Сью Краммонд - Колокола счастья

— В моем чувстве к тебе нет ничего ангельского, мисс Матильда Бэллистен, — утверждал он.

— Возможно, — в конце концов согласилась она. — Потому что ты дьявольски хороший учитель, мистер Рэндолф Фрейзер. А как тебе нравится твоя ученица?

— Блестящие способности!

— Так ты думаешь, я получу аттестат?

— Считай, что уже получила. С отличием!

Оставаясь днем в одиночестве, Матильда тосковала, потому что Чарлз не предпринимал дальнейших попыток связаться с ней. Но когда вечером встречалась с Рэнди, то удовольствие от одного его присутствия, не говоря уж об общении, позволяло позабыть о дневных огорчения и тревогах, обо всем, что пошло вкривь и вкось в ее жизни.

После недавнего вечера в «Барбар бургер» рестораны утратили свою привлекательность, и Матильда предпочитала проводить вечера дома у Рэнди или даже у себя. Часто они просто бродили по улицам, не обращая внимания на направление, увлеченные разговором. Или садились в машину и ехали куда глаза глядят, без определенной цели, по пустому шоссе. И говорили, говорили… Они вскоре узнали, что многие их вкусы совпадают — в отношении еды, например, книг, фильмов. И чувство юмора у обоих было схоже. А уж их любовные игры в постели были настолько хороши, что Матильда даже не представляла такое возможным.

Впрочем, хоть Рэнди и продолжал уговаривать ее переехать, он ни разу не предложил перебраться в его комфортабельную квартиру. Наверное, думала Матильда, крутя педали своего велосипеда во время одной из прогулок, ему нужны более длительные и глубокие отношения, чтобы взять на себя столь серьезные обязательства. Возможно, он уже обжегся с Агнесс… Или же ждет, пока «Биомед фармасьютикал» предложит ей работу. Она не допускала даже мысли, что Рэнди не собирается жить с ней.

Матильда ежедневно покупала газету и, как только объявление о вакансиях в «Биомед фармасьютикал» было опубликовано, послала свое резюме. Полученный ответ гласил, что собеседование состоится в следующий понедельник.

— Не волнуйся, — сказал Рэнди, когда Матильда рассказала ему о своих успехах. — Только оденься соответственно случаю, а не в то замечательное синее платье, в котором танцевала.

— За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я не в состоянии отличить эстрадное выступление от благопристойного интервью при приеме на работу?

— Ладно-ладно, я так не думаю. Давай-ка лучше продолжим. — Они занимались распаковыванием многочисленных коробок с пожитками, прибывшими из хьюстонского дома Рэнди. — И не корчи эти возбуждающие меня обиженные гримасы. Я и так хочу тебя, несмотря даже на грязь на носу и щеках.

Хотя Матильде и льстило постоянное сексуальное желание Рэнди, она испытала уже знакомый укол разочарования от его замечания. Она попыталась спрятать его за шутливым ответом, но колющая боль не проходила. Ее чувство к Рэнди было более глубоким, чем простое плотское влечение, и ей хотелось услышать три волшебных коротких слова. Сама она изо всех сил боролась с собой, чтобы не произнести их каждый раз, когда он заключал ее в объятия.

— Нет смысла умываться, пока мы не закончим с этими пыльными коробками, — небрежно сказала Матильда.

— К тому же сейчас не самое подходящее время потакать своим желаниям и тащить тебя в постель, — сообщил Рэнди, забрал у нее стопку одеял, небрежно бросил их на пол, притянул ее к себе и нежно поцеловал. — Приятно, когда можно не склоняться в три погибели, чтобы целоваться, — причмокивая губами, сообщил он.

— Что, Агнесс маленькая? — спросила Матильда.

— Маленькая, но злющая, как хорек, — сказал Рэнди и добавил: — Интересно, почему это я привлекаю женщин со злобным нравом?

— Думаю, в этом виноват твой солнечный характер — притягивает противоположность. — Она легонько оттолкнула его. — А теперь говори, куда хочешь это сложить, и продолжим.

Часов в пять Рэнди заказал пиццу из ближайшего ресторанчика. И когда ее принесли, оба уселись на софу и включили телевизор. Матильда пыталась заставить себя сказать — то, что мучило ее целый день.

— Знаешь, мне больше нравится смотреть телевизор в твоей спальне. Из-за дополнительных льгот… — прервал ее терзания Рэнди.

Матильда хихикнула.

— Первый раз слышу, чтобы об этом говорили как о «дополнительных льготах». К тому же так у нас есть шанс досмотреть фильм до конца, — строго прибавила она.

— Это верно. А теперь скажи, что мы будем делать завтра. Предлагаю поехать покататься и перекусить в придорожном ресторанчике.

— Я как раз хотела тебе сказать… — начала Матильда, усаживаясь прямо, — что завтра не могу… У меня ланч с подругой.

— Ты же говорила, что у тебя здесь нет подруг, — напомнил ей Рэнди.

— Да, но Валери приезжает в субботу навестить семью…

— Почему ты не сказала об этом раньше? Я-то считал, что мы проведем все выходные вместе. — Он прищурился и внимательно посмотрел на нее. — Или хочешь поставить меня на место, чтобы я знал, что не все мои желания ты готова исполнить безропотно?

— Да нет же, — возразила Матильда, — я буду счастлива приехать сюда потом. Или, если хочешь, заезжай ко мне и я накормлю тебя обедом.

Рэнди заметно расслабился.

— Когда ты вернешься?

— Думаю, часов в пять. Если ты прибудешь к шести, обед будет готов. — Матильда встала. — А теперь мне пора.

— Как? — Рэнди уставился на нее, ничего не понимая. — Но я полагал, что сейчас мы…

— Об этом не может быть и речи. Мне завтра рано вставать, — твердо сказала она. Это была часть ее плана: показать ему, что лучше им постоянно жить вместе, чем так, как теперь.

— А почему бы тебе не поехать отсюда или не заехать утром домой, если надо будет переодеться?

— Нет, лучше сейчас.

— То есть ты не хочешь провести эту ночь со мной?

Матильда решительно посмотрела ему в глаза.

— Рэнди, мы провели сегодня в постели полдня, вместо того чтобы разбирать твои вещи.

— Ну и что? — Он тоже поднялся и смотрел на нее не менее пристально. — Ты решила теперь нормировать свою благосклонность?

— Нормировать благосклонность?! — Ей с трудом удалось сдержаться, чтобы не вспылить. — А я-то полагала, что мы занимаемся любовью. Очевидно, я так и не поняла разницу между двумя понятиями, о которых ты упоминал.

— Тогда пойдем в спальню и я дам тебе очередной урок! — заявил Рэнди с такой самодовольной улыбкой победителя, что Матильда немедленно покачала головой.

Будь он менее уверенным в ее согласии, она бы уступила, причем с радостью. Но стоит сейчас пойти ему навстречу, и Рэнди будет считать, что в дальнейшем ему достаточно щелкнуть пальцами и она согласится на что угодно.

— Давай перенесем урок на завтра, — предложила она.

Эта фраза стерла самодовольную усмешку с его лица. И Матильде вдруг пришло на ум, что впервые за время их знакомства Рэндолф Фрейзер готов выйти из себя.