Фрэнсин Паскаль - Будь моей навсегда

Элис Уэйкфилд, впервые заметившая, как одета ее дочь, сказала:

— Джессика, сейчас же поднимись наверх и надень на себя что-нибудь. Ты так простудишься до смерти...

Она проглотила остаток фразы, и это ужасное последнее слово повисло в комнате невидимой пеленой. Каждому пришла в голову одна и та же ужасная мысль, хотя никто не осмелился произнести это вслух. Эта вероятность была слишком страшной, чтобы даже думать о ней.

Миссис Уэйкфилд тяжело опустилась в кресло.

— Пойди и оденься, — повторила она, только голос ее стал мягче, и слова были почти мольбой.

Джессика молча взбежала но лестнице и торопливо натянула на себя первое же, что нашла — тенниску с фирменными эмблемами средней школы Ласковой Долины и спортивные брюки. Ома вернулась в гостиную как раз в тот момент, когда ее отец повесил трубку.

— Ничего, — с глубоким вздохом сказал Нед Уэйкфилд. — Они обыскали все вокруг больницы и не смогли ее найти. Одна из медсестер считает, что видела, как она выходила через боковой вход около шести часов.

— Это она направлялась к Максу Делону, — сказала Джессика. — Вы ему не пробовали звонить? Она должна быть там. Да-да, точно! Она еще у Макса!

— Я все это время разговаривал с больницей, — сказал отец. — В моем списке Макс следующий.

Он уже вытаскивал записную книжку и, перелистывая страницы, искал номер телефона Делонов.

— У Макса сейчас с английским одно мучение, — вставил Тодд. — Я готов поклясться чем угодно, что Лиз ему сказала: не уйду, мол, пока не вобью хоть что-то тебе в голову.

Между тем мистер Уэйкфилд набрал номер и спросил, нет ли у Макса его дочери. Спустя мгновение лицо его вытянулось.

— Они ее вообще не видели, — объявил он. — Мать Макса говорит, что сам он сидит весь вечер в цокольном этаже и занимается. Возможно, она прошла через нижний вход. Миссис Делон сейчас сходит проверить.

В нервном напряжении они ожидали ответа. Те две-три минуты, пока мать Макса не вернулась к телефону, показались семейству Уэйкфилд вечностью.

— Понятно. Да-да, спасибо вам, миссис Делон. — Повесив трубку, мистер Уэйкфилд постарался говорить спокойно: — Ее искали по всему дому. Макса там нет, — голос его дрогнул. — И Элизабет тоже.

— Может быть, они куда-то пошли вместе, — с надеждой сказала Джессика.

Ее отец покачал головой.

— Мистер Делон выходил из дома, чтобы проверить, на месте ли мотоцикл Макса. Он исчез, и «фиата» тоже там нет.

Никто в комнате не проронил ни звука: они пытались усвоить эту страшную истину. Да, на легкие ответы надежды не было. Элизабет пропала.

С зловещим и натянутым от напряжения лицом Нед Уэйкфилд снова снял трубку телефона.

— Я позвоню в полицию.

Макс Делон уменьшил скорость мотоцикла, проезжая через ворота, и въехал на автомобильную стоянку при больнице. Часы для посещения больных давно миновали, так что машин там было припарковано немного. Макс проскользнул на своем мотоцикле на пустой пятачок рядом с входом в больницу, снял шлем, прикрепил его к боку мотоцикла и поднял вверх воротник черной куртки, защищаясь от ветра. Потом он двинулся к главному зданию больницы через участок автостоянки с пометкой «Только для служащих». И тут он заметил красный «фиат» с откидным верхом. Это был автомобиль Элизабет.

— Итак, она работает в вечернюю смену, — произнес он вслух. — Ну, но крайней мере, она могла бы позвонить мне.

В гневе Макс пнул ногой левую заднюю покрышку машины. Он-то ведь рассчитывал, что Элизабет поможет ему распутаться с этим экзаменом. Она не имела никакого права так беспечно подводить его, и он был намерен дать ей знать об этом.

