Эмили Маккей - Горячая поклонница

— Мама еще спит, — сказал он, закрывая дверь. — Она теперь работает уборщицей на фабрике.

— Это здорово.

Рики пожал плечами:

— Пока фабрика существует.

— Почему ты не в школе?

— Занятия отменили. — Рики клятвенно поднял руки. — Честно!

Он насыпал в миску хлопьев и сунул в рот полную ложку, подумал и поднял коробку, предлагая Уорду попробовать. Уорд покачал головой.

— Зачем пришел?

Уорд вздохнул, развернул стул и сел, положив руки на спинку:

— На следующей неделе я уезжаю на какое-то время. Хотел сам сказать тебе.

Рики снова набил рот хлопьями ядовитого цвета и равнодушно пожал плечами:

— Ладно.

— Рики, я хочу, чтобы ты знал: это никак тебя не коснется. Ана найдет тебе другого куратора, еще лучше меня. Мне жаль, что мы так мало пообщались.

Рики махнул рукой:

— Да все нормально, чувак. Не вопрос.

— Я хотел бы остаться, но не могу.

— Да я понял. Кому охота нянчиться с малышней? У тебя там, наверное, концерты и все такое.

— Дело не в этом. — Уорд тронул Рики за руку. — Ты хороший мальчик…

— Не надо. — Рики раздраженно стряхнул его руку. — Не обязательно подлизываться. Можешь валить обратно и не терзаться.

Отлично. Его презирают даже дети.

— Ладно. Хочешь правду? Мы с Аной расстались. Она меня бросила, и я решил уехать, чтобы ей было не так тяжело. Я…

Рики расхохотался:

— Она тебя бросила?

— Да. Я рад, что тебе смешно.

Рики снова махнул рукой:

— Я просто не думал, что тебя можно бросить. Чувак, ты же богатый!

— Даже богатых бросают, знаешь ли.

— Я видел вас обоих вчера. Она была от тебя без ума. Зачем ты уезжаешь?

— Мне не удалось ее обмануть.

— Да ты даже не боролся за нее. В чем дело?

— Она сама сказала, что не хочет меня. — Уорд вдруг почувствовал потребность открыть душу. — Я не смог заслужить ее любовь.

Рики усмехнулся:

— А ты не можешь просто сказать ей, что чувствуешь? Написать песню, все такое?

Если бы все было так просто. Конечно, он мог написать песню и никогда не узнать, не влюбилась ли она в звезду, как Кара. Рики этого не понять. Прежде чем он попытался объяснить, Рики добавил:

— Только напиши хорошую песню, не сопливую, как все твои песни.

И зачем он только завел этот разговор?

— Подожди-ка, я думал, ты не слышал ни одной моей песни.

Рики пожал плечами:

— Я скачал парочку.

— Бесплатно?

— Мои дед и бабка подарили мне карточку на Рождество. Я бедный, но не вор.

Чуть сконфуженный, Уорд спросил:

— И они показались тебе сопливыми?

— Зато на гитаре ты хорошо играешь.

— Спасибо, — сухо сказал Уорд.

Хорошо, что у него была целая комната, увешанная платиновыми и золотыми альбомами: его самолюбие было серьезно уязвлено.

— Тексты немного подкачали. Девчонки правда ведутся на такое?

— Как правило.

— Может, ты с неправильными девчонками встречался?

Уорд выдохнул:

— Ну все, хватит советов.

— Как хочешь. Я дольше тебя знаю Ану.

— Ладно. К чему ты клонишь?

— Ана — умная женщина. Она не купится на слезливые песенки.

— И что же ты предлагаешь, знаток женских сердец?

— Чувак, я всю жизнь живу с матерью-одиночкой!

— Ну и?..

Похоже, все было еще хуже, чем он думал, раз он всерьез ждет совета ребенка.

— В фильмах женщина всегда остается не с богатым чуваком, а с парнем, который правда ее любит.

Что ж, в этом был смысл.

— Я люблю ее, — пробормотал Уорд. — Но она видит меня насквозь.

Рики уныло посмотрел на него:

— А ты не прячься.

Самое болезненное решение — и самое очевидное.

Какая-то часть Аны надеялась, что Уорд вернется, хотя бы в офис зайдет. Но время шло, и ей пришлось смириться с печальным фактом. Она попросила его уйти, и он ушел.

Не важно, что она знала, что сделала правильный выбор и их отношения подошли к логическому завершению. Ей все равно было больно оттого, что ее несмелые мечты развеялись как дым. Она знала, что он все еще любит Кару, и просто позволила себе на некоторое время забыть об этом. Она ни о чем не жалела — в конце концов, он так много дал ей, благодаря ему она лучше узнала себя. Несмотря на все свои недостатки — хотя вряд ли любовь к жене можно считать недостатком, — Уорд понимал ее лучше, чем она сама. Он указал ей на ложь, за которой она прятала свой самый сильный страх, и, если она действительно любит его, она сможет преодолеть эту ложь и этот страх.

Ана остановилась у дома Лены, как раз когда Уорд выходил оттуда. Она скорчилась на сиденье и стала ждать. Уорд пожал Рики руку, сел в машину и уехал, даже не взглянув в ее сторону. Что ж, этого следовало ожидать — странно, что он вообще когда-то взглянул в ее сторону.

Ана подождала минут пять на случай, если он решит вернуться за чем-нибудь, и еще пять, чтобы успокоиться. Наконец она вышла из машины и пошла к дому, проклиная судьбу за то, что она привела их с Уордом в одно и то же место почти в одно время. Ей и так придется работать с ним, можно хотя бы в нерабочее время не сталкивать их, особенно когда ей так плохо?

Рики сразу открыл дверь, удивленно захлопал глазами и настороженно окинул взглядом улицу, чтобы убедиться, что Уорд ушел.

— Ана! Как дела?

— В порядке. Мама дома?

— Уорд только что уехал, — невпопад сказал Рики.

— Я видела.

Очевидно, он ожидал, что она начнет расспрашивать его, и скривился:

— Ты не хочешь узнать, зачем он приезжал?

Она совершенно не хотела. Чем меньше она будет думать об Уорде, тем быстрее восстановится. Однако Рики совсем не думал о ее восстановлении.

— Ладно. Зачем он приезжал?

— Попрощаться. Он уезжает в Чарльстон.

Он сказал это так вызывающе, что она растерялась.

— Слушай, мне жаль. Я знаю, он тебе нравился.

— Он уезжает, потому что ты разбила ему сердце.

— Это он тебе сказал?

— Я не идиот, сам все увидел.

— Понятно. — Теперь ее записали в злодеи. — Так мама дома или нет?

Как будто услышав ее слова, Лена вышла в коридор. На ней был халат, волосы встрепаны после сна, на лице — привычная гримаса.

— Чего тебе? — спросила она враждебно.

— Поговорить.

Ана посмотрела на Рики, и он почел за лучшее смыться.

— Я буду у себя, — сказал он матери, словно предлагал свою защиту от большой страшной Аны, хотя скорее Ану надо было защищать от Лены.

Когда сын ушел, Лена скривилась еще сильнее:

— Не смотри так на меня. Я работаю на фабрике в ночную смену, поэтому так поздно встаю.

— Я ничего плохого не имела в виду.

— Ты так подумала.

— Послушай, Лена… — Ана вздохнула. — Послушай, я знаю, что не нравлюсь тебе. Ты думаешь, я испорченная.

— И?..

Было бы мило со стороны Лены опровергнуть это утверждение, но Ана этого и не ждала.

— Хочу попросить тебя об одолжении.