Шарон Фристоун - Тяжкие сомнения

Упоминание о постели стало последней каплей, переполнившей чашу терпения Сузан.

— У тебя абсолютно извращенное самомнение и к тому же ты глухой как пень! — воскликнула она.

— Но почему?

— Я не буду спать с тобой в этой проклятой кровати! Понял? — истерично закричала она.

Как он только осмелился предложить ей лечь спать вместе, после того как признался, что верит не в любовь, а в первобытный зов плоти?!

— С меня достаточно! Сегодня спи где хочешь. А завтра я закажу новую кровать, — с усмешкой глядя на разъяренную жену, сказал Леонардо и ушел в ванную.

Сузан вошла в комнату, еще утром занятую под кабинет, и легла на диван. Измученная последними событиями, она мечтала забыться и уснуть, но тревожные мысли не позволяли сделать это. Клятвы в верности и вечной любви перед алтарем, восхитительный медовый месяц были сплошным обманом. Леонардо женился на ней не по любви, а из корыстных интересов.

Супружеская жизнь закончилась, не успев толком начаться, и, как ни прискорбно, ей следовало признать это. Ни разу в момент их близости Сузан не приходило в голову, что муж испытывает совсем другие чувства, далекие от тех, что называют прекрасным словом «любовь». Леонардо просто открыто дурачил ее…

Время шло. Сузан беспокойно ворочалась с боку на бок. Леонардо шантажом заставил ее остаться с ним, сказав потом, что просто пошутил. Она не знала, чему верить, потому что уже не верила ни одному его слову. Оставалось лишь быть с ним приветливой и по возможности послушной, пока не прояснятся его планы относительно будущего компании «Хадсон».

Придя к такому решению, Сузан попыталась снова уснуть, но все напрасно. Тогда она встала и села за стол. Никогда еще ей не было так одиноко. Слезы подступили к горлу, но она сдержалась. Ей нужно было поговорить хоть с кем-нибудь, поделиться наболевшим… Сузан вспомнила о Марке. В Англии скоро рассветет, а в Техасе, наверное, уже вечер…

Она взяла ручку, лист бумаги и стала детально описывать историю своего неудачного замужества, не опустив эпизода с Катрин. Сузан как бы беседовала с преданным другом. И ей почему-то подумалось, что Марк наверняка ей искреннее посочувствует и посоветует не падать духом, а попытаться начать все заново.

А вдруг Леонардо любит меня, но ему трудно признаться в этом? — подумала Сузан. Если я ничего толком не знаю о планах мужа в отношении моей компании, то надо прямо спросить его, а не предполагать худшее. Объяснение может оказаться очень простым. Не стоит также забывать о том, что теперь я его жена и мне принадлежит половина имущества Леонардо. Надо успокоиться и хорошенько все взвесить…

Там размышляла Сузан, невидящим взглядом уставившись в пространство. Она настолько увлеклась, что не заметила, как в дверном проеме возникла высокая фигура мужчины. Ей было неведомо, что глаза этого мужчины светились безграничной нежностью и пламенной любовью…

Красный «мазератти» Леонардо миновал массивные чугунные ворота и поехал по дороге, поднимающейся на холм. По обочинам росли вековые деревья, на ветках которых весело щебетали птицы.

— Ты уверен, что мы едем правильно? — немного раздраженно спросила Сузан.

— Конечно, я заранее уточнил адрес, — широко улыбнулся муж. — К тому же я хороший лоцман.

Уже начинало светать, когда Сузан наконец уснула, но спала она неспокойно. Вошедший в комнату Леонардо разбудил ее. В это утро на нем были светло-серые брюки, черная рубашка, в руках он держал чашку ароматного кофе и всем своим видом показывал, что пора ехать. Проклятье! Она совсем забыла о предстоящем осмотре домов. Хорошо бы и он забыл. Но куда там! Все, что планировал Леонардо, выполнялось точно и неукоснительно.

Спустя полчаса в темно-синем сарафане с белыми маргаритками Сузан сидела за столом. Едва она надкусила тост, как в кухню вошел Леонардо, предупредил миссис Симпс о доставке новой кровати, схватив жену за руку, вытащил из-за стола и поволок в машину…

Наконец они подъехали к величественному особняку в викторианском стиле, стоявшему на вершине холма. Внизу простирался обширный парк. Такого великолепия Сузан еще не видела и замерла в восхищении.

— Дорогая, тебе следовало плотно позавтракать перед длительной экскурсией, — пошутил Леонардо.

— А кто не дал мне этого сделать? — возмутилась она. — Ты просто выдернул меня из-за стола и потащил на улицу, словно собачку на прогулку.

— Ты далеко не собачка, — весело рассмеялся он, окидывая жену оценивающим взглядом. — Хотя последние два дня ты не раз пыталась меня укусить. Полагаю, это связано с твоим нездоровьем, — добавил он.

Сузан уловила в его голосе обеспокоенность, и у нее потеплело на душе. Однако в следующую минуту пришло ощущение тревоги: она знала, как справиться с разъяренным супругом, но терялась, когда тот становился заботливым и внимательным к ней. Сузан не покидало ощущение, что Леонардо постоянно наблюдает за ней, анализирует ее поступки и высказывания. Нет, это мне необходимо выяснить правду, подумала Сузан. Помня о данной накануне клятве быть с мужем милой и приветливой, пока все не прояснится, она ответила:

— Да, возможно. Извини.

— Прощаю тебя, — тихо промолвил Леонардо и, подавшись вперед, нежно ее поцеловал.

Знакомый запах его тела, смешанный с ароматом одеколона, пробудил в Сузан болезненные чувства: ей никогда не забыть Лео, что бы между ними ни произошло!

— Давай выбирайся из машины, — прозвучал энергичный призыв мужа. — Мне не терпится узнать твое мнение об Олдборо-мэнор.

Сузан вылезла из «мазератти», одернула задравшийся подол, потом взглянула на дом и изрекла:

— Великоват.

— Дом, может быть. А вот твой сарафан явно короток, — рассмеялся Леонардо, откровенно любуясь стройными ножками жены.

— А мне так удобно, — с улыбкой возразила она, перехватив его взгляд. — Согласись, сегодня на редкость жаркий день.

Следующий час они осматривали особняк, и Сузан снова подумала, что дом был рассчитан на большую семью. Интерьеры недавно тщательно отреставрировали. Из просторного и уютного холла деревянная лестница с резными перилами вела наверх, в кабинет, спальню хозяев и гостевые комнаты. Первый этаж занимали просторная гостиная, столовая, библиотека и зимний сад. Чердачное помещение было переоборудовано под жилье прислуги.

Спальня поражала элегантностью отделки и тем ощущением уюта, которое создают со вкусом подобранные мелочи: картины на стенах, вазы, драпировки на окнах. Посреди комнаты стояла огромная кровать под пологом. С одной стороны двери вели в раздельные ванные для супругов, с другой стороны — в гардеробную.

Кто бы ни владел этим домом раньше, он явно не скупился на расходы, подумала Сузан, идя по мягкому ковру к большому окну, выходящему в парк. Подойдя, она не поверила своим глазам: перед ней простиралась долина точь-в-точь, как в ее родном Саутендон-Си.