Мари Феррарелла - Впереди - самое лучшее

Шайен, ошеломленная и сбитая с толку, взяла свидетельство и посмотрела на него.

— Полагаю, что мы не в Канзасе, — тихо пробормотала она.

Служка как-то странно поглядел на нее.

— Нет, в Новом Орлеане, в Луизиане, женщина. Разве что буря перенесет нас. — Его работа была завершена, и он сунул портфель под мышку. — Будь я на вашем месте, я бы направился прямо домой или в гостиничный номер и переждал бы грозу. Кажется, синоптики на сей раз, наконец-то не дали промашки. Надвигается большая буря. От ее приближения у меня ломит кости.

С этими словами он поспешно прошмыгнул мимо них и торопливо вышел на улицу.

— Дайте-ка взглянуть. — Грант вырвал свидетельство из рук Шайен. Быстро просматривая его, он хмурился, будто искал какой-нибудь изъян или несоответствие.

Шайен вздохнула:

— Составлено вроде бы юридически правильно.

В его взгляде появилось жесткое выражение, когда он, подняв голову, посмотрел на нее.

— Оформлена ли эта бумага юридически верно или нет, нас она ни к чему не обязывает.

Ей не понравился его тон. Неужто он считает, будто она станет использовать в своих целях эту бумажонку? Да за кого же он ее принимает? Необдуманный и резкий ответ чуть было не сорвался с ее губ, однако она вовремя спохватилась. Может быть, не права она. Стэн поручился за нее перед О’Хара — вот и все. Откуда ему знать, что она за женщина?

— Не беспокойтесь, — заверила она, — я не намерена этой бумажкой держать вас на привязи. — Она небрежно щелкнула пальцем по свидетельству, которое было в его руке. — Я, пожалуй, совестлива не менее вас. И когда выйду замуж по-настоящему, то это будет брак по любви, а не по расчету.

Не спуская с нее глаз, Грант, сложив документ, сунул его в карман куртки. «От кого же раньше доводилось слышать мне эти слова?» — язвительно подумал он. Да почти от всякой женщины, с которой он когда-либо имел интрижку.

— Весьма благородно с вашей стороны.

Довольно искать ему оправдания. Ей не нравился тот сорт людей, с которыми привык общаться О’Хара. Она сказала ему, что не больше его желает быть связанной этой бумажкой. Что он думает, когда позволяет себе такой тон?

— Вы, кажется, не верите, — фыркнула она.

Да, он не верил. Женщины, что встречались на его пути, постоянно думали о собственных интересах, и это прекрасно, пока одна из них не захочет водрузить тебя в качестве трофея у камелька.

— Две женщины подали на меня иск о нарушении брачных обещаний, которых я не давал, и о признании меня отцом их детей. Простите меня, коль я слишком недоверчив, чтобы принять ваше возмущение за чистую монету.

Шайен гневно вспыхнула. Он для собственного удовольствия заставил ее таскать двухтонный маскарадный костюм. Ей пришлось удирать от убийц, переодетых в чертей. Ей было жарко. Она устала и вспотела, не говоря уже о легком возбуждении. Она не в настроении разыгрывать благородство, пока он ведет себя точно коронованная особа. Стэн, черт возьми, мог бы и сам снять его для журнала.

— Нет, не прощу, — сухо проговорила она, тыча пальцем в его грудь. — Все, что было, — было с другими женщинами, а не со мной! — Она для пущей убедительности дважды ударила его. — Я говорю, что не желаю быть вашей женой, и у вас нет оснований не верить мне.

Разгорячившись, Шайен не заметила, что к ним подошел еще кто-то, пока чья-то рука не опустилась на ее плечо. Едва не вскрикнув, она вздрогнула, и сердце у нее забилось вдвое быстрей.

Сзади них стоял преподобный, возложив руки им на плечи. По его округлому лику разливался умиротворяющий покой.

— Ну, ну, дети, страх — вещь вполне естественная. Вы отправляетесь вдвоем в совершенно неизведанную, полную тайн дорогу. Отбросьте прочь свои страхи и в пору бедствий крепче сливайтесь друг с другом. — Он воззрился прямо в глаза Шайен. — В горестные и бедственные времена нет ничего более утешительного, нежели прикосновение руки возлюбленного.

Чтобы подчеркнуть свою мысль, он взял их руки и соединил их.

Устав кому бы то ни было подыгрывать, Шайен вырвала руку.

— Прикосновение этой руки — вот что сейчас приводит меня в негодование.

Преподобный, поджав губы, с грустным неодобрением покачал головой.

— Я вам сочувствую, молодой человек, — сказал он Гранту. — Вы по собственной воле возложили на свои плечи нелегкую ношу. — Добродушно улыбнувшись, он потрепал О’Хара по плечу: — Но помните, сын мой, чем тяжелее труд, тем слаще плод. — Ловким движением он набросил на плечи желтый дождевик. — Грозы, кажется, не миновать, но она пройдет. Проживите счастливую жизнь. — Последняя фраза скорее походила на приказ, нежели на прощальные слова. — Кстати, — присовокупил он, не меняя тембра голоса, — вскоре сюда должны заявиться уборщики.

Он покинул их, одиноко стоящих в зале. Неловкость сковала их тела. Из открытых дверей с улицы доносился шум.

— Послушайте, — начал Грант, — мне жаль, что я вышел из себя. Сказать по правде, я довольно пуглив.

Она приняла его извинение:

— Хороши были мы оба.

— Завтра утром первым же делом примемся оформлять развод.

Шайен сжала пальцами ремешок, на котором висел фотоаппарат. Привычное прикосновение к коже успокоило ее.

— Мне ваше «завтра» покажется вечностью.

«Звучит довольно искренне», — подумал он.

Что тому причиной? Неудачное замужество? Он вспомнил своего отца. Что ж, все возможно.

Грант выглянул за дверь. Улицы запрудил народ, но священнослужитель насчет погоды оказался прав. Ветер, раньше игривый, дул сильнее и вел себя, как невоспитанный незваный гость, расталкивающий всех прочих. Пора было выбираться отсюда.

— У меня есть приглашение на королевский бал, — промолвил Грант, дотронувшись до кармана. — Почему бы нам сейчас не отправиться туда?

Шайен было не до веселья:

— Четверо мужчин рыщут, чтобы разделаться со мной. Вот-вот над городом разразится гроза, и мы, судя по всему, только что поженились, причем безо всякого желания. Не очень-то удачный момент, чтобы идти на званый вечер. Вам не кажется?

В зал вошли два уборщика в серой униформе. Они толкали перед собой тележку с инструментом. Младший вопросительно взглянул на них.

Схватив Шайен за руку, Грант вытащил ее на улицу.

— Это сказано женщиной, которая никогда не ведала, что такое подлинное веселье.

Нервное напряжение не оставило сил для дипломатии.

— Я умею развлекаться, О’Хара, но такое… О, Боже мой! — Нырнув за угол здания, она притянула его к себе.

На секунду он подумал, будто она рехнулась. Тем не менее, ему вновь сделалось приятно от ее близости.

— Вот они, — быстро прошептала она.

Грант огляделся по сторонам и увидел мужчину, вынудившего Шайен скакнуть за угол. Трудно сказать точно, но этот ряженый был вроде ниже ростом тех, на кого она указала раньше.