Шарон Фристоун - Власть женщины

— Кэрри, перестань, — перебил ее Рудольф. — Послушай теперь меня. Во-первых, я с самого начала сильно сомневался, что ты способна пойти на преступление. Во-вторых, когда увидел твое имя в отчетах о расследовании, решил, что должен побеседовать с тобой сам. Естественно, эта беседа была неоткровенной, но иначе я не мог, ты ведь понимаешь. К тому же выяснилось, что ты владеешь информацией, которая для нас была крайне важна. Ты не сознавала, что выдаешь мне огромный секрет Олдриджа…

— Конечно, не сознавала! — горячо подтвердила Каролина.

Рудольф встал с кресла, подошел к ней и принялся разглядывать ее красивое разрумянившееся лицо.

Не стоило предлагать ей бренди после вина, подумал он, затем наклонился, взял ее за руку и приподнял на ноги.

— Если бы ты только знала, как я боялся за тебя! Особенно, когда мы ехали в Ваттенс. Тогда я уже точно знал, что ты невиновна. — Он улыбнулся. — Давай забудем кошмары, которые остались позади, и подумаем о том, к чему все это нас привело.

Каролина сглотнула.

— Давай.

Рудольф порывисто обнял ее и привлек к себе. Последовал горячий поцелуй.

Бедняжка не могла сдерживать себя. Повинуясь власти порыва, она принялась страстно гладить сильные плечи и руки Рудольфа.

Он негромко застонал.

— О, Кэрри! Ты не представляешь, что со мной творится…

Каролину бросило в дрожь. Ее соски, покрытые атласом, напряглись, дыхание участилось. Рудольф провел ладонью по ее груди, и она инстинктивно выгнула спину.

— Как ты думаешь, не помешает ли нам присутствие в доме родителей? Теперь их трое! — пробормотал Рудольф, многозначительно косясь на кровать.

Каролина медленно отстранилась.

Он считает, что все опять повторится, с грустью подумала она. Все прощены, все плохое в прошлом. Можно смело прыгать в кровать… И ни слова о будущем, ни слова о любви… Нет! Такому больше не бывать!

К сегодняшнему разговору Каролина готовилась несколько долгих недель. За ужином не обратила внимания на его явную грубость. Потом решилась прийти к нему в комнату, чтобы сделать то, что ей следовало сделать — попросить у него прощения и сказать спасибо. Но это вовсе не означало, что он автоматически получал право использовать ее для утоления сексуальной жажды.

— Почему ты не отвечаешь? — игривым тоном поинтересовался Рудольф и взял Каролину за руку.

Она вырвала руку и отошла в сторону.

— В чем дело, Кэрри?

— Ни в чем. Я пришла сюда, чтобы извиниться перед тобой. И сделала это. — Она видела, как его лицо исказилось от изумления, как в глазах Рудольфа вспыхнул злобный огонь, но сохраняла спокойствие. — Спасибо за предложение, но я не согласна спать с тобой.

Он уставился на нее в полной растерянности.

— Но почему? Ты ведь хочешь меня, я знаю, я вижу! — Рудольф бросил выразительный взгляд на ее напряженные соски.

— Ты прав, — невозмутимо ответила Каролина. — Но я поняла, что жду от отношений с мужчиной не только пылкого секса. Ты не тот, кто мне нужен. Но мы вполне можем оставаться друзьями. — Она посмотрела ему в глаза, и ей показалось, в них промелькнула боль.

— Что ж, пусть будет по-твоему, — произнес Рудольф, ухмыляясь. Небрежно пожав плечами, он прошел к двери и распахнул ее. — Спокойной ночи, друг!

Провалявшись в постели целый час, Каролина все еще не могла заснуть. Она чувствовала, что поступила правильно, но на душе было тошно, а воспоминания о том, как на этой самой кровати они с Рудольфом занимались любовью, бередили кровоточащие раны на сердце. Спустя еще некоторое время она все же погрузилась в тревожный сон.

А Рудольф в это время откупоривал в соседней комнате вторую бутылку бренди.

— К черту! — бормотал он, стискивая зубы. — Все к черту! Она никогда уже не будет моей. Я, как выяснилось, не тот, кто ей нужен…

Ему никогда еще не говорили ничего подобного. Сегодня он впервые услышал отказ от женщины. От единственной женщины, которую обожал.

— Надо обо всем забыть… Завтра поеду в Кицбюэль, затем приму участие в соревнованиях по ледолазанию, как и планировал, — сказал он, глядя на бокал с бренди как на собеседника.

Отто и родители Каролины уже завтракали, когда она появилась в столовой.

— Дорогая, ты выглядишь ужасно! — воскликнула Виолетта.

— Спасибо за комплимент, мама, — ответила Каролина. — Всем доброго утра.

Поздоровавшись, она села за стол, хотя есть абсолютно не хотела.

— Это утро вряд ли можно назвать добрым, — произнес Отто, вздыхая. — Вчера, когда Рудольф явился на ужин, я наивно понадеялся, что он откажется от затеи принимать завтра участие в этом дьявольском соревновании по ледолазанию. Восхождение по обледеневшей стене — один из самых опасных и сложных видов спорта.

Каролина мгновенно побледнела. Она видела подобные соревнования по телевизору. И знала: это занятие для безумцев.

— О нет!.. — слетело с ее губ.

— Да, да! — Отто сокрушенно покачал головой. — Сегодня утром он направился в Кицбюэль, там у него дом. Соревнования назначены на завтра, на десять утра. Сказал, ему нужно морально подготовиться, поэтому и уехал так рано. Что между вами произошло вчера вечером? Вы поссорились?

— Нет! — Каролина изумленно вытаращила глаза. — С какой стати нам ссориться?

— Мы ушли довольно рано, Кэрри, — напомнил ей отец. — А вы остались вдвоем…

— И что с того? Мы ведь не супружеская пара, чтобы выяснять отношения! — заявила Каролина, слегка краснея.

— Но довольно близки к этому, — заметил Отто. — Я прекрасно знаю историю с Уоллесом Форстером и хищением золота.

Каролина покраснела сильнее.

Интересно, все ли ему известно? — подумала она. Особенно о нашей с Рудольфом близости.

— Я и твоим родителям рассказал об этом кошмаре, — добавил Отто.

— Тебе стоило самой поставить нас обо всем в известность, дочка, — сказала Виолетта мягким голосом. — И не забудь как следует поблагодарить Рудольфа за то, что он для тебя сделал.

— Не беспокойся, мама. Я уже сделала это.

Если бы ты знала, мамочка, какой именно благодарности ждет от меня Рудольф, добавила она про себя. Интересно, что бы ты тогда сказала?..

Ей вспомнилась вчерашняя прощальная сцена в спальне, и настроение совсем испортилось.

— Не приставай к ней, Виолетта! — велел Отто. — Видишь, она и так растеряна. — Он повернулся к Каролине и проникновенно посмотрел ей в глаза. — Девочка моя, я прекрасно знаю, что у Рудольфа нелегкий характер. Сегодня кто его только не уговаривал не лететь в Кицбюэль! И я, и Эдуард просили его остаться. Нет же! Этот упрямец никого не захотел слушать! — Он многозначительно повел бровью. — Мой Рудольф крайне тяжело идет на сближение с кем бы то ни было. Друзей и знакомых у него тьма, но душу он никому не желает открывать. Что же касается тебя… Ты имеешь над ним какую-то власть.