Барбара Картленд - Охотницы за мужьями

Поэтому они устроили себе ранний ленч, а затем леди Эвелин в сопровождении Андрины отправилась делать покупки.

Андрина твердо решила больше не тратить ни пенни.

Она была уверена, что они истратили почти все, чем располагали. И ей нужно как можно скорее затребовать у герцога информацию обо всех расходах, чтобы знать, на каком они пребывают свете.

И все же в лавке мадам Бертин ее внимание привлекло роскошное платье из белоснежной тафты с серебряным шитьем. Оно так бы подошло Черил с ее ангельской красотой. И Андрина подумала, что подобный подарок как-то подбодрит сестру.

Мадам Бертин была готова оказать всяческие услуги, и буквально через мгновение платье было упаковано в красивую коробку и положено на сиденье экипажа.

Обратный путь они совершали уже после полудня по заполненным досужими лондонцами улицам. Андрину неизменно удивляло, что у столичных обитателей нет более интересного занятия, как только глазеть на проезжающие экипажи, рассматривать витрины дорогих магазинов или толпиться у подъездов многочисленных театров в ожидании появления знаменитых актеров.

Зная, что срок ее пребывания в столице близится к концу, Андрина искренне и не без печали призналась леди Эвелин:

— Я и вообразить себе не могла, что на свете существует столько красивых зданий, столько красивых лошадей…

— Столько магазинов и красивых мужчин! — иронически подхватила леди Эвелин. — Ты абсолютно права, дорогая! Сколько мы ни путешествовали по свету с моим покойным мужем, но такой элегантности и настоящего шика нигде, как в Лондоне, не встретишь в Европе, особенно в разгар столичного сезона!

— Конечно, я видела только одну сторону медали, — сказала Андрина. — А на оборотной стороне — беспросветная нищета или, в лучшем случае, томительная скука. За всеми этими празднествами и весельем подчас кроются жуткие драмы и преступления. Я читала в газете, как насиловали девушек в притоне Сент-Джиллс.

— Выкиньте эту чепуху из головы, милое дитя! — резко, будто отрубив, сказала леди Эвелин. — Вас это не касается. Есть два мира, два общества. Между ними уже невесть сколько веков существует пропасть, через которую перепрыгнет только редкий смельчак. И поверьте мне, везде творится одно и то же — что в Риме, что в Париже, что в Санкт-Петербурге. Одни дефилируют по улицам в экипажах, другие надрываются на фабриках, третьи воруют кошельки у зазевавшихся прохожих.

— Это ужасно!

— Такова жизнь, Андрина.

Мудрые высказывания леди Эвелин не поколебали моральных устоев Андрины, но ее собственная броня не казалась ей сейчас уж такой надежной.

Начитавшись и наслышавшись о многочисленных преступлениях, совершаемых в Лондоне, о мальчишках, пробирающихся через каминные трубы и убивающих в постели спящих обладателей драгоценностей, она после монолога леди Эвелин даже с некоторой грустью подумала о мирной жизни в провинции, где даже незначительные преступления случались крайне редко.

По возвращении в особняк Андрина прежде всего осведомилась у дворецкого:

— Мисс Черил дома?

— Нет, мисс. Она отправилась на прогулку.

— Она же не собиралась выезжать! — не удержалась от удивленного восклицания Андрина. — Кто ее сопровождает?

— Маркиз Глен, мисс. Он появился здесь вскоре после того, как вы отбыли, и вызвал мисс Черил. Потом посадил ее в свой экипаж.

— И она уехала с ним?

— Да, мисс.

— А где мисс Шарон?

— Ее также нет дома.

Андрине показалось весьма странным, что обе сестрицы не известили ее о своих намерениях и отбыли разом в неизвестном направлении и с неведомой ей целью.

Леди Эвелин, с которой Андрина поделилась своими тревогами, тоже нашла поведение сестер странным.

Уединившись в укромном месте, где их не могли бы подслушать слуги, они продолжили разговор.

Леди Эвелин сказала:

— Такое поведение наших девочек переходит всякие границы приличий! Я, как ваша попечительница, должна быть поставлена в известность, что они затеяли.

— Я тоже, как старшая сестра, — кивнула Андрина. — Но, мадам, приглашения от кавалеров поступили уже позже, в наше отсутствие. Может быть, они просто не захотели пренебречь столь прекрасной для прогулки погодой?

Ей не хотелось обнаруживать перед леди Эвелин, насколько она взволнована.

Как мог маркиз Глен осмелиться обмануть герцога и забрать Черил из его особняка! Такое просто не укладывалось в голове.

В полном смятении Чувств она вошла в спальню Черил и замерла на пороге.

У нее перехватило дыхание.

В спальне царил полный кавардак.

Все было перевернуто, платья разбросаны где попало. Брошенный впопыхах чемодан демонстрировал свой открытый зев, дверцы гардероба были распахнуты настежь.

Андрина посмотрела на туалетный столик.

Гребни и пудреница Черил исчезли, а на пустом пространстве вызывающе белел листок бумаги с несколькими аккуратными строчками, написанными Черил.

«Милая Андрина!

Я уезжаю с маркизом, потому что я ему нужна. Никакой герцог не помешает нам. Мы обвенчаемся в Шотландии.

С любовью, твоя Черил».

Мгновенно прочитав это лаконичное послание, Андрина устремилась вниз по лестнице. Она чуть не врезалась на ходу в лакея.

— Его светлость у себя?

— Нет, мисс. Он на прогулке.

— Не знаешь, когда он вернется?

— Не имею представления, мисс.

Андрина готова была уже извиниться перед лакеем за свою неподобающую для гостьи настойчивость, как шум во дворе привлек внимание ее и слуги.

Она подбежала к окну и, к великому своему облегчению, увидела, что герцог спешивается с прекрасного вороного коня и направляется к подъезду.

Он выглядел так элегантно в костюме для верховой езды — в обтягивающих светлых бриджах, коротком темном сюртуке и сверкающих в солнечных лучах высоких сапогах.

Но Андрине было сейчас не до восхищения внешностью. Она кинулась к нему с восклицанием:

— Случилось самое ужасное! Я должна немедленно переговорить с вами!

Герцог Броксборн невозмутимо разглядывал ее взволнованное, побледневшее личико.

— Что произошло?

— Черил сбежала с маркизом!

Андрина протянула ему записку, оставленную сестрой.

Он прочитал и чертыхнулся.

— Глен подлец! Ему бы не следовало так поступать.

— А что делать нам? — спросила Андрина.

— Подождите меня здесь, — произнес герцог приказным тоном.

Его светлость удалился, и она услышала, как он в глубине дома властно отдает челяди какие-то распоряжения.

Затем он вернулся к ней.

— Они имеют фору в один час, но мои лошади быстрее.

— Мы их задержим?

— Мы? Вы-то тут при чем?

— Пожалуйста, возьмите меня с собой!

Герцог усмехнулся и снова показался Андрине отвратительно циничным. И все же он снизошел до милостивого согласия.