Джейн Портер - Солнце завтрашнего дня

Телли мгновенно уловила значимость названия. Спрятанная жемчужина. Чудесные каскады наполненных солнцем террас и портиков посреди пустыни, по которой они недавно ехали. Тут правили варвары, подобные Тэа.

Но кроме того, тут был мир красоты, драгоценностей и изысканных орнаментов. Все женщины носили множество украшений — золотые браслеты, ожерелья, серьги. Даже воздух пах особенно — тем неуловимым восточным ароматом, который порой мелькнет и в городе, но тут он казался рассеянным повсюду, навевая мысли о стоящих в цвету лимонных и апельсиновых деревьях.

Спрятанная жемчужина. Да, Телли покорила ее чувственная красота, обольстили таинственность и новизна.

Переход был тем удивительней, что она только недавно покинула спартанские условия пустынного лагеря.

— Тут, наверное, настоящий дом и для твоих людей тоже?

— Мои люди мирятся с необходимостью какое-то время жить отдельно от своих семей. Защита нам необходима. Это их выбор, а не мое приказание. Они поступают так, потому что должны.

— Ты меняешь людей в лагере?

— Регулярно. Им трудно — в том числе женам и детям — отрываться друг от друга. Но такова жизнь на границе.

Он указал в сторону изогнутых ступеней, вырубленных в скале.

— Чай будем пить в апельсиновом саду. Там — отдельная комната с ванной. Твоя прислужница ждет тебя.

Комната? Ванна? Сад? Телли показалось, что она умерла и попала па небо.

— Тут чудесно. На самом деле чудесно. Если бы еще получить обратно мою камеру, — тоскливо заключила она.

— Ладно, — сказал Тэа. — Я принесу ее тебе попозже.

Телли резко обернулась к нему.

— Ты серьезно? Отдашь мне фотоаппарат и снимки?

— Да.

— И я смогу снова снимать… снимать здесь?

Он мрачно кивнул.

Телли чуть не похлопала его по плечу.

— Это изумительно, просто изумительно! Ты даже не представляешь, какой счастливой меня делаешь. Спасибо. — Сияя, она порывисто коснулась его руки. — Спасибо.

— Не стоит благодарности.

— Значит, теперь ты веришь мне. Понял, что я обычный фотограф.

— Телли…

— Как мне хочется тут поснимать! Но если ты не захочешь, чтобы я фотографировала детей, я пойму. Все равно, вернувшись домой, пошлю тебе копии тех снимков, что сделаю здесь…

— Телли!

Его сердитый тон вернул ее к действительности. Замолчав, она посмотрела на него, заметила тени в глазах, суровые морщины на лице. Сейчас он больше походил на прежнего Тэа, того, что был скорее монстром, нежели человеком.

— Что?

— Теперь твой дом здесь.

Она все не понимала. Попыталась улыбнуться, но улыбка померкла, не получилась.

— Ты говорил так о лагере, Тэа.

Он не ответил.

Во рту у Телли пересохло.

— Ты сказал, что доверяешь мне, что видел мои снимки, что они хорошие.

— Так и есть.

— Тогда что значит — «теперь твой дом здесь»?

— Ты будешь жить тут. Со мной.

— Нет! — Слова полились потоком. — Можешь утверждать, что ты жестокий, мстительный, злобный человек, я не согласна. Твои люди тебя обожают.

— Пожалуйста, не соединяй слова «твои люди» и «обожают».

— То есть твои люди тебя любят.

— Ты путаешь привязанность и уважение. Они меня не любят, а боятся.

— Боятся? Почему?

— Им знакомы факты.

Тэа внутренне вздохнул, увидев, как напряглось лицо Телли. Эта женщина явно не в ладах с логикой. Он похитил ее, провез через всю пустыню. Удерживает тут против воли и намерен удерживать. Где здесь мягкость и доброта? Сочувствие и сопереживание?

— Не думай, что сможешь переделать меня, — коротко сказал он, раздражаясь, что приходится вести беседы такого рода. Телли пора бы и самой уяснить ситуацию. Узнать его как следует. — Не надейся сделать лучше, добрее. Ничего не выйдет.

— Я и не помышляю об этом. Единственное, что мне надо, — выбраться отсюда. Уехать домой.

— Чего я не намерен тебе позволить.

— Так, давай выразимся прямо. Ты не собираешься становиться более приятным человеком, а я должна буду провести здесь остаток жизни?

Тэа едва не улыбнулся. Наконец она выглядит должным образом запуганной. Разговор теперь нравился ему гораздо больше.

— Да. Именно. Я не изменюсь. Не стану приятнее. А ты никогда не вернешься к своему народу.

Она упрямо мотнула головой.

— Ты хочешь сказать, что я не смогу вернуться, пока не соглашусь на уничтожение снимков?

Тэа ответил не сразу, погрузившись в изучение ее глаз. В них отражались зеленые, серые, коричневые отблески солнечных лучей. Какой удивительный цвет! Он вновь вспомнил Европу, старые леса, неторопливые реки с беретами, покрытыми фиалками и папоротником. Вспомнил мать. Детство.

— Если я отдам тебе диски навсегда, позволю стереть их, ты разрешишь мне уехать? — неуверенно повторила Телли.

Его взгляд оторвался от ее глаз, остановился на губах. Полных, насыщенного розового цвета, вначале наведшего его на мысль о макияже. Розовый и белоснежный. Цвет его женщины.

И Тэа абсолютно точно понял — он никогда не собирался отпускать ее.

Пора ей стать его женой. Они достаточно долго вместе. Ухаживание продлилось дольше, чем с первой женой. Время узаконить их отношения.

— Тэа, — настойчиво взывала Телли. — Я это сделаю. Можешь взять мою камеру и диски тоже.

— Нет.

— Нет?

— Ты останешься со мной.

— Не останусь. Ты меня знаешь, я сбегу.

— А я тебя найду.

— Ты не посмеешь.

— Все уже сделано. Ты здесь. Мы вместе. Я объявлю о нашем браке.

— Браке?

— Ты станешь моей второй женой.

— А первая?

— Умерла.

Телли потерла виски, пытаясь унять головокружение.

— Я никогда не выйду за тебя.

— Собственно, никакой особой церемонии не будет. Тебе ничего не придется делать…

— Я не о том.

— Я просто объявлю об этом своим людям, и все. Ты — моя жена.

— Жена?!

— Все уже знают, что ты принадлежишь мне. Мы просто официально объявим о том, что считается свершившимся фактом.

Телли показалось, что она вот-вот упадет в обморок.

Если б она могла! Упасть на пол и не слышать больше ни единого слова. Выйти за Тэа? Никогда.

Вымотавшись в дороге, Телли надеялась упасть на кровать и заснуть мертвецким сном, но нет. Час тянулся за часом, а она крутилась и вертелась с боку на бок.

Повернувшись на спину, девушка подняла подушку повыше и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

Самое противное даже не стать чьей-то женой. Просто Тэа ведет себя отвратительно. Высокомерно, бесчувственно, мерзко.

Телли прожила на свете достаточно, чтобы понимать — любовь и любовные отношения необходимы, но брак скорее проблема, чем решение. Брак означает компромисс, потери, жертвы. Возможно, когда-нибудь она будет готова к этому, но не теперь. Ей так много надо сделать!