Глория Даймонд - У истоков любви

— Это неправда, я никогда не говорила…

— Так что произошло? — резко прервал ее Уолтер. — Почему сейчас вы здесь, ведь прошло так много времени? Или вы поняли, что лучшей партии не найдете?

— Да! — выпалила она. — То есть я хочу сказать, нет. Должна заметить, ваш вопрос звучит чертовски оскорбительно.

Она вскочила, пролив на руку немного кофе, и отошла в дальний угол веранды.

Он не последовал за ней. Мелани облокотилась на перила, стараясь успокоиться. Она не обязана оправдываться перед ним. Дело касается только их с Рональдом. Наверное, ей следовало посоветовать Уолтеру пойти отыскать свою блондинку и уладить собственные проблемы.

— Оскорбительно? Ни в малейшей степени, Мелани. У меня в запасе есть другой, куда более оскорбительный вопрос.

Она услышала, что он неторопливой походкой направляется к ней. Мелани тут же повернулась лицом к Уолтеру, прислонившись к деревянным перилам. Теперь в его голосе отчетливо звучали гневные нотки и само его присутствие таило в себе смутную угрозу для нее.

— А вам никогда не приходило в голову, — сказал он, отчетливо произнося каждое слово, — что Рональд мог найти кого-нибудь получше, чем вы?

От возмущения кровь в ней закипела и бросилась в лицо.

— Может, он сам будет решать? — Мелани старалась говорить решительно и спокойно, но от сильного сердцебиения голос девушки как будто дрогнул.

— Нет, — сказал он, наклонившись так близко, что Мелани увидела отражение луны в его темных зрачках. — Рональд даже мыслить ясно не может, когда речь заходит о вас, поэтому я решил за него. Он никогда не женится на вас.

— Почему же? — Голос прозвучал слабо, легкие сдавили упиравшиеся в спину перила.

— Прежде всего потому, что вы его ни в грош не ставите.

Мелани зло смотрела на Уолтера, дрожа от возмущения.

— Что? — Как он смеет разговаривать с ней в таком тоне?! — Я очень ценю Рональда.

— Цените? — Он фыркнул. — Насмешили!

Его грубость сбивала Мелани с толку.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, — медленно проговорил Уолтер, — что никому не пожелаю такой жены. Рональд заслуживает большего. — Прищурив глаза, он сверлил ее ненавидящим взглядом. — Рон заслуживает в жены женщину, которая обожает его.

— Я обожаю его.

— Вздор! — Слово прозвучало как выстрел, и она откинулась назад так, что затрещали перила, сделанные из крепкой древесины. Презрением дышало его лицо, и ей нестерпимо захотелось убежать. Но убежать она не могла. Взгляд его черных глаз словно пригвоздил ее на месте. — Вы недостойны Рональда, и ваше жалкое чувство ему не нужно. За каким чертом принесло вас сюда именно тогда, когда я решил, что он навсегда забыл вас?!

Лицо Мелани побледнело, перила, казалось, уходят из-под рук, а голос Уолтера все гремел и гремел.

— Годы прожил Рональд с разбитым по вашей милости сердцем. Вы принесли ему только страдания. Вы не нужны ему, Мелани Бишоп. Вы посланник беды! — Он схватил девушку за руку.

Мелани пыталась вырваться.

— Я никогда не разбивала сердце Рональда, — запальчиво произнесла она, надеясь, что это правда. Но ведь это правда! Рональд всегда, казалось, спокойно относился к ее отказам… — И вообще, он сам решит, нужна ли я ему, — добавила она яростно. — Он… он…

— Нет! Вы не нужны ему. — Уолтер как будто не слышал оправданий. — Это он вам нужен. И причина должна быть очень важная, если заставила вас мчаться сюда глубокой ночью. — Он притянул ее к себе и внимательно всмотрелся в лицо девушки. — Что же это за причина? Гарри?

Она перестала вырываться и застыла, словно парализованная его словами. Гарри? Губы не хотели слушаться, но она крепко сжала челюсти и только после этого смогла выговорить:

— Что вы знаете о Гарри?

— Все, — многозначительно и резко ответил он. — Видите ли, Гарри я знаю с давних пор, мы вместе учились в колледже.

Мелани была потрясена этим открытием. Оправившись от шока, она сообразила, что Уолтер ненамного моложе Гарри. Если Рональд учился в Нью-Йорке, значит, там же учился и Уолтер с Гарри, последний позже закончил университет и еще несколько лет назад продолжал играть в студенческой футбольной команде. Теперь все становилось понятным. И все-таки Уолтер был человеком другого склада, нежели Гарри. В Уолтере было то, о чем Гарри мог только мечтать: мужественность, властность, пугающая сила…

— Какое отношение имеет Гарри к нам с Рональдом?

Черт возьми, не касается это его! Не обязана она изливать душу первому встречному и рассказывать печальную историю своей жизни. Но лгунья из нее была никудышная, и Мелани попыталась спрятать лицо, которое могло ее выдать. Однако Уолтер не дал ей такой возможности.

— Не играйте со мной, Мелани. Я сказал, что знаю Гарри, слышал, что он рассказывает о вас. Знаю, что он играет в покер с повесами и ваше имя летает в воздухе словно футбольный мяч. Я даже знаю… — он понизил голос, — что когда он проигрывает, то выставляет на кон ключ от вашего дома и… шанс завоевать благосклонность его красивой падчерицы. Он всегда говорит именно так — благосклонность, и полагает, что это очень забавно.

Глаза Мелани наполнились слезами. Боже мой! Неудивительно, что Уолтер так плохо думает о ней. Даже Рональду неизвестно было об этих карточных играх.

— Как вы об этом узнали? Как?! — Голос ее срывался, она старалась говорить спокойно, но все тело сотрясала дрожь, и ей стоило невероятных усилий задать этот вопрос, а не броситься опрометью в ночной мрак.

— Я знаю, — сказал он тихо, но отчетливо, — потому что несколько лет назад однажды вечером мне исключительно повезло — я выиграл вас.

Мелани была настолько потрясена, что даже не шелохнулась. Ноги ослабли, и она крепче вцепилась в перила, перебирая в памяти плотоядные пьяные рожи. Неужели возможно, чтобы это смуглое волевое лицо, которое она видела перед собой, оказалось одним из них? Она не могла поверить в это и непроизвольно замотала головой, протестуя. Она непременно запомнила бы его, потому что он ничем не напоминал тех выродков со слюнявыми губами, которые жадно тянулись к ней руками, вызывая дрожь отвращения. Да ведь от такого молодца ей было бы нелегко избавиться, мелькнуло в ее голове…

— Нет, — прошептала она, — нет, вас не было среди них…

Он резко отпустил ее, и Мелани с трудом сохранила равновесие.

— Не было, — согласился он. — Я сказал, что выиграл вас, но никогда не приходил за своим выигрышем.

Застыв на месте, она следила за ним сухими глазами, когда он отошел. Странно, она и за людей-то едва считала этих игроков, и уж тем более не за мужчин, которые могли сурово осудить ее за причастность к играм Гарри.

— Почему?

Он тоже облокотился на перила и стал смотреть на зеркальный водный простор. Белая рубашка обтянула спину и проступили рельефные бугры мышц.