Эмма Голдрик - Проделки малышки

— Джеб, — сказала она, — ты замечательный человек!

— Да, — скромно согласился он.

— И я хочу тебя поцеловать!

— Почему бы и нет? Мы заслужили это. Толчея нам не помеха.

Но человек предполагает, а Бог располагает. После двух безуспешных попыток Мэг поняла, что невозможно поцеловать мужчину с ребенком на руках. Ну, никак не получается!

— Гвен! — позвала Мэг.

Шагах в двадцати от них ее золовка все еще любезничала с сержантом Уэнделлом Стюартом.

— Гвен! — позвала Мэг снова во весь голос. Куда там!

Но тут произошло нечто такое, чего никто и предположить не мог. Вокруг красивой молодой женщины в подвенечном платье образовалась небольшая толпа. Зеваки прислушивались к каждому слову молодой пары. И вот трое из них, сговорившись, крикнули хором: «Гвен!».

Затем последовал еще более мощный зов из дюжины глоток: «Гвен!» Объединенные усилия возымели действие. Гвен привстала на цыпочки, поцеловала полицейского в щеку и только потом подошла к Мэг.

— Вы меня звали?

— Да. Мы тут на пределе. Подержи малышку.

Гвен была так поражена, что взяла Элинор без звука.

— Ну, Джон Эгмонт Бэзил…

Мэг крепко обняла его за шею и привстала на цыпочки, чтобы прижаться губами к его губам. Какое-то мгновение он стоял как вкопанный, но вот он нежно обнял Мэг.

Что-то не то, подумала про себя Мэг, осторожно коснувшись губами уголка его рта. Так следует целоваться только с бабушкой. И она растерялась. Но Джеб не растерялся!

Он терпеливо переждал невинный поцелуй молодой жены.

— Так, — прошептал он. — Мэг Лейси еще о многом не имеет ни малейшего представления.

— Жизнь-то я знаю, — озорно улыбнулась ему Мэг, — вот только о страсти еще не все.

— Ну, этому легко научиться, — сказал Джеб. — Тем более, что ты легко поддаешься обучению.

Мэг не успела опомниться, как его губы прижались к ее губам в страстном поцелуе. У нее по спине побежали мурашки. Огонь, восторг… Любовь? Где-то внутри зародилась неведомая доселе горячая волна и поглотила все ее существо. Мэг закрыла глаза и словно провалилась в бездну, забыв обо всем на свете.

— Вот как надо! — сказал Джеб с самодовольной усмешкой.

Мэг постепенно приходила в себя. О да, целоваться Джеб мастер! Опять пошел дождь, но небольшая кучка прохожих, собравшихся вокруг них, не расходилась и восторженно аплодировала. Отставшая часть шествия наконец-то подтянулась, и теперь участники парада маршировали в полном составе под звуки все того же марша «Под звездно-полосатым флагом».

— Давай уйдем отсюда, — предложил Джеб.

— Этот ребенок насквозь мокрый, — брезгливо сказала Гвен. — И я подозреваю — не от дождя.

— Тебе бы только флиртовать с полицейскими — это ты можешь, а поменять подгузники ребенку — так ты сразу в кусты, — выговорил ей брат. Сестра показала ему язык, и Мэг пришлось заняться ребенком самой. Троица побежала к машине и скрылась в ней.

Но тут к еще не закрытой дверце подошел один из тех прохожих, что столпились вокруг них.

— Пожалуйста, не уходите, — сказал он умоляюще. — Ваше представление намного интереснее, чем у клоунов, честно!

Большой дом на Виргиния-стрит был полон. Приглашенные, перезнакомившись и освоившись, бродили от компании к компании с бокалом в руке, рассказывали соленые анекдоты и распевали песни, которые даже солдаты петь не рискнули бы. Диксон, поставив машину у веранды, сновал среди гостей, как челнок, пытаясь навести хотя бы подобие порядка. Одна часть гостей приехала с венчания в церкви, а другая — совершенно незнакомые люди — явилась из ресторана «Виндоуз», когда закончился конкурс на лучшее блюдо из устриц.

— Это мои друзья-лодочники, — объяснил их присутствие Элмер Картер. — Ну, разве стоит выходить в такой дождь на улицу ради каких-то фестивальных зрелищ? Вот пропустить стаканчик-другой сидра — это я понимаю. Я сегодня столько его выпил, что Большому Фрэнку и не снилось! Вы чем-то расстроены?

— Нет, что вы! — улыбнулась Мэг, а про себя подумала: в конце концов, это друзья мужа, и не к лицу жене ссориться с ними. Первый день супружества, а мы врозь! Потерпи, Джеб Лейси, еще несколько дней — и у нас все наладится!

Она посмотрела на мужа. Насколько ей было известно, он пил далеко не первый бокал, и по его лицу блуждала бессмысленная улыбка. У Мэг из головы не выходил один из секретов супружеской жизни, о котором ей поведала бабушка: выходя замуж, принимай мужчину таким, каков он есть, и не выходи замуж за того, кого ты собираешься из него сделать.

Мэг покачала головой, и внезапно ее обожгла страшная мысль.

— Боже мой! Где ребенок? У меня на руках был ребенок! — закричала она.

Джеб бросился к ней, протискиваясь сквозь толпу.

— Элинор потерялась! — Мэг не на шутку перепуталась.

— Какая чепуха! Она в манеже, — сказал он. — Я сам ее туда посадил. Переодел и посадил.

— Джеб Лейси, разве можно столько пить? Что же, мой муж пьяница?

— И это называется пьяница? — рассердился Джеб, как бы отсекая взмахом руки необоснованные обвинения. — Ты бы лучше подсчитала, сколько выпил Элмер за двадцать минут, что мы стояли в палаточном городке. Он купил там две бутылки, а теперь у него только одна!

— Видела бы тебя твоя мама, — сказала Мэг, тяжело вздохнув.

— Не увидит, она в Париже, — парировал Джеб.

Тут раздался звонок в парадную дверь. Диксон пошел открывать. В кабинете в это время кто-то рассказывал собравшимся очень смешной анекдот. От взрыва хохота чуть не рухнул потолок. Одна женщина что-то громко кричала. Залаял Рекс, заплакала Элинор. И сквозь этот невообразимый шум было слышно, как резкий женский голос произнес у входной двери:

— Разумеется, это мой дом. Дом моего сына, что, впрочем, одно и то же. А эта толпа уголовников откуда? Где здесь телефон, я вызову полицию! Немедленно успокойте этого противного ребенка!

Диксон, великан Диксон попятился от двери, медленно, но попятился! Гости застыли. Хотя тишину и нельзя было назвать полной, перемена была разительная.

Мэг, вопреки старомодному методистскому воспитанию, отпила немного вина для храбрости.

— Ты слышал? — обратилась она к Джебу. — «Этот противный ребенок»! Вот так сказанула! Сейчас пойду и… Да кто она такая?..

Джеб, благодаря своему росту видевший поверх голов гостей, что происходило у двери, взял Мэг за руку и, крепко сжав ее, сказал:

— Вам оказана высочайшая честь, мадам, лицезреть вашу свекровь! — Он неуклюже поклонился и громко икнул.

Затем, словно подкошенный, плюхнулся в кресло, предусмотрительно пододвинутое Диксоном. Люди, столпившиеся в гостиной, образовали проход прямо к развалившемуся в кресле Джебу. Сердито тряхнув мужа, Мэг встала рядом, выпрямившись во весь рост, повторив про себя раза два это магическое слово «свекровь». Тяжело вздохнув, она стала ждать мать мужа, появившуюся на празднике как гром среди ясного неба.