Мира Хьюстон - Непреодолимое влечение

— Слушай, ничего, что я уезжаю, хотя обещала присмотреть за ребенком? — спросила Вероника.

Кейси поцеловала в обе щеки.

— Иди. И повеселись как следует. — Она подтолкнула Веронику к дверям, отодвинув ногой отвергнутые туфли и разбросанные шарфы. — Я чувствую себя мамашей, отправляющей дочку на школьный бал!

Когда Вероника проходила через жилую половину студии Кейси, послышались аплодисменты. Прежде чем открыть дверь, Мартин сжал Веронику в медвежьих объятиях.

Увидев шофера, застывшего перед распахнутой дверцей черного лимузина, Вероника остановилась на пороге. У нее засосало под ложечкой. Она обернулась к Мартину и Кейси, которые стояли рука об руку в окружении зевак, теснившихся за их спинами и у окон.

Ну не могу же я вернуться, когда все смотрят, подумала Вероника, ободряя себя.

— Но я же совершенно его не знаю! — простонала она. — Даже не знаю его фамилии! Что же я делаю? Это безумие. — Она улыбнулась. — Безумие, слышите!

— Джефферсон, мэм, — невозмутимо сказал шофер. — Деймон Джефферсон. У меня для вас есть его визитка. На случай, если вы захотите узнать, как его зовут.

— Какая трогательная забота! — Вероника взяла карточку и с невеселой улыбкой сунула ее в руку Кейси. — Если вдруг я исчезну, вы будете знать, откуда начинать меня искать.

— Это романтика, — успокаивала ее Кейси. — Не волнуйся ты так. Ты уезжаешь с шофером, а не с работорговцем.

— И на том спасибо, — пробормотала Вероника, исчезая в недрах лимузина.

Когда машина влилась в поток транспорта, Вероника обернулась и помахала Кейси и всем, кто наблюдал за ее отъездом.

Во всех приличных лимузинах непременно есть ведерко со льдом. В том, который прислали за Вероникой, среди льдинок покоилась свежеоткрытая бутылка шампанского. На горлышко был надет бокал тонкого стекла. Вероника потянулась было за хрустальной влагой, но передумала, решив, что хороша и без допинга. Сегодня ей понадобится трезвая голова на плечах.

Рядом с ней на сиденье лежал бумажный конус из цветочного магазина. Она развернула тонкую бумагу. Лилии, каллы. Красивые. Сильные, крепкие цветы, изысканные, уверенные.

— Я тоже, — сказала она, погладив лепесток, гладкий с одной стороны и бархатистый с другой. — Сегодня я тоже такая.

Вероника предполагала, что встретится с Деймоном в каком-нибудь дорогом ресторане, но нет, лимузин подъезжал к кварталу обычных прижавшихся друг к другу боками домов. Их мрачноватые розовато-серые фасады поочередно выхватывал из темноты свет фар.

Улица была плотно забита машинами, занятыми оказались даже не разрешенные для парковки места.

— Мне очень жаль, мэм, — сказал наконец шофер, предприняв две безуспешные попытки припарковаться. — Придется мне высадить вас прямо на улице.

— Сойдет, — милостиво согласилась Вероника. — Только покажите мне, куда идти.

Не обращая внимания на то, что перекрыл дорогу, шофер вышел из лимузина, распахнул для Вероники дверцу и проводил ее до ступенек, ведущих к нужной ей двери. Дернув ручку звонка, он пробормотал извинения и бросился к лимузину, как раз успев отогнать какого-то пьянчугу, во все глаза смотревшего на серебристое ведерко.

Вот почему Вероника смеялась, когда открылась дверь.

Деймон — Деймон Джефферсон, подумала она с наслаждением, — улыбнулся ей. Его серебристые глаза блеснули в мягком свете фонаря, висящего над дверью.

— Ты пришла, — просто сказал он. — Я очень рад.

— Какая же девушка откажется от лимузина? — пошутила Вероника, пытаясь справиться с одолевающим ее трепетом.

— А еще ты очень красивая, — продолжал он. — Боюсь, я должен тебя поцеловать.

Глаза Вероники расширились, но уже через мгновение она была в его объятиях, а ее губы — в плену его губ. Но все произошло слишком быстро — Вероника не успела распробовать вкус его теплого рта, не успела насладиться его запахом, не успела оценить ощущение от того, что он прижал ее к своей широкой груди.

Поцеловав Веронику, Деймон отстранился и повел ее по узкому довольно сильно захламленному коридору к открытой двери, откуда падал свет и доносились запахи кухни. Вероника оглядывалась, стараясь попадать глазами куда угодно, только не на его лицо.

— Ты здесь живешь? — спросила она недоверчиво, все еще чувствуя на горящих губах его поцелуй.

— Квартирка так себе, зато моя. — Он остановился и положил руку на ее плечо. — Ты не должна делать то, чего не хочешь.

Но дело в том, подумала Вероника, что я хочу. Я хочу…

Она посмотрела Деймону в глаза и, слабо улыбнувшись, пошутила:

— Но грязной посуды я здесь не вижу.

Его рука легла на талию Вероники.

— Я никогда не заставляю гостей мыть посуду.

— Даже если они остаются на всю ночь?

— Гм… Раз уж ты планируешь остаться на всю ночь, ты можешь мне помочь. — Он лизнул мочку ее уха, качнув сережку-капельку. — Пойдем-ка приведем в порядок постель.

Вероника вздрогнула, призывно взглянула на него из-под опущенных век.

— Тогда уж, Деймон, я скорее помогу тебе привести ее в беспорядок.

— Вероника, хочешь выпить еще? — уже не в первый раз спросил Деймон.

Она быстро взглянула на него, с трудом оторвав рассеянный взгляд от неяркого пламени газового камина.

— Да, спасибо, — поблагодарила Вероника, взяв стакан шерри.

Деймон опережал ее. Она действительно не знала, чего ждать дальше. Я не знаю его, думала она, находя этот недостаток информации приятно интригующим. Он может быть кем угодно. И сделать что угодно.

Да, именно.

Оглядывая скромное жилище, Вероника улыбалась. Небольшое помещение казалось еще меньше из-за книжных шкафов, стоявших вдоль стен — библиотеки? гостиной? — Вероника не знала точно. Ни окна, ни дивана — только два больших, глубоких кресла, обтянутых янтарного цвета кожей, от старости потрескавшейся и расползающейся по швам. За креслами стояли два ультрасовременных напольных светильника. Интерьер завершали ворсистый ковер и низкий круглый стол красного дерева, покрытый пылью и заваленный номерами «Таймс», «Файнэшнл Таймс» и… «Новостей садоводства».

«Новости садоводства»? Вероника не заметила в комнате ни одного растения, кроме орхидеи в горшке. Зато было очень много хлама — кроссовки, носки, терракотовая плошка, полная камней. Взгляд Вероники отдыхал па книжных шкафах, как на произведениях искусства.

— У прислуги выходной, — объяснил Деймон, заметив, что она осматривается. — Чувствуй себя как дома. Надеюсь, беспорядок тебя не раздражает.

А она-то думала, что он чистюля. Опять не попала.

— Если не придерживаться минимализма в оформлении, трудно поддерживать порядок в тесном помещении. Я-то знаю. Почти два года прожила в настоящем чулане.