! — Кэтрин нежно потеребила его по волосам.

Мужчина приоткрыл глаза и, вернувшись в реальность, тяжело вздохнул.

Итак, то, повторения чего он боялся все эти долгие годы и о чем одновременно не переставал мечтать, свершилось. Рядом с ним находилась Кэтрин. Они занимались любовью…

Он внимательно посмотрел на все еще разгоряченное лицо этой прекрасной женщины, в ее зеленые лучистые глаза, поблескивающие в полумраке. Да, противостоять таким чарам было просто невозможно.

Кэтрин же мучило странное ощущение. Ей казалось, что Бернард, находящийся сейчас так близко, что было слышно его дыхание, на самом деле удален от нее на тысячи миль. Вообще-то так оно и было… И, несмотря на то, что произошло между ними всего несколько минут назад, он оставался для нее по-прежнему недосягаем.

Сегодня в объятия друг друга их толкнуло мощное физическое влечение. Но кроме страсти, ничто другое пока что не связывало их.

А жаль, думала она. Как жаль! Если бы я могла навсегда удержать его рядом с собой…

— Кэтрин, — с нежностью в голосе пробормотал Бернард.

Выглядеть в его глазах заурядной женщиной, стремящейся захомутать любовника, она не желала. Поэтому, прогнав вереницу безрадостных мыслей, улыбнулась.

— Что?

— Это было потрясающе…

Странно, но Кэтрин вдруг сильно захотелось плакать. К горлу подступил ком, и почему-то стало очень жалко себя.

Но она продолжала улыбаться и сохраняла внешнее спокойствие.

— Мне тоже понравилось.

Бернард оперся локтем на диван и положил голову на ладонь, а второй рукой заботливо убрал прилипшую к повлажневшему лбу Кэтрин прядь волос.

Она на мгновение закрыла глаза. Этот его жест был настолько нежным и милым, что у нее защемило в груди.

— Итак, что нам делать дальше? — спросил Бернард, неотрывно глядя на Кэтрин.

— Ты имеешь в виду прямо сейчас?

Конечно, он говорил совсем не о настоящем моменте. И она прекрасно это понимала.

В сию секунду ему наверняка хотелось бы еще разок-другой заняться с ней любовью. По крайней мере раньше так бывало всегда.

Бернард окинул Кэтрин долгим взглядом. Он намеревался выяснить, строит ли она в отношении него какие-нибудь далеко идущие планы. А также сообщить ей о своих намерениях.

Если она, подобно многим другим женщинам, ожидала, что за их сегодняшней близостью последуют цветы, объяснения в любви и предложение руки и сердца, тогда эта встреча должна стать последней. Даже несмотря на то что он совсем не хотел расставаться с ней до отъезда из Нью-Йорка.

Вообще-то его отношения с Кэтрин не походили на отношения с любой другой его женщиной. Вероятно, потому что когда-то у них был серьезный роман. Кэтрин скорее всего запомнила его пылким и впечатлительным юношей. Только она слышала от него слова, каких он не говорил больше никому — ни до, ни после нее.

Теперь же ему предстояло объяснить ей нечто важное, а именно, что того человека, каким он был раньше, больше не существует. Тот парень, жестоко обманутый и преданный, давно превратился во взрослого расчетливого и циничного мужчину. И от него не следует ждать ничего продолжительного и серьезного.

Он коснулся пальцем кончика ее носа. Кэтрин закрыла глаза.

— Кэтрин?

Ей потребовалось совсем немного времени, буквально несколько секунд, на то, чтобы побороть вновь нахлынувший на нее приступ тоски и отчаяния. И ловко справившись с ним, она открыла глаза, провела пальцем по четко очерченному контуру губ Бернарда и взглянула на него беззаботно и томно.

— Что? — пробормотала она.

— Ты согласна быть моей любовницей?

У Кэтрин больно сжалось сердце.

— По-моему, мы только что занимались любовью… — протяжно произнесла она.

— Да, но я говорю не только о сегодняшнем дне, — ответил Бернард.

Кэтрин задумалась. Конечно, спрашивать у него о том, какой он определяет для них двоих срок, было не очень мудро. Но для того, чтобы ответить на его вопрос, ей следовало точнее знать, что у него на уме.

— Насколько я понимаю, речь идет о периоде твоего пребывания в Нью-Йорке?

Бернард прищурил взгляд.

— Естественно.

Не очень щедро! — подумала Кэтрин.

Ей предстояло решить, желает ли она быть его временной любовницей. Конечно, упустить возможность максимально насладиться счастьем, ей вовсе не хотелось. Но была ли она готова к кратковременной связи? А главное, к тому, что эта связь могла за собой повлечь: к новым страданиям, сердечной тоске?

Окинув Бернарда задумчивым взглядом, она наконец ответила:

— Значит, ты хочешь закрутить со мной роман?

— Почему бы и нет? — Бернард пожал плечами.

Кэтрин могла привести множество доводов, почему возобновлять их отношения не имело смысла, но ни один из них не показался бы Бернарду убедительным. Вместо этого, она склонила набок голову и спросила:

— Надеюсь, этот роман никак не повлияет на нашу свободу и не обременит кого-либо из нас какими бы то ни было обязательствами?

Бернард удивленно вскинул брови.

— Странно, что об этом говоришь ты, а не я. — Он ухмыльнулся.

Кэтрин чувствовала, что ее возлюбленный относится к тому типу мужчин, которые дорожат своей независимостью, ненавидят разговоры о долге и не дают никаких обещаний. Потому-то и решила опередить его, выдвинув первой те условия, которые наверняка намеревался оговорить он. В противном случае она автоматически оказалась бы в положении ущемленного.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Бернард рассмеялся.

— Признаюсь тебе честно: брать на себя какие-никакие обязательства перед любовницей — это то, в чем я меньше всего нуждаюсь. Я пробуду в этом городе всего четырнадцать дней, затем вернусь в Калифорнию.