Шейла Мидлер - Крутой обрыв

О чем они будут говорить? Смогу ли я поддержать их беседу? Может, лучше вернуться, пока не поздно? Ее размышления прервал телефонный звонок.

— Лимузин мистера Фремма, — произнесла она, сняв трубку.

На другом конце раздался взрыв смеха.

— О, Долли, ты прелесть! Где ты?

Это был Ричи. Долли стало легче от одного его голоса.

— Еще в Сити, но пока без Малкома.

— О, Господи… — простонал Ричи, — к семи вы уже точно не успеваете. Послушай, забудь о Малкоме и езжай прямо сюда.

— Я не могу так поступить.

— Очень жаль, — волнующе низким голосом прожурчал Ричи, — но ты, наверное, права.

Он флиртует со мной, он делает это с каждой женщиной, сказала себе Долли, которая уже начинала испытывать неловкость от заигрываний Ричи.

Она вошла в кабинет вместе с помощницей директора компании, где Малком вел жаркие переговоры с двумя мужчинами.

— Я не возражаю против повышения цены, но не на двенадцать же процентов?! — вопрошал Малком.

— Послушай, Малком, ты, конечно, можешь найти оборудование подешевле, но у тебя на это уйдет уйма времени, — заявил мужчина с густой седой шевелюрой.

Увидев Долли, Малком быстро сгреб со стола свои бумаги и сунул в кейс. Громко щелкнул замками и встал.

— Четыре процента.

— Ты хочешь, чтобы мы подарили тебе свое оборудование! — фыркнул седовласый толстяк.

— Четыре процента, — уже более твердо повторил Малком. — Обдумайте мое предложение и, если согласитесь, пришлите предварительный договор завтра к девяти утра. — Он протянул руку. — Надеюсь, мы продолжим наше деловое сотрудничество.

Мужчины остались сидеть на своих местах.

— Подожди, Малком. Садись, и мы поговорим об этом.

— Я опаздываю на встречу, джентльмены.

Долли поняла, что ее босс действительно собирается уйти, и стала пятиться в приемную, ругая себя за то, что своим появлением нарушила важные переговоры. Малком быстро направился к ней.

— Я не собираюсь ругать вас, так что уберите это испуганное выражение с лица, — тихо промолвил он, проходя мимо нее.

— Извините, что прервала вас, — сказала Долли, чуть ли не бегом следуя за ним.

— Следить за моим графиком — ваша работа. — Малком открыл перед ней дверь. — Я знал, что вы придете, поэтому специально сделал им свое последнее предложение перед самым уходом. У них целая ночь на размышление.

Хамфри открыл дверцу лимузина, и Долли забралась на заднее сиденье. Малком сел напротив.

— Они думают, что могут содрать с меня, сколько им хочется. Завтра я, пожалуй, встречусь с представителем «Боувиса» в восемь тридцать и посмотрю, что они мне предложат. — Малком удивленно уставился на Долли. — Почему вы не записываете это?

— О, простите! — Она схватила блокнот. Поездка в лимузине действовала на нее слишком расслабляюще.

Малком продолжил диктовку, словно они находились в офисе, но Долли это нравилось. Ричи в машине соблазнял женщин, а для Малкома лимузин был передвижным кабинетом.

Малком сделал несколько телефонных звонков, и Долли в это время смотрела в окно, делая вид, что не слушает, и мысленно сравнивала братьев. Долли попыталась представить Малкома флиртующим, но не смогла, поэтому вообразила, что это Ричи с лицом старшего брата.

У нее перехватило дыхание. Мужчина с внешностью Малкома и поведением Ричи был бы неотразим! От этой мысли у нее сердце стало стучать сильнее. Долли представила, что танцует с Малкомом и он прижимает ее к себе, как это делал Ричи, и по ее телу прокатилась жаркая волна.

Чтобы привести себя в чувство, она вспомнила курс под названием «Поведение женщин в бизнесе», особенно ту часть, где говорилось об общении в бизнесе.

Вчерашний вечер и сегодняшний ужин — это бизнес, и именно так следует воспринимать их. Меня приглашают лишь потому, что Кэролайн в отпуске. Если я начну мечтать о встречах с боссом или с его братом, то меня ждет горькое разочарование, когда Кэролайн вернется на свое место, а меня снова посадят в приемную перед лифтом.

Долли впервые подумала о том, что будет с ней, когда Кэролайн вернется из отпуска. Она уже знала, что теперь ее не устроит прежняя должность. Но, может, если она будет хорошо работать у Малкома — нет, не просто хорошо, а великолепно! — то ей больше не придется торчать в приемной?

— Мы уже почти приехали, — сказал Малком, когда лимузин свернул с шоссе. Взглянув на часы, он состроил гримасу. — Опаздываем.

— Не очень, — пролепетала Долли, погруженная в свои мысли.

— Вы в порядке?

— Немного нервничаю, — призналась она.

— Напрасно. По средам у дворецкого и лакеев выходной день.

Долли посмотрела на него испуганными глазами.

— Шучу, шучу.

— Значит, они сегодня работают?

— Я пошутил насчет того, что у нас есть дворецкий и лакеи.

— О-о… — пропищала Долли тонким голоском.

— Учтите, что Ричи пригласил нас ради компании для нашей матери. Они с Ричи… у них очень сходные характеры.

— Они не ладят между собой? — спросила Долли, стараясь избегать взгляда Малкома.

— Я бы сказал, что они утомляют друг друга.

Какое странное объяснение, подумала она и наконец рискнула поднять глаза.

— Сами увидите, — слабо улыбнувшись, пообещал Малком.

Ричи приветствовал их с заметным облегчением. Миссис Фремм, высокая статная леди, поздоровалась радушно. Оба сына были похожи на нее, Ричи чуть больше, чем Малком.

Миссис Фремм провела Долли через холл в гостиную с белым мраморным камином, ни на минуту не прекращая легкой светской болтовни. Когда она замолкала, чтобы перевести дыхание, Ричи вставлял словечко-другое. Долли оставалось лишь улыбаться и кивать. Иногда она отвечала на прямо поставленный вопрос, но затем Ричи и его мать снова брали инициативу в свои руки.

В какую-то минуту Долли посмотрела на Малкома, и они обменялись понимающими взглядами. Ничего удивительного в том, что Малком такой сдержанный, подумала девушка. Сама она больше любила слушать, чем говорить, поэтому ее не раздражала эта легкая болтовня. А после ужина Долли получила большое удовольствие от музыки из коллекции покойного главы семьи.

Каждая пластинка вызывала у миссис Фремм поток воспоминаний — где они с мужем были, когда впервые услышали ту или иную песню. Долли заметила, что братья по-разному слушают мать. Ричи сидел с каменным лицом, и у Долли возникло ощущение, что он скрежещет зубами. Малком же внимал каждому слову матери, и было очевидно, что он обожал отца.

Ричи явно тяготел к матери, а Малком — к отцу. Долли не знала, какое это имело значение, но сам факт, что ей известно об этом, как и ее присутствие на ужине давали ей ощущение причастности к этой семье.

И она вдруг осознала, что не захочет лишиться этого положения.

Малком почувствовал знакомую ломоту в глазах, которая начала распространяться к вискам. Встречи с матерью и Ричи в больших дозах изматывали его.