Несси Остин - Врозь или вместе?

Кэтрин повернула голову и взглянула на часы, тикающие на тумбочке.

— Почти двенадцать, — ответила она и, прикрыв рот ладонью, сладко зевнула.

Холодное зимнее солнце проникало в уютную комнату сквозь щель между занавесками. Вылезать из-под одеяла не хотелось.

Теперь Бернард приходил к Кэтрин каждое утро. Съемки на студии обычно начинались во второй половине дня, поэтому она могла себе позволить принимать любовника в столь ранние часы.

Он являлся, нес ее в кровать, занимался с ней любовью. После непродолжительного отдыха Кэтрин варила кофе, тащила полные чашки в постель, и, выпивая его, они вновь пылко любили друг друга.

Потом дремали, — полуживые и обессилевшие.

Наконец, кто-нибудь из них вспоминал о времени. Бернард шел в душ и к часу дня — к тому моменту, когда возвращался Робин, отправлялся домой.

Неужели сын не находит странным то, что во время ланча у его отца постоянно влажные волосы? — недоумевала Кэтрин. Но расспрашивать Бернарда о том, какими способами он сохраняет их связь в секрете, и не думала.

Расставаться с ним каждый день было мучительно. Но она изо всех сил пыталась казаться спокойной и даже безразличной, когда он вставал с кровати и, обнаженный, шел в душ. У нее это получалось.

Сейчас до его ухода оставалось около часа.

— Хочешь кофе или стакан сока? — спросила Кэтрин, лениво перевернувшись на бок и заглянув Бернарду в глаза.

Он оперся локтем на подушку и положил голову на ладонь.

— Нет.

— Нет? — переспросила Кэтрин.

Бернард улыбнулся.

— Нет. Не хочу, чтобы ты покидала меня, даже на несколько минут.

Кэтрин фыркнула.

— Тогда кофе не будет. Лакеев у меня нет.

Бернард лег на спину и уставился в потолок.

Что-то сильно его тревожило, и он никак не мог понять, что именно. Все складывалось невероятно удачно. Каждый день ему доводилось развлекаться в постели с самой горячей из всех известных ему женщин. И эта женщина не ждала от него ни клятв, ни обещаний. И ничего от него не требовала. Именно об этом он всегда мечтал. Именно так представлял себе идеальную жизнь, максимально удовлетворяющую всем его запросам.

Он вспомнил, как всего несколько минут назад Кэтрин дарила ему райские ощущения своим пухлым влажным ртом, и его бросило в дрожь.

Интересно, сколько мужчин лежало в этой самой кровати до меня? — подумал он вдруг. Сколько подобных мне болванов не может забыть ее изысканных ласк? И сколько дней пройдет после моего отъезда, прежде чем мое место займет кто-то другой?

Ревность мощным леденящим душу потоком окатила его сердце.

— Ты постоянно приводишь любовников в эту комнату? — спросил он.

Кэтрин напряглась.

— Что?

Бернард цинично улыбнулся.

— Не делай вид, что не поняла меня, Кэтрин. И не бойся обидеть. Вообще-то, мне нет особого дела до твоих любовных приключений. Просто захотелось вдруг узнать, всех ли своих мужчин ты приглашаешь именно сюда?

Кэтрин пришла в замешательство.

— Я действительно не понимаю, почему ты сейчас заговорил об этом.

Он повернул к ней голову.

— Не желаешь отвечать?

— По-моему, это тебя вовсе не касается! — взорвалась Кэтрин. — Я ведь не расспрашиваю тебя о твоих любовницах!

— А почему? — Бернард приподнял бровь. — Я не запрещаю тебе это делать.

— Потому что у меня нет ни малейшего желания знать подробности твоей личной жизни! — выпалила Кэтрин.

— Я тебе не верю, — усмехаясь, ответил Бернард. — Женщины всегда жутко любопытны.

Возможно, те, с которыми ты спишь, гневно подумала Кэтрин, и любопытны. К тому же более опытны и знают, как себя вести, когда вступают с мужчиной в случайную, ни к чему не приводящую связь. А еще они готовы к ее последствиям, поэтому более защищены…

Она на самом деле не желала знать — с кем, когда и как занимается сексом Бернард. Ее интересовали лишь его внутренние ощущения. А о них он ни за что не рассказал бы ей. Поэтому приставать к нему с вопросами вообще не имело смысла.

— Понятия не имею, какие они, твои другие женщины, — гордо приподнимая подбородок, ответила Кэтрин. — Я — это я. Прошу ни с кем меня не путать.

— Хорошо, не спрашивай меня ни о чем, если не хочешь. А мне любопытно узнать о том, что происходит в твоей жизни.

— О Боже! — воскликнула Кэтрин. — Ты всегда расспрашиваешь своих подружек об их предыдущих любовниках? Может, просишь их рассказать тебе, чем ты лучше других?

Он улыбнулся.

— Значит, я все же лучше? Спасибо за комплимент, Кэтрин!

— Прекрати! — злобно огрызнулась она.

Бернард с удовольствием пронаблюдал за тем, как она сердито села и тряхнула головой. Ее рыжие локоны весело подпрыгнули. Этот ее жест всегда ему нравился. Но он забыл его, а вспомнив сейчас, прошептал:

— Ты похожа на богиню!

Кэтрин поджала губы, заставляя себя пропустить его слова мимо ушей.

— Готова поспорить, ты отвешиваешь этот комплимент всем своим любовницам.

Бернард нахмурился.

— Твоей дерзости нет предела!

Да, она дерзила ему. Но не терзалась по этому поводу угрызениями совести. Позволять Бернарду заговаривать ей зубы каждый раз, как только ему вновь захочется заниматься любовью, было с ее стороны верхом глупости.

Кэтрин считала себя независимой женщиной и не намеревалась подчиняться воле и капризам кого бы то ни было. Даже Бернарда Тарлингтона.

Она резко отбросила простыню и встала с кровати.

— Ты куда?

— Варить кофе. Думаю, ты тоже от него не откажешься.

Бернард собирался отказаться. Но медлил. Потому что хотел понаблюдать за ней в то время, когда она совершенно голая пойдет через всю комнату к выходу.

На это великолепное зрелище стоило посмотреть!

У Кэтрин были длиннющие стройные ноги и плотный высокий зад. Ее округлые бедра изящно переходили в тонкую талию. А грудь соблазнительно покачивалась при ходьбе.

— Ты неотразима, — задумчиво пробормотал Бернард, когда она почти достигла двери. — А кофе я не хочу.

Кэтрин резко повернула голову и вдруг рассмеялась.

Засмеялся и Бернард, протягивая вперед мускулистые загорелые руки.

— Иди ко мне! Вернись, пожалуйста!

Ужасно, но Кэтрин не смогла перед ним устоять. Развернулась, медленно подошла к кровати, а забравшись обратно в постель, позволила ему крепко себя обнять.

Бернард поцеловал ее в шею.

— Я знаю, что ты тоже не хочешь кофе, — шепнул он ей на ухо.

Кэтрин закрыла глаза.

— Уверен в этом?

— Уверен, милая моя Кэтрин. Опасная Кэтрин…

Она тихо рассмеялась.

Ей нравилось это определение. Бернард тоже был для нее опасен. Поэтому-то, наверное, их и влекло друг к другу со столь непреодолимой силой.

Бернард нежно укусил ее за мочку уха.

— Расскажи мне о нарядах, которые ты демонстрируешь, — пробормотал он. — Если не желаешь разговаривать о своих любовниках.