И тут он увидел что-то, лежавшее на земле. Он шагнул туда, чтобы присмотреться повнимательнее, и обнаружил, что это был какой-то шарф. «Может быть, это шарф Элизабет?» — подумал он. Подняв взгляд, Макс заметил, что дверца со стороны водителя была приоткрыта.

Макс занервничал. Что-то случилось. Никто не выйдет просто так из машины, позабыв закрыть дверцу. Он всмотрелся в салон «фиата».

— О господи, — тихонько пробормотал он, — с ней что-то случилось!

Свитер Элизабет лежал на сиденье. Между тем вечер был необычно прохладным, и Макс понимал, что сознательно она бы не стала оставлять свитер в машине. Потянув дверцу машины на себя и распахнув ее до конца, он забрался внутрь, высматривая другие признаки случившегося. На полу, прямо под местом водителя, он обнаружил сумочку Элизабет. Там могло оказаться что-то: фамилия, номер телефона или еще что-нибудь, способное пролить свет на ее исчезновение.

Усевшись за рулем, он вытряхнул содержимое сумочки Элизабет на соседнее место. В тусклом внутреннем освещении машины он обшарил ее бумажник, коробочку с косметикой, маленькую записную книжку, которую Элизабет всегда носила с собой...

Не обнаружив в ее записной книжке никакой полезной информации, Макс решил поискать в «бардачке». В его замке что-то заело, и пареньку пришлось повозиться, открывая его. После нескольких безуспешных попыток он попросту взломал «бардачок». Подобно битком набитому чемодану, это крошечное пространство было нафаршировано самыми разнообразными предметами — от наполовину израсходованной упаковки жевательной резинки и сломанной пилочки для ногтей до книги в мягкой обложке.

Макс был настолько поглощен своими поисками, что совсем не заметил ярко полыхнувших красных огней полицейского автомобиля, который въехал на больничную автостоянку. Его рука все еще шарила в «бардачке», когда к нему приблизился полицейский.

— Ну и что же ты здесь делаешь, парень?

Макс резко развернулся и прищурился от луча фонарика, направленного ему в лицо. Он понимал, что не делает ничего плохого, но сильно сомневался, чтобы кто-либо поверил в это. Не нужно было особого ума, чтобы понять: сидеть в чужом автомобиле и рыться в чужих вещах для взгляда наблюдателя преступно.

У Макса не было иного выбора, как рассказать всю правду.

— С моей приятельницей что-то случилось. Это ее машина. А я вот тут смотрю, ищу какие-нибудь нити к разгадке.

— Ну да, прямо вылитый Шерлок Холмс, так? — полицейский явно не верил ему. — А где же твой полуплащ и увеличительное стекло?

— Ну я же честно, сэр. Я не делал ничего плохого. Это машина моей приятельницы.

— Ну, разумеется, — с сарказмом отозвался полицейский, — а я — Санта-Клаус.

И как раз в этот момент подошел второй полицейский.

— Ты прав, Сэм...— Он посмотрел сверху вниз на Макса и, узнав паренька, покивал. — Эй, да ты же... хм-хм... Делон, точно? — На лице этого грубоватого мужчины средних лет отразилась «понимающая» насмешка. — Похоже, на этот-то раз мы схватили тебя с поличным.

У Макса перехватило дыхание. Он тоже узнал этого полицейского. Именно он несколько недель назад допрашивал его около одного ларька. Макс подъехал туда однажды вечером, после особенно позднего выступления со своим ансамблем. Полицейский тогда затащил его в свою патрульную машину и обвинил в «подозрительном поведении». Макса это взбесило — он-то всего лишь пытался раздобыть себе содовой воды и плитку шоколада — и его рассерженность подействовала на полицейского, мягко говоря, не самым лучшим образом. Все же Макс был отпущен восвояси с предупреждением, хотя едва не заработал себе обвинения в оскорблении офицера полиции